Сердце билось о ребра, пульс стучал в ушах. Яра чувствовала страх, интерес, азарт. Обожженные бедра горели и ныли, осколки изрезали икры, но взгляд Кроноса заставлял забыть о боли. Король-безумец, решивший отравить змею, являл собой тайные грезы и ночные кошмары.

— У меня есть к тебе предложение, — произнес Кронос, оставив формальности.

Монарха, казалось, не волновало то, что его гостья ошпарилась и поранилась. Он говорил и делал лишь то, что интересовало его.

— Я слушаю вас, ваше величество.

Невидимых горящих следов, проступающих на местах, где останавливался взгляд короля, становилось все больше на теле девушки. Она чувствовала бесстыдные прикосновения к шее, ключицам, даже к груди, прикрытой рядом кружев. Яра старалась не смотреть Кроносу в глаза. Почему-то она боялась, что ее серая, заплывшая поволокой радужка может впитать в себя насыщенный цвет его очей. Несмотря на это, внутри все пело от осознания того, что план удался.

— Отрави Ерса Экхарта и выходи за меня.

Яра еще некоторое время держала на губах учтивую улыбку. Ей показалось, что слух подвел ее. Но король продолжал прямо и открыто смотреть на гостью, он совсем не выглядел человеком, который ошибся или пошутил.

— Графиня? Или лучше уже просто Яра? — поторопил он, постукивая по столу пальцами.

Девушка сидела настолько прямо, что могло показаться, будто ее позвоночник превратился в стальной столб. Учителя хороших манер остались бы в восторге от такой осанки молодой графини. Но при этом Яра не могла произнести и слова. Шестеренки в голове крутились как бешеные.

«Король безумен. Он издевается? Нет, это слишком мелкая шутка. Он проверяет меня? Но тогда бы хватило просто приказа отравить Ерса. Замужество тут не причем. О боги, чего же добивается этот мужчина? Возможно, это угроза?»

— Ваше величество, это приказ? — наконец выдавила из себя Яра.

Узкие губы Кроноса растянулись в длинную улыбку. Глаза при этом не изменили выражения. Получилось жуткое зрелище, наподобие театральной маски, в которой комедия соединилась с трагедией.

— Я предпочитаю не приказывать женщинам, которые мне нравятся. Это предложение, Яра.

— Что будет, если я откажусь?

Для этого ответа понадобилось собрать всю решимость. Кронос, безумный король, мог на месте казнить дерзкую девчонку, а мог избрать более изощренный способ: рассказать правду о ней Ерсу. Но мужчина выглядел спокойным. Ни капли жажды крови на лице, все еще застывшем маской с грустным глазами и дикой ухмылкой.

— Ничего. Если пожелаешь, сможешь работать на меня, выполняя заказы на тот самый рецепт и другие попроще.

— В таком случае я отказываюсь от вашего предложения. Мне достаточно роли вашего… — Яра на мгновение задумалась, стоит ли произносить это слово, — лекаря.

Король широким жестом развел руки. Девушка, все еще напряженная, как тетива натянутого лука, постаралась уловить движение каждого мускула на его лице. Выражение удивляло: Кронос расстроился.

— Я могу идти, ваше величество?

— Иди. Когда понадобится, я пришлю за тобой, — переводя взгляд на розы, ответил монарх.

Ноги плохо держали девушку. Поднявшись, она почувствовала тупую боль от ожога. Ей вторило смущение из-за не соответствующего месту и обществу наряду. Мокрое платье, порыжевшее от чая, прилипало к ногам, кружева свисали жалкими сосульками. Стоило как можно скорее покинуть оранжерею, но, уходя, Яра не смогла не обернуться.

— Можно задать вам один вопрос, ваше величество?

Король, продолжавший безучастно рассматривать прекрасные цветы, перевел на гостью глаза. Своим взглядом он словно перенес на щеки девушки цвет распустившихся роз. Она покраснела, как деревенская простушка.

— Не утруждай себя.

Яра уже хотела развернуться и уйти, но Кронос продолжил:

— После того, как мой дед запретил женщинам получать образование наравне с мужчинами, аристократки все тупели и тупели. Конечно, игра на фортепиано и изысканная вышивка платков услаждает мой слух и взор, но в процессе этих монотонных занятий девушки теряют способность к причинно-следственному мышлению. Мне с ними скучно, — бескомпромиссно заявил король.

