— ААААААААХХХАААААР! — вторая группа людопауков насела на кабаниху. У той не было настолько крупных бивней, просто клыки. Она ещё успела порезать одного селека и боднуть пару других, но сразу же скрылась под кучей-малой из людопауков. Вслед за ней довольно быстро были забиты насмерть и все кабанята.

Затем началось нечто неописуемое. Селеки голыми руками рвали кабаньи туши, отпихивая друг друга и яростно пожирая кусками плоть. За считанные минуты кабанята были сожраны целиком, за их головы начались драки один на один. Туши кабана и его благоверной продержались немногим дольше.

— Какая мерзость, — прокомментировала эту картину Ворона.

— И не говори, — Филин отсел подальше от пролома, вытащил самокрутку.

— Ты с ума сошёл? Дымом привлечёшь!

— Не гони волну, птица. Во-первых, ветер от них. Чувствуешь вонь? Во-вторых, там сейчас такие ароматы, что можно мимо пройти — и никто и башки своей не повернёт. Ты же видишь, они заняты.

— Долго заняты не будут. Вепрей почти сожрали.

Сержант чиркнул огнивом, прикурил от ветоши, притоптал её:

— Ну да. Только затем они начнут жрать свои же трупы. А если кому послабее не достанется пищи, они сожрут ещё и раненых. Своих же раненых. Поверь мне, я такое не раз наблюдал.

— И что нам делать?

— Благодарить судьбу, что повезло. Если бы не это стадо радовепрей, мы бы сейчас уже костями проторили бы тропинку отсюда до Момона. Кстати, судя по численности, это орда. И идёт она с Момона к себе домой.

— А где у них дом? — это новики, сгрудились в проёме дверей, внимательно слушая рассказ Филина.

— Селеки появились впервые сразу же после Падения Небес. Из одного недалёкого отсюда места. Говорят, что раньше там ставили опыты над насекомыми и растениями. И добились больших успехов… Настолько больших, что когда бомбы упали, их собственные творения расползлись из клеток и принялись кусать учёных. Многие из них померли сразу, а кое-кто остался жив. Ненадолго. Чтобы послужить пристанищем для потомков несчастных существ. Муть накинула на них свой полог, и почти все яйца погибли. Но те, кто выжил, стали быстро изменяться, превратившись в нечто среднее между людьми и насекомыми: пауками, как эти; человьями, как другие. И теперь каждый год, с наступлением весны, они ползут в то место, откуда вышли их предки. А каждой осенью они расползаются по развалинам в поисках пищи, потому что пищи становится у них дома мало и всем им уже не хватает. Теперь снова весна. И они начали возвращаться в свои подземелья.

Я спросил:

— Филин, а почему ты нас сюда повёл, зная, что весна началась?

Сержант недоумённо посмотрел в ответ, потом кивнул, махнул самокруткой:

— Ну да, ты же не местный… Никто не знает, когда начнётся весна. Иногда целый год холодно, вроде бы уже и лето должно быть — а солнца нет, и метёт без конца… Вот как эти самые селеки и их подобия начинают свой гон домой — вот, значит, и весна скоро. Они всё чуят.

— Придётся здесь задержаться. До вечера. Потом я вернусь в Луч, а вы дождётесь утра и продолжите свой путь.

Филин неторопливо жевал очередной кусок рыбы, Ворона потягивала травяной чай. Новики храпели на матрасах. Близнецы стояли на постах у баррикады и пролома. За стеной высотки подвывал свежий ветерок. А я чистил свой ПМ:

— Филин, объясни мне такую вещь. Вот все мы здесь принадлежим к тотему Орла…

Сержант остановил меня:

— Не все. Ты и вот эти два молодца пока что только новики. А Сивый и Рябой — не кровные орлята, а пришлые. Приняты в слуги рода пару лет назад.

— Погоди. А как же это? — я поднял палец и показал ему кольцо, слабо светящееся в полумраке, — Малер поставил мне её вчера! Сказал, что это оберег… Тотема!

— Верно. Но оберег может поставить любой дружинник или боярин, своей волей и силой. Потому, что оберег хранит тебя только несколько дней. И он не ставится навсегда, как мой, — Сержант задрал оба рукава, — Смотри!

