Джейрис улыбнулась. Она не могла никому рассказать, что на самом деле произошло, так как клятва крепко держала ее.

Джос докружил ее до самого выхода и выпустил.

***

Утренняя тренировка выдалась на редкость паршивой. Рэм, всё еще злясь за прогул, гонял ее так, что у нее было желание выплюнуть свои легкие, и заодно умереть, чтоб он наверняка до нее больше не добрался. Шел уже четвертый час как Джейрис бегала по лесу и отражала атаки неожиданно выпрыгивающих солдат, которых Рэм заставил участвовать в этой экзекуции. Несмотря на чудовищную усталость, останавливаться было нельзя, иначе Рэм придумает что-нибудь похуже. Она выпустила небольшую огненную волну в сторону бойца, который неожиданно выскочил из-за дерева прямо перед ней, просто чтоб немного отпугнуть его. Да и вряд ли она могла бы всерьез навредить ему, все, кто тренировался с ней, были увешаны серебром. Поэтому молодой солдат нисколько не испугался, а отважно бросился к ней, размахивая мечом. Джейрис не успела увернуться и получила удар по плечу. Хорошо хоть меч был плашмя, а то осталась бы без руки. Плечо обожгло, появилась кровь, но было терпимо. Джейрис сделала резкий обманный выпад, а когда он купился, наотмашь врезала солдату по лицу. Не ожидавший такого парень свалился на землю.

–Ну хватит, – раздался рядом голос Рэма.

Джейрис облегченно прислонилась к дереву, мечтая только о том, чтобы лечь здесь и лежать до скончания веков. Поверженный солдат быстро поднялся и вытянулся по стойке смирно.

Рэм был старше ее раза в два и давно уже успел заполучить славу в боях. Он стоял неподалеку и презрительно рассматривал ее.

–Нам надо больше тренироваться. Что это? Еще полудня нет, а ты уже еле стоишь на ногах. С завтрашнего дня начнем.

Джейрис застонала. Куда еще больше?

–Тебя растили для сражений, а не для вылёживания на пуховых подушках, – сердито отрезал Рэм. Широкие брови были нахмурены. – Жизнь во дворце не идет тебе на пользу. Возможно, стоит обсудить с королем твоё переселение в казармы.

Джейрис сердито посмотрела на него, но решила промолчать, дабы не усугублять свое положение.

–Идите, – махнул рукой Рэм, отпуская всех участников.

Пока Джейрис шла через лес, прилегающий к саду, во дворец, она раздумывала над тем, как ей подобраться к Джосу, чтоб выяснить хоть что-нибудь. Сама мысль о таком шпионаже вызывала противную тошноту, но выбора у нее было.

Она попробовала развлечь себя мыслями о том, как прикончить принца Анхеля, но клятва болью отозвалась во всем теле. Конечно, она, отныне связанная с ним узами, не могла причинить ему никакого вреда, но что, теперь даже думать об этом нельзя?!

Пришлось вернуться к раздумьям о Джосе. Можно попробовать пробраться в покои тайно и найти письма. Но если Джос ее поймает, ей конец. И никакое хорошее отношение не поможет.

Внезапная мысль заставила ее слегка смутиться. Что если соблазнить его? И тогда у нее будет основание для нахождения в его комнате. Нет… чушь какая-то.

Вообще-то Джейрис была довольно красива и знала об этом. Длинные рыжие волосы, большие серые глаза, пухлые губы – всё это делало ее очень привлекательной для противоположного пола. Да и Джос был известен своим неравнодушием к женщинам. Однако… Джей передернула плечами. Нет, этот способ явно не для нее. По характеру она была довольно прямолинейной и резкой, поэтому вряд ли у нее получится мило щебетать, очаровывая принца.

За этими мыслями она незаметно дошла до дворца.

Нож вошел легко, как будто она опустила его в слегка подтаявшее масло. Теплая кровь брызнула на пальцы, которые продолжали сжимать кинжал. Она сама не поняла, как так вышло. Айлан наблюдала, как мужчина беззвучно сползает на землю. Нет, не мужчина. Он был младше её. Совсем еще мальчик. Она попала точно в сердце. Он умер почти мгновенно. Айлан начала задыхаться от ужаса. Её тут же стошнило.