— С каких пор брак для монарха развлечение? Всегда думала, что это оружие, способное задобрить союзников и ранить врагов, — пожала девушка плечами.

— Королевство будет процветать, а враги гибнуть вне зависимости от того, кто окажется в моей постели. Я могу позволить себе жениться хоть на доярке, а потом заставить герцога кланяться ей в ноги, — хищно улыбнулся Кронос. — И дело даже не в имеющейся власти. Будь я на месте графа, все равно бы заткнул грязные рты. Просто потому что хочу этого. Хочу, чтобы любимая женщина чувствовала себя в безопасности рядом со мной.

Яра отвела взгляд чуть резче, чем предписывал вызубренный этикет. Мужчина своим бархатным шепчущим голосом бил по больным местам. Ерс никогда не вставал на сторону своей жены, на каждом из немногочисленных выходов в свет оставляя ее на растерзание зубоскалящей знати.

— Я следил за тобой с самого появления в поместье Экхарт. Ты умна, рассудительна, умеешь добиваться целей. Но все это, конечно, не так важно. Я почувствовал, как что-то отозвалось во мне, когда сегодня тебя увидел. Раньше такого не случалось.

Яра замерла, внутренне промерзая до мозга костей. Впасть в королевскую немилость — страшно, но получить чувства, на которые не можешь ответить взаимностью, — еще страшнее.

— Ваше величество, я очень люблю своего мужа и буду верна ему до конца жизни, — как можно тверже произнесла девушка. — Я не подхожу вам, это очевидно. Но, как и каждый житель королевства, я предана вам как правителю. Получив титул, завоеванный для меня мужем, я принесла клятву служить во благо короне. И сейчас единственный доступный для меня путь принести пользу: убедить вас, что королева-простолюдинка, убившая своего предыдущего мужа, станет катастрофой для королевства.

Кронос махнул рукой, указывая Яре на то, что она должна сейчас же уйти. Король не смотрел на нее, вновь обратив взгляд на алые ядовитые цветки, украшавшие его сад. Девушка, следуя по вымощенным дорожкам оранжереи, чувствовала, что где-то свернула не туда.

========== Живое и мертвое ==========

1700 год от вознесения Богини, 14 число месяца цветения

Ерс по своему обыкновению оделся в белое. Этот цвет считался фамильным для Экхартов. На гербе дома основатели рода изобразили двух полярных медведей, удерживающих геральдический щит с орнаментом из драгоценных камней. Сила и богатство — столпы, поднимающие хозяев графства на один уровень с герцогами и маркизами. Яре муж тоже велел нарядиться. Для нее выбрали другие цвета герба: алый и золотой. Платье, сшитое по рекомендациям Ерса специально для визита во дворец, оказалось очень открытым. Яра то и дело поправляла волосы так, чтобы они хотя бы частично закрывали плечи и глубокое декольте. Но разрез на подоле, заканчивающийся почти у середины подвздошной кости, не получилось скрыть никак. При каждом шаге невесомая ткань разлеталась в стороны, открывая обнаженную кожу бедра. На ноги графини бросали осуждающие взгляды даже служанки его величества, встречавшиеся по пути к тронному залу.

«Ни одна аристократка не надела бы такое», — с раздражением подумала Яра, но сразу вспомнила, какими восторженными глазами посмотрел на нее в этом платье муж. В последнее время это случалось настолько редко, что Яра смирилась с откровенным нарядом.

Король решил принять Экхартов в зале, предназначенном для масштабных торжеств. Там обычно устраивали балы и приемы на несколько сотен человек. Сейчас все было уставлено цветущими королевскими розами. За три года жизни в качестве знатной дамы Яре удалось многое узнать об этих цветах. Лучший садовод его величества получил невероятно красивый сорт, скрестив алые розы, олеандр и адениум. В итоге цветки получились пышными из-за большого количества лепестков, переливающихся из белого в кроваво-красный, и невероятно ядовитыми. Насколько знала графиня, ими редко украшали помещения, потому что молодым девицам становилось дурно от одного запаха. Но для супругов Экхарт Кронос превратил тронный зал в цветущий сад, наполненный сладким дурманом.