Печати на его запястьях светились значительно ярче, их аура была видна даже при дневном свете. Затем он стал сводить запястья вместе.

— Смотри внимательно, Федя.

Два орла на дубовых ветвях сближались. Сияние усилилось, завибрировало гулко. Затем ауры слились в одну, и на сомкнутых запястьях появилось плотное линзообразное облачко. Филин с натугой развёл руки, шумно вздохнул сквозь зубы:

— Ты видел Силу. И Умение.

— А что это такое?

— Сила — это то, что тебе даётся в особых местах. У каждого Тотема есть свои места силы, разные по возможностям. То место, что в Луче — слабое. Оно подходит любому воину, и даже пришлые близнецы или ты могут получать оттуда Силу. Но, немного. И не каждый день.

— А что такое Умение?

— Ворона, покажи.

Она свела свои запястья, запрокинула голову вверх. Тонко захрипела что-то, совсем неразборчиво.

— Что она делает?

— Ворона — единственный Глаз Небес в нашем десятке. Она может с помощью Силы видеть сверху место, где находится. Недалеко, в паре полётов стрелы.

Девушка устало опрокинулась на пол, развела руки:

— Селеки почти ушли. Как ты и говорил. На закат.

Филин обернулся ко мне:

— У каждого Воина или Дружинника есть своё умение. И есть сила. Её немного у нас, но она часто спасает в бою. У всех воинов тотема Орла есть ещё и умение, которое им даёт Князь рода при посвящении в воины. Оно у всех одинаково и даётся на всю жизнь.

— И что это за умение?

— «Щит Силы». Ты видел, отводит копья и стрелы… И даже пули, но только если выстрелили издали. Вблизи от пули помогает слабо.

— Так. А почему тогда вы носите луки, ножи и мечи?

— Сила довольно быстро заканчивается, а с ней уходят и умения. В бою лучше запастись силой для того, чтобы отвести стрелу или пулю. Но в бою на мечах такая способность помогает слабо.

— То есть, если я возьму в руки пулемёт…

Ворона дёрнулась и вцепилась в мой рукав:

— У тебя есть пулемёт?

Я отрицательно качнул головой:

— Я к примеру сказал.

Филин выдохнул облачко дыма:

— Пулемёт — это страшно для нас с Вороной. Боярина им уже сложнее убить, у него Силы куда больше. Воеводу можно из него расстрелять, если только заранее оглушить. А уж против Князя и пулемёт не поможет.

— А как раскрыть в себе это умение?

Сержант затушил самокрутку, потянулся:

— Это тебе расскажут и покажут у Воеводы. Ладно, я пошёл обратно. Ворона, через пару часов начнётся метель. Переночуйте здесь, утром выдвигайтесь.

Существа Мути — самые опасные противники человека. Описаны по меньшей мере четыре вида: два неразумных (Оползни и Ледяные Слизни) и два полуразумных (Зелёные Осорки и Гончие Тумана). Рождаются внутри Весеннего Гримуара, после чего уходят в Муть. На месте гибели этих существ часто обнаруживаются редкие предметы Силы. Удивительно, но Изгои и Пчёлы научились успешно охотиться на самых ужасных созданий Мути… (Энциклопедия Ядерной Эры. Издание 3-е, дополненное. Святоч, 38-й год Я.Э., типография Патриархии СПД).

Вечером погода резко испортилась. Поднялся сильный ветер. Снег повалил сплошной стеной, то и дело с порывами ветра влетая в наше временное убежище.

Мы сгрудились в бывшей спальне, санками перегородив вход в квартиру. Ворона разрешила развести нормальный костер:

— Всё равно никто не учует. Все твари по норам. Как и мы.

Она внезапно рассмеялась — за эти дни это был первый раз, когда я увидел, как она смеётся. Смеялась она, запрокидывая голову и подкаркивая.

— Ого. Откуда это? — один из новиков, увалень по кличке Март, увидел длинный рваный шрам на горле воительницы. Она резко смолкла, оттолкнула парня:

— Не твоё шакалье дело! За огнём следи!

Другой новик, имени которого я до сих пор не узнал, спал у стены. А рядом с ним, засаленной колодой, играли в подкидного оба близнеца:

— Опять! Да чтоб тебя!