‒ Не лги, я вижу, что тебе не нравится, ‒ улыбается уголком губы Вэл, закрывая за собой входную дверь.
‒ Конечно, нет! За сколько ты купила этот ужас? – Сводит брови к переносице, проводя пальцем по дубовой столешнице, губы замирают в насмешливой улыбке, оголяя острые клыки.
‒ Я снимаю…
‒ Чего ты делаешь?! – Реджи хотел плюхнуться в кресло, но вместо этого развернулся на давнюю подругу-коллегу. Её глаза по привычке застывают на его подбородке, вернее, на ямочке. – Нет-нет-нет, не отвечай! – Приподнимает он левую кисть руки, прерывая её попытку вставить слово. – Скажи честно, тебе нужны деньги? – он подходит к девушке так, что её плечи чувствуют его холодные ладони. На лбу появляется небольшая морщинка, а яркая голубизна внимательно изучает серость.
‒ Мне ничего не нужно, ‒ растерянно улыбается девушка, скидывая его руки со своих плеч. – Я и оставаться-то тут не хочу.
‒ Так во-о-т в чём дело. ‒ Рэджи всё-таки садится в кресло.
‒ Чай, кофе?
‒ Виски.
‒ Не нужно меня отчитывать за эту квартирку, она милая и хорошая для…
‒ Для того, чтобы закрыться в ней и начать самобичевание… О, Боги, только не говори, что ты именно этим здесь занимаешься!
‒ Нет, я здесь сплю с Тайфером, ‒ скалится девушка, ставя перед его носом стакан с виски.
‒ К слову о последнем, как вы с ним… как вы…
‒ Расслабь свои мозги…
‒ Как видишь. ‒ Бесцеремонно прерывает её и показывает янтарную жидкость в стакане.
‒ … мы не встречаемся с ним, он просто издевается.
‒ Я правильно понимаю? Тайфер? Издевается? Над тобой?! – Хьюго строит такое обескураженное лицо, будто подруга сказала сейчас несусветную глупость. Да она сама кого захочешь сведёт в могилу! Кого угодно, да только вот её острые зубки рядом с Тайфером становятся молочными.
‒ Что-то типа этого, ‒ пожимает плечами Вэл, поджимая губы.
‒ Как вышло так, что вы с ним встретились? – Рэджи закидывает ногу на ногу.
Его взгляд прижигает О'Коннор к месту, изучая каждый миллиметр изменившийся в девушке, чутко подмечая любую смену настроения. Он так давно не видел её, что она кажется совсем другой. Даже скулы слегка впали и появились их очертания, раньше такого не было. Раньше не было и этого усталого взгляда. Была злость, была ярость, был нездоровый огонь в глазах, а сейчас ничего. И Хьюго знает, что именно этого и надо бояться. Это то, чего так добивался их начальник, – отрешённость. Что ж, он добился, причём виртуознее некуда.
Вэл переводит кристальный взгляд прямо в глаза Рэджи. Будто бы удостоверяясь, может ли она и сейчас рассказывать ему всё, как раньше. Можно ли ему рассказать про эти полгода, про Волков, про брата и про, дьявол его дери, Локи Тайфера. Но Рэджинальд сидит, как психиатр в частной клинике для сильно душевно больных, изредка обжигая горло алкоголем и слегка щуря нос при этом.
‒ Если в двух словах: дела скотство, ‒ хмыкает Вэл, поглаживая ногтем большого пальца средний.
‒ А если чуть расширить словарный запас? – Хьюго опирается локтями на колени, меняя позу, и тем самым приближаясь к девушке.
‒ А если чуть расширить словарный запас, то я больше не могу. Я так долго в бегах, я столько лет жила местью, я так хотела выпотрошить к чертям Джеймса, Вэрнарда, Вильяма… ‒ девушка судорожно выдыхает. Хьюго слышал эти речи, но настойчиво ждёт продолжения, будто говоря: «Малышка, ты можешь доверять мне. Твои тайны уйдут со мной в могилу, как и всегда».
‒ Потрошить брата ты передумала, ведь так? – аккуратно спрашивает Рэджи, поворачиваясь к бутылке и наливая новую порцию. Хоть в чём-то плюс этой чертовски маленькой квартиры: не нужно вставать с кресла, чтобы дотянуться до столешницы.
‒ Вильям ни в чём не виноват, он просто… ‒ Голос слегка срывается. – Его вина только в том, что он не был рядом. Но наша связь с ним сильнее этого мелкого проступка… Или мне так всего лишь кажется. Касаемо Волков, я случайно оказалась втянутой в это…
‒ Помнишь, что я всегда говорю про это пресловутое «случайно»? – Рэдж кривится, произнося последнее слово. ‒ Все, кто верят в случай…
‒ Полные идиоты, ‒ договаривает за собеседника она.
