– Бешеный слон! – перевёл нам Чендан возгласы веддов, когда их старший сам перевести их на корявый дравидский сообразил, пока давешняя служанка-переводчица из Тамманавы из ступора выходила, – Весь деревня сломал, два человек затоптал!

Сейчас не время разбираться, о настоящем бешенстве речь или о пресловутом мусте, когда сексуально озабоченный элефантус впадает в полный неадекват и мало чем от реально бешеного отличается. Я ведь упоминал уже, что у индийских слонопотамов это тяжёлый случай, да ещё и не приуроченный к какому-то конкретному сезону, а сугубо для каждого индивидуальный? Так что без разницы веддам, насовсем это безумие вот у этого конкретного ходячего стихийного бедствия или временно, потому как жертвам от этого ни разу не легче, их родне – тем более. Луки же у веддов слабые, шкуру элефантусу только в очень немногих местах продырявить способные, и попробуй ещё попади стрелой в такие места, когда он носится, что твой смерч. А без этого – хрен ли толку даже от сильного яда на стрелах? Он же в кровь попасть должен, чтобы подействовать, а иначе что он есть, что его нет. Мелкой дичи в джунглях полно, и оружие веддов заточено под охоту на неё, а не на толстокожую мегафауну. Какого хрена они этого бешеного слонопотама проворонили, а проворонив, не разбежались, бросив свои легковосстановимые халупы, это они и позже расскажут, а сейчас надо исходить из текущего расклада, по которому у нас с Володей два винчестера, многозарядных, но нашего стандартного калибра, ни разу не слонобойного. И кремнёвые винтовки нашей охраны, четыре штуки, того же калибра, и пара арбалетов ещё, тоже ну никак не противотанкового класса. Тут бы крепостное ружьё пригодилось, но кто же знал, что оно понадобится? А без заведомой надобности кто потащит такую тяжесть?

С другой стороны, валили ведь элефантусов и из винтарей армейских калибров, если в убойное место, а солдаты аглицкой Ост-Индской компании, начавшей завоевание Бенгалии ещё в восемнадцатом веке, были вооружены вообще фузеей, которая по огневой мощи едва ли превосходила охотничий двенадцатый калибр, да и точностью боя как-то не блистала. И ведь валили же при этом боевых слонов индийских раджей. Наш винтарь я бы где-то посерёдке между тем двенадцатым калибром и берданкой оценил. Там, конечно, и залпами палили, компенсируя невысокую точность попаданий их количеством, ну так и у нас не один ствол поскорострельнее тех фузей, а точность боя – уж всяко получше. И ещё понимать надо, что противотанковая огневая мощь настоящего слонобоя – это чтобы того слонопотама обездвижить на какое-то время при попадании из него в любую часть туши, дабы следующим выстрелом уже прицельно в убойное место его добить. Наши же пули из винтарей удару копья уж всяко не уступят, но только с безопасной дистанции, которая тем черномазым с копьями и не снилась. Переглянулись мы со спецназером, винчестеры наши в руках взвесили и обменялись понимающими кивками – работаем с тем, что есть.

Выдвигаемся мы с веддами к их многострадальному селению – ну, немного они преувеличили, не всю их деревню офонаревший элефантус к моменту их бегства разнёс, а только сейчас это дело заканчивал. Но понять их можно – двигается так, что с их слабыми луками тут однозначно ловить нехрен. Тут и нам в убойные места толком не прицелиться, так что одним залпом хрен обойдёмся. Даю знак нашей охране, чтобы не смели стрелять, а берегли заряды на крайняк и нас этим подстраховывали. С Володей переглядываемся, он по плечу себя рукой хлопает, я киваю – понял, работаем по верхним суставам конечностей хоботного, потому как в нижние уверенно тоже хрен попадёшь.