Она опустилась на колени и потянулась к нему дрожащими руками, всё еще не веря. Темно-русые волосы, зачесанные назад, растрепались, карие глаза смотрели в никуда, кровь запеклась в уголках большого рта. Лицо, такое молодое, с легким темным пушком на щеках.

Она лишила его жизни. Просто забрала её. Как будто имела на это право.

Внезапно голова убитого повернулась к ней, и его окровавленные губы зашевелились:

–Зачем ты убила меня?

Айлан закричала и стремительно села, вырываясь из душных объятий жуткого сна. Она была в своей комнате на жестком тюфяке. Вокруг никого. Только четыре грязных стены.

Один и тот же сон. Вот уже тринадцать месяцев. Сон мучил её и не давал успокоения.

Девушка спрятала лицо в ладонях и заплакала. Она не хотела его убивать. Не хотела.

Кое-как успокоившись, она встала и начала собираться. Сначала она натянула всё те же рваные штаны и единственную тунику. Затем расплела косы, расчесала волосы пальцами, так как не имела гребня, и заплела обратно.

Айлан вышла на улицу, с наслаждением глотнув утреннего воздуха, и подошла к ржавой бочке, которая собирала дождевую воду, а потом они умывались из неё всем домом. Она щедро зачерпнула не успевшей остыть теплой ночью воды и плеснула в лицо, смывая кошмары ночи.

Айлан всё-таки решила не торопиться с переездом. Во-первых, для этого надо было сначала украсть денег. Проще всего это делать на рынке, а она и так там недавно засветилась, грязно сработав с хлебом и мясом. Да и в целом девушке не нравилось лишний раз воровать, поэтому занималась она этим редко, по возможности избегая этот нечестный труд. Во-вторых, еще нужно подыскать место, где примут одинокую молодую девушку, без попытки получить от неё что-то кроме денег. А то еще и работорговцам продадут, как произошло в самом начале её жизни в Сарии.

Девушка не думала, что приходивший ее искать мужчина, это кто-то из тех, кого она обокрала. Даже если её кто и выследил, то расправа бы последовала немедленно, никто не стал бы ждать непонятно чего и приходить сюда в её отсутствие.

Оставался другой вариант, который радовал еще меньше. Что если ее семья разведала наконец-то, где она, и прислала за ней этого человека, чтобы вернуть домой.

Но и здесь была нестыковка. Почему мужчина? В ее семье были одни женщины, которые не доверяли людям мужского пола, считая их пригодными только для продолжения рода. Нет, ее семья никогда бы не доверилась мужчине. Даже если бы выбор стоял между жизнью и смертью.

Весь день Айлан слонялась без дела и покинула свое жилище только поздно вечером, планируя вернуться на рассвете. Ей пришлось потомиться еще какое-то время в ожидании на улице, и затем они с Паристой отправились в таверну. Женщина там готовила еду и мыла полы, получая за это гроши. Айлан иногда помогала ей, разносила блюда и напитки, а утром отмывала столы, выпроваживала засидевшихся посетителей и убирала за ними. За работу ей тоже перепадало несколько монет.

Хозяин таверны не очень-то жаловал Айлан. Когда она работала вечно возникали какие-то разборки от желающих провести с ней ночь. Но рабочих рук ему не хватало, поэтому, скрипя зубами, он разрешал ей подзаработать.

Вообще, оказавшись без покровительства своей семьи, Айлан осознала неприятную истину: одинокой молодой женщине практически нереально заработать денег, чтобы комфортно жить. Либо платили такие копейки, что едва хватало снимать жилье, либо предлагали работать в борделе. Оба варианта ее не устраивали, поэтому приходилось воровать. Хоть это и не вызывало восторга, этот навык она отточила блестяще. Даже если невнимательные жертвы обнаруживали пропажу раньше времени, она мастерски исчезала из их поля зрения.

В таверне уже было очень шумно. А ведь солнце едва закатилось. Айлан вздохнула, глядя на начинающийся разгул, натянула замызганный фартук и приступила к работе.

Уже к полуночи девушка сбилась с ног, подавая еду и напитки. Несколько раз она получала недвусмысленные предложения, но она лишь мило улыбалась, а после исчезала. Сказывался воровской навык. К моменту, когда она снова появлялась в зоне доступа, их мозг, затуманенный алкоголем, уже не помнил об озвученных ранее желаниях.