– Все-таки есть в тебе крупица фейского занудства. Смелости не хватает тебе!

– Ой-ой-ой, – насмешливо глянула на нее, – кто бы про смелость говорил. Уж не ты ли вопила, как ненормальная, когда Саид к нам наведался?

Она недовольно поджала губы и снова отвернулась к зеркалу:

– Я не вопила… а отрабатывала древнее заклинание… голосящей ведьмы… говорят, от незваных джиннов помогает.

Мы прыснули со смеху.

– Аравита, – снова прогремел голос, заставив подскочить на месте, – если через пять минут ты не придешь, получишь еще пять штрафных баллов.

Охнула, нацепила на ноги стоптанные ботиночки, заткнула за пояс волшебную палочку и бросилась прочь из комнаты.

– Ты хоть побыстрее там все сделай, – прокричала вслед подруга, – может, к концу успеешь!

Очень бы хотелось, но, боюсь, Миолла сделает все, чтобы испортить мне жизнь.

Взмыленная, запыхавшаяся, я неслась по переходу, ведущему в Старое Крыло. Когда-то, лет семьдесят назад, там располагались аудитории, оранжерея, залы для тренировок боевых магов, а где-то в подвалах остались камеры для узников еще с тех времен, когда Академия была не академией, а исправительным лагерем для нарушителей спокойствия.

Но академия разрасталась, возводились новые башни, корпуса, и старое крыло потеряло свою значимость. Крыша со временем прохудилась, мозаика на полу потускнела и раскололась, каменная кладка стен потрескалась, пришло запустение, унылой пеленой затянувшее старые комнаты.

Все мои посещения сводились к первому этажу – единственному более-менее живому месту Старого Крыла, потому что там располагался архив и запретная библиотека. На второй и третий этаж я не совалась. Да и подвалы обходила десятой дорогой. Доступа не было, да и смелости тоже. Поговаривали, что там всякая нечисть обитала, притягиваемая остаточным фоном, да разбросаны магические ловушки, созданные прежними магами.

Страшное место, неприятное. Казалось, что кто-то смотрит из углов, следит жадным взглядом, облизываясь, выбирая момент, чтобы напасть. Пробирало до самых костей. Поэтому сюда зачастую отправляли нерадивых студентов, нахватавших штрафных баллов. Таких, как я.

Нас заставляли убираться, наводить порядок, отлавливать мелких, почти безобидных паразитов. Казалось бы – простая работа. Но только не в темных пыльных коридорах, по которым скользили мрачные тени, и таинственные шорохи подкрадывались со всех сторон.

Впереди замаячила тяжелая кованая дверь, отделяющая Старое Крыло от главного корпуса Академии, а рядом с дверью стояла Миолла, всем своим видом демонстрируя недовольство. Я подхватила юбки и побежала еще быстрее. Шаги гулко разносились по пустому коридору, отражались от стен и преследовали, заставляя бежать еще быстрее.

Очень неприятное место.

Подскочив к куратору, я остановилась, стараясь не дышать, как загнанная лошадь, нервно расправила юбку и с опаской оглянулась на хмурый коридор, дальний конец которого уже утопал во мраке. Никого. Все ужасы в моей голове, только там.

– Почему я опять должна тебя ждать? Никакой пунктуальности! – тут же набросилась Миолла.

– Простите. Я зашла к себе, чтобы переодеться…

– Неважно, – куратор пренебрежительно отмахнулась от моих объяснений, – еще бы минута, и твои и без того немалые штрафы выросли бы уже на десять единиц!

Я похолодела. Сколько я себя помню в этой Академии, за мной всегда тянулся хвост ШаБов, но такого размера, как сейчас, он никогда не достигал. Пятьдесят за кладбище, да пятак за опоздание к Никанории. Более чем достаточно.

– Простите, – еще раз смиренно произнесла, опустив взгляд в пол.

Мисс Миолла только фыркнула и отвернулась, а миг спустя я услышала, как она под нос себе пробурчала:

– Бестолковая выскочка!

Я сделала вид, что ничего не услышала, но настроение опустилось еще ниже.

Она потянула за круглую кованую ручку, и дверь приоткрылась с жутким скрипом, от которого в ушах зазвенело, а по позвоночнику побежали мурашки.

