Золотистый восточный щербет,
Видно, как-то монгольское иго
В крови нашей оставило след.
Волос русый, но скулы и веки
Говорят мне зеркально о том,
Что, возможно, при хане Узбеке
Заходила орда в мой дом.
Заплетались косички в косы
Генетических южных цепей:
Положение глаз раскосых –
Отражение вольных степей.
И сродни мне отшельные юрты,
И родные мне купола,
И песчаные каракурты*,
И сосновая смола.
* Диалектизмы и жаргонизмы:
Кайнары – это небольшие по размерам беляшики, которые готовят обычно татарские хозяйки на праздники;
Тарашка – местное название таранки (густеры);
Берш – вид лучепёрых рыб из семейства окуневых, схожий с маленьким судаком;
Ерик – относительно узкая протока, соединяющая озёра, заливы, протоки и рукава рек между собой, обычно на нижней Волге;
Ильмени – пресные озёра, преимущественно сконцентрированы к западу от дельты;
Телевизор – народное название рыболовной снасти;
Растыка – недотепа; рассеянный человек;
Ёкарный бабай – междометие, аналог. «ёлки-палки»;
Тутник – тутовник, шелковица (деревья, культура с богатым урожаем вкусных ягод и множеством полезных свойств);
Нырять башем – вниз головой;
Бакланить – болтать, встречаться поговорить;
Кильдим – сходка, сборище группы лиц;
Демьянки – баклажаны на юге и Северном Кавказе;
Чихвостить – ругать, бранить;
Бешбармак – традиционное мясо-мучное блюдо тюркоязычных народов;
Визига, вязига – название употребляемой в пищу хорды, добываемой из осетровых рыб. Пироги с вязигой – традиционное, историческое блюдо жителей Астраханской области;
Каракурт – вид пауков из рода чёрных вдов, встречается в пустынной и степной зоне (Средняя Азия, Иран, Афганистан, юг России).
Карина Акопян
Апрельская мантра
Что-то больно заснеженный нынче апрель приключился…
Это разве апрель, если воет метель волчицей?
И продуло всю душу, и уши, и шею, и даже ключицу!
Неужели пучина путей и дорог вереница
До июня планирует снегом в ногах волочиться?
Я мечтаю, как буду под куполом аквамаринным фаянса
На зелёной траве, распахнувшись душою, валяться,
Тихо жмурясь от ласк и лучей золотого паяца,
Арлекина небес, буду снова теплом окрыляться.
Главное только духовно не засоряться,
Не засоряться духовно, духовно не засоряться…
Не засоряться духовно, духовно не засоряться!
Пусть несёт ворох дней, что сутуло попрятали лица,
Серых будней и сует седая до слёз кобылица!
Я ей вновь подчинюсь, приму правила беспрекословно!
Не замёрзнуть бы только, не выцвесть, не сжаться духовно!
Просто
Пустота –
От ушей до хвоста,
От макушки до рта –
Пустота!
Обжигает морозцем уста,
На душе ледяная ко-ро-ста!
Кадров мечется более ста,
Я не вижу, не слышу – пуста.
Электрички стальная глиста
Мчит, пронзая платформы, места,
Понавысмотренные до куста,
К эпицентру духовного ро-ста!
К эпицентру карьерного роста,
Социально полезного роста!
Мышеловка захлопнулась. Просто.
Я трогаю душу руками
Ветви стучатся в окна,
Мысли опали ниц,
Глаза, будто мутные стёкла,
Хоть чувства не знают границ.
Время – избито часами,
Скованы дрожью слова.
Душой я смотрю, не глазами,
И кругом идёт голова…
Уставлен весь мир зеркалами,
Чья суть до абсурда крива,
Я трогаю душу руками,
Её не ломая едва.
День утекает за днём,
Реальность укушена снами.
Как втиснуться в нужный проём?
И как не разбиться крылами?
Как ни был бы полдень изрыт
Осколками едкой печали,
А СОЛНЦЕ всё так же глядит,
Ласкает дорогу лучами!
Небес золотая халва
Коснётся макушки губами,
Раскрасит ветвей кружева,
Я трогаю душу руками…
* * *
Небо разорвано осенью в лоскуты.
«Ты»,
Как и «я» – местоимение, важность его относительна.
Влажность сверкающих струн однородностью ритма губительна…
Дождь – состояние душ, мерный душ немоты.
Рты…
Пораскрыты в зевках, ловят жадно прошедшие дни,
Зги не видать, занавесило влажностным тюлем
Будущее – за завесою водной, но до́лжно случиться июлем.
Улеем мерным продолжат свой рокот дожди.
Жди…
И не жди… Пусть мгновение вымоет горечь.
Речь не о том, что сбылось или сбыться могло бы.
Дождь протекает как свойство, но будет и приостановлен
Лентой лазурной и гладкостью солнечных плеч.
Беречь…
Потолок
Голая комната – голые стены,
Безжизненно гол потолок и пол.
Ты гол как сокол,
Абсолютно гол!
Перед собой, перед всей вселенной!
Сдал. Пропустил. Проворонил. Гол!!!
Комната, пол, потолок и стены…
Комната пол потолок и стены…
Комната пол потолок и стены…
Небо захлопнул собой потолок!
Амбарный замок,
На сердечность – блок,
Блок бессознательный
И бессистемный.
Бьётся под кожей, скрежещет ток!
Рожей торгуешь, киваешь: «ок!»
Горло засохло, не лезет кусок,
Не льётся глоток, в ветре нет перемены.
Комната, пол, потолок и стены…
Комната пол потолок и стены…
Комната пол потолок и стены…
Стены до неба, проткнули свод.
Ходит под дубом учёный кот,
Ходит по кругу учёный кот,
Новый круг ада – и кот учёный,
Кот – эрудит, вундеркинд, полиглот –
Направо идёт, а душа не поёт!
Песня застряла, не вытянуть нот!
Тихо мяучит, скулит обречённо,
Цепью гремит, как политзаключённый,
Боится до колик открыть было рот –
Вдруг сказки повырвется текст запрещённый?..
В сказки не верит – налево нейдёт.
Голая комната, голые стены…
Белый безжизненный потолок.
Море
Посвящается Анне Море
Говорят мореплаватели – нету у моря границ.
Безграничны пучины – без дна, без порога и края.
Взгляд до корня небес в бирюзе по волнам утекает
В бесконечную бездну жемчужных и пенных крупиц.
Обтекаем и в блюдцевый штиль, и в движении волн обтекаем
Горизонт. И солёные песни далёких глубин
Оседают на ноги песком, на душе как бальзам оседают
Цвета кобальт, индиго, ультра- и аквамарин.
Море знает сто тысяч оттенков песочного блеска,
Море знает сто тысяч мелодий полуденных стран.