Пока она кратко рассказывает ещё раз всю ситуацию с Волками, Рэджинальд допивает очередной стакан, наслаждаясь её голосом. Всё-таки она поменялась. Стала ещё жёстче и холоднее, равнодушнее. Должно быть Коршун (как и он сам) должен гордиться ей. Только вот чувство гордости за созданного почти своей рукой монстра его не особо распирает. Внутри даже что-то заставляет неприятно гореть грудину. Будто совсем издалека поднесли горящую зажигалку. А она так увлечённо материт Сида Оуэлла и своего отца, грозясь последнего задушить собственными руками.
‒ Как то так, ‒ завершает свой рассказ она, но каменный Хьюго не хочет отмирать, всё ещё наблюдая, как она поправляет свои серые волосы средней длины, поджимает под себя коленку и опирается на неё подбородком.
‒ А Тайфер? – Голос мужчины немного охрипший от долгого молчания.
‒ Тут всё как-то сложно, даже для меня. Мы переспали, на этом точка. Я не из тех девочек, которые любят парней-психов и романтизируют это донельзя, ‒ фыркает она.
‒ Вы чего?! – Одна бровь Рэджи укатилась вверх намного быстрее другой.
‒ Переспали – это когда молодой человек и молодая девушка сливаются друг…
‒ Прекрати нести эту чушь! Это грёбаный сын Харрисона Тайфера! Он без пяти минут владелец самого крупного оружейного холдинга, половины казино и наш, чёрт побери, начальник, если Коршун решит умереть! Он творил такие вещи, за что светит смертная казнь! Он не знает, что такое любовь и он… О, Боже! – Хьюго со стуком ставит стакан на подлокотник. – Он назвал тебя своей…
‒ Дьявол, Рэдж, мы тоже не святые. И делали похуже, чем рассказы о Локи. Он отошёл от дел, да по нему видно, что он играется в зажравшегося богатенького мальчика на ауди.
‒ Ты серьёзно не понимаешь масштабов бедствия? Так раскрой глаза! Этот псих назвал тебя своей! А знаешь, что это значит? Он начинает свою игру с тобой. И как только ты сдашься, он тебя сломает пополам, ‒ лицо Рэджи максимально близко, а яростный шёпот пытается вдолбить в эту пустую, отрешённую голову остатки разума.
‒ Значит, он будет резать меня, пока ему не надоест, ‒ хмыкает девушка, вспоминая очередную байку о Локи: говорят, что одну из своих очередных он резал медицинским скальпелем, полосочка за стон. А до множества стонов доводил он умело.
‒ Я не буду тебя вытаскивать из его лап. ‒ В голове Хьюго не укладывается такое безрассудство девушки. Неужели этой противной девчонке стало настолько плевать на всех, кто за неё переживает?
‒ А меня не нужно спасать, Рэджи. Если он хочет игры – он её получит.
‒ Ты, чёрт возьми, сумасшедшая!
‒ Какую сотворил. ‒ Она всегда старалась уколоть его за больное, когда чувствовала, что все аргументы в её спорах – тупые и понятные только ей.
‒ Так ударь меня, ‒ скалится он, но голубизна остаётся серьёзной. Он знает, как заканчиваются такие споры.
‒ О-о-о, это твоя прерогатива. ‒Горячий воздух из её рта приходится ему прямо в выемку между ключицами. – Ещё бутылку? – Она резко поднимается, будто секундой ранее не хотела перегрызть глотку.
‒ Да. ‒ Его тело расслабляется, но в глазах застывает отчаяние от её предпоследних слов. Что ж, хотела уколоть побольнее, у тебя вышло.
Она ставит перед ним бутылку, поворачиваясь своей щекой, будто бы ожидая удара. Ямочка на подбородке слегка дёргается.
‒ Кто это? – спрашивает молодой человек лет восемнадцати у своего напарника, смотря на хрупкую, худую девушку с серыми волосами и кристально-серыми глазами.
‒ Валери О'Коннор, ‒ ухмыляется мужчина лет сорока. – Любимица Коршуна. ‒ Он неприятно облизывает губы, смотря на девчонку, как на потенциальную жертву.
‒ Ей на вид лет четырнадцать. И её я должен взять на дело? И она должна командовать мной? – Ярко-голубые глаза метают молнии. Он полжизни идёт к своей цели, а какая-то малолетка её нещадно крадет.