– Что я буду делать? – осторожно спросила, когда мы оказались в небольшом холле, освещенном бледными едва трепещущими факелами.

– Откуда мне знать? Сдам тебя дежурному, пусть с тобой делает, что хочет.

Дежурному? Во мне зажглась надежда, что вечер будет не так уж безнадежно испорчен, как показалось вначале. С дежурными старшекурсниками лучше, чем с суровой кураторшей, мечтавшей выкинуть меня с факультета.

Студенты – народ веселый и отзывчивый. Можно поболтать, посмеяться, а при счастливом стечении обстоятельств и сбежать пораньше. Помню, как-то раз попадала к дежурной старшекурснице магического отделения. Мы с ней чудесно провели время, обсуждая местных парней, а она мне потом еще и лишний десяток ШаБов списала. Может, и сейчас повезет?

Узкий коридор вывел нас в центральный зал. Арочные стены, украшенные массивными причудливыми скульптурами, тянулись ввысь на все три этажа, и сквозь стеклянный купол было видно вечернее небо, хваставшееся всеми оттенками багрянца. В мутных лучах, падавших на потрескавшуюся плитку, кружили пылинки, лениво поблескивая и мерцая.

И тишина…

Потом послышались неторопливые шаги, и из соседней двери, ведущей в архив, появился старшекурсник. Высокий, мрачный, с холодными голубыми глазами.

Только не это!

Джер смерил меня равнодушным взглядом, не выказав ни малейшего удивления, а у меня во рту пересохло. Все плохо. Все очень плохо! Оказаться в Старом Крыле на ночь глядя с этим типом – хуже ничего не придумаешь.

– Мистер Норхолл, – Миолла с уважением обратилась к Верхнему, а затем пренебрежительно кивнула на меня, – ваша подопечная. На сегодня… и на всю оставшуюся неделю.

Я чуть не завопила от обиды, а он только пожал плечами:

– Мне все равно кто.

– Удачно оставаться, – Миолла напоследок наградила меня ядовитым взглядом и решительно пошла прочь.

Я смотрела ей вслед, чувствуя, как ледяной маг пристально за мной наблюдает. И мне хотелось заорать «не уходите, не оставляйте меня с ним», но язык не шевелился, а горло сковало тисками.

Торопливые шаги куратора затихли, где-то в стороне заунывно скрипнула кованая дверь и снова повисла тишина. Едва дыша, перевела взгляд на Дежурного и сконфуженно сникла под пристальным взглядом.

– Ну что, фея? Допрыгалась? – прохладно поинтересовался он. – Тебя ждет о-о-очень долгий вечер.

Не понравился мне его взгляд, ой, не понравился. С добрыми намерениями так не смотрят!

– Идем, – скомандовал Джер и направился обратно в сторону Хранилища.

Я вытерла о подол внезапно вспотевшие ладони и последовала за ним, без отрыва рассматривая широкую спину. Во рту пересохло от волнения, а сердце так сдавливало, что казалось, еще пара мгновений – и оно попросту лопнет.

– Что ты натворила? – поинтересовался лениво, указывая на кривой стул.

Сам встал передо мной, привалившись бедром к большому старому столу с медными кольцами на рассохшихся ножках.

– Какая разница? – проворчала себе под нос.

– Вита, – хмыкнул Джер, а я удивилась, что он знает, как меня зовут. Обычно обращался ко мне безликим «фея», а тут по имени, – я Дежурный по отработкам на этой неделе. И только от меня зависит, насколько удачно твоя отработка пройдет. – В глазах открытый намек, что в его силах очень усложнить процесс отработки. Паразит! – Сколько у тебя ШаБов?

– Пятьдесят пять, – призналась, уныло рассматривая свои ладони.

– Сколько?! – он аж подавился, вытаращился на меня изумленно, на мгновение растеряв всю свою породистую сдержанность.

– Пятьдесят пять, – повторила обреченно.

– Да у нас в группе у всех вместе за год взятых меньше штрафов, чем у тебя!

– Скучно живете, – фыркнула, бросила на него быстрый взгляд и тут же отвернулась.

Он меня нервировал. Надменный, самовлюбленный мерзавец, с которым не договоришься. Каждый бал заставит отработать от и до. Поблажек не сделает, а учитывая его нелюбовь ко мне – еще и проблем создаст. И за что мне такое счастье?