Ворочается, сволочь, круша туземные халабуды и топча их убогую утварь, тут и в плечевые-то суставы ему не враз ещё прицелишься, а промазать крайне нежелательно, потому как если попрёт буром на нас, хрен остановит его наш винтовочный калибр. И что, если успеет кого-то догнать? Млять, да подставляйся же наконец, психопат толстокожий! Будь очередная халупа покрепче, хрен его знает, сколько бы он ещё нас промурыжил, но именно поэтому ведды и не строятся прочно. Дравиды – из-за пиратов или цивилизаторов непрошенных типа синхалов, а ведды – вот из-за этих впадающих периодически в буйство слонопотамов. Наконец этот обвалил хлипкое строение и закружился, яростно топча всё, что в нём находилось. В какой-то момент даже боком к нам повернулся, но разве успеешь тут в ту заветную точку между глазом и ухом прицелиться? Ещё миг, и грёбаный дебошир уже к нам жопой, и мы снова переглядываемся – нет уверенности, что сквозь такой окорок дострелишь до бедренного сустава. Всё-таки не трёхлинейки ведь у нас в руках ни разу и не калаши, из которых черномазые браконьеры африканских хоботных промышляют. Кто же рассчитывал, что и нам на слона охотиться придётся? Ждём, пока продолжит поворот, а он, стервец, чем-то там заинтересовался, да так и встал к нам жопой.

– В нижние ему влепить, что ли? – предложил я спецназеру, имея в виду те, что у нас были бы лодыжечными, – Ты в левый, я в правый.

– Ага, давай, – согласился тот, – Млять, сука же ты грёбаная! – элефантус вдруг переступил, и его левая лодыжка скрылась, – Хрен с ним, оба в правую!

Так мы и сделали, всадив обе пули в одно место. Взревел, что твоя паровозная сирена, разворачивается, да только и мы ведь рычаги затворные сразу же передёрнули, да в оба плеча ему следующий залп. Как-то в прежней жизни мне доводилось где-то читать, будто бы если слонопотаму хоть на одной ноге сухожилия повредить, так он нагребнуться должен. Но этот то ли не читал той книжки, то ли привык всем прощать, кому что должен, то ли не зацепили мы ему сухожилий – короче, и не подумал он нагребнуться, а довольно шустро зашагал в нашу сторону. Ага, заметно прихрамывая, иначе галопом бы сейчас нас атаковал, и кому-то точно бы не поздоровилось! Ещё залп даём, снова в плечи – млять, от евонного рёва чуть ухи не заложило! Передёргиваем затворы, машем охране – типа, ноги в руки теперь отсель, ну и сами, ясный хрен, личным примером подтверждаем. И не все в кучу, а веером разбегаемся – ага, преследуя кого-то, кому-то другому, да подставит свою бочину. Мы же разве садисты? Подставил бы сразу – не страдал бы так сейчас. Но он не в курсе, что один хрен обречён, и смотрит на расклад иначе, чем и создаёт проблемы и себе, и нам. Пять тонн разъярённого и ревущего мяса, хромающего в твою сторону медленнее твоего бега, но быстрее твоего самого быстрого шага – это ведь немалая проблема, когда у тебя под ногами ни разу не мостовая, не шоссейная дорога и не беговая дорожка стадиона. Спотыкаться – дружески не рекомендуется.

– Млять, ну ты-то чего вытворяешь! – Володя ухватил подмышки и вздёрнул на ноги наплевавшую на рекомендации и неудачно приземлившуюся переводчицу.

– Бенат! Чендан! Хватайте и несите её отсюда на хрен! – спецназер с его таким же винчестером, как и у меня, нужен мне не отягощённым ушибшей коленку бабой, ведды же и так успели въехать, что их задача – просто следовать нашему примеру и не путаться у наших под ногами.

Пока они её уволакивали, мы влепили элефантусу ещё залп – в пястный сустав и в коленный. Ага, захромал сильнее, но продолжает переть за нами как танк! Ну, оно и к лучшему. Мы отходим к берегу лагуны, где уже не будут заслонять обзор и прицеливание деревья с кустами, да и разделывать тушу будет не в пример удобнее. Ведды, догадавшись о сути нашего замысла, начали нам подыгрывать – то один слегка приотстанет, дав слону немного подсократить дистанцию, то другой, поддерживая в слонопотаме азарт погони и швыряя в него палками или комьями земли, дабы раздразнить. Мы уже не стреляем, дабы дошёл до открытого берега, не свалившись где-нибудь в зарослях. Ведём, короче, к месту забоя и разделки. Идеальнее всего было бы к нашим пристаням его подвести под выстрел крепостного ружья с борта, но на пути туда дравидская деревня, которой такого счастья на хрен не нужно. Здесь все знают, что самая лучшая защита от бешеного слона – как можно большее от него расстояние. И для своих реалий – правы ведь абсолютно. Хреново, когда металл в таком дефиците.