Уже укладываясь спать, приняла для себя окончательное решение. Завтра же откажусь от участия в отборе. Я прошла достаточно далеко, не уронила честь семьи, а теперь пора вернуться к учебе. Обязательно предупрежу Викрама. Верю, он будет рад и, возможно, наконец признается в своих чувствах. То, что они у него есть, теперь даже не сомневаюсь.

Утром просыпаюсь полная решимости покинуть отбор. На душе легко и хочется петь, хотя раньше не замечала за собой такого желания. Надеваю с помощью Тины муслиновое желтое платье, закалываю волосы у висков и кокетливо улыбаюсь своему отражению. В одиннадцать часов нам велено собраться в тронном зале и хочу до этого момента сообщить Викраму о своем решении. Когда оказываюсь у кабинета архимага, секретарь говорит, что он еще не подошел, а затем, глядя на мое взволнованное лицо, предлагает проводить до покоев своего начальника. С трудом могу скрыть свою улыбку. Мне кажется сегодня я не иду, а парю. Почему же раньше не решалась покинуть отбор? Как будто камень с души свалился. Пусть Ричард и прекрасный принц, но не мой. Я уже давно определилась и теперь все зависит от Викрама.

С трудом запоминаю путь, а после того как секретарь оставляет меня у двери, тихо стучусь. Ответа нет. Нажимаю на ручку, толкаю дверь, и она неожиданно поддается. Какая-то неведомая сила заставляет меня зайти. Отбрасываю сомнения и оказываюсь в гостиной. Викрама здесь нет, зато вижу чуть приоткрытую дверь, которая наверняка ведет в спальню. Слышу, как громко стучит мое сердце, буквально ударяясь о ребра. Какой будет его реакция? Признается ли Викрам в своих чувствах? С легкой улыбкой на губах устремляюсь вперед и оказываюсь в спальне.

Наверно этот момент навсегда останется в памяти, потому что все надежды и мечты разом во мне умерли. Сначала не верю своим глазам, но чем дольше смотрю, тем отчетливее убеждаюсь: это не сон. Викрам прижимает к резному столбику огромной кровати Риторию Силвер и яростно ее целует. Слышу стон девушки, вижу мужские руки, которые стискивают податливое тело и умираю. На месте. Мучительно. Больно. Тяжелое дыхание двух любовников говорит об охватившей их страсти. Они совсем не замечают меня, а я не могу заставить себя сдвинуться с места. Наконец Викрам отрывается от опухших губ Ритории и, окинув ее страстным взглядом, подталкивает к краю кровати. Моя душа рвется на части. Хочется закрыть глаза, но из-за шока продолжаю следить за ними. Ритория откидывается на подушки и пальчиком манит к себе моего архимага. Хотя нет уже не моего. Слезы подступают к глазам, а грудную клетку сдавливает спазм. Викрам начинает медленно расстегивать пуговицы камзола и вдруг неожиданно поворачивает голову. Карие глаза встречаются с моими, и я не выдерживаю. Резко разворачиваюсь и убегаю. Ноги сами несут меня прочь. Только бы не заплакать сейчас, дотерпеть до своих покоев, ведь там можно будет дать волю чувствам. Предательство, ревность, боль, злость. Все это обрушивается словно горная лавина и погребает меня под собой.

С хлопком закрываю дверь своей спальни и больше не сдерживаюсь. Слезы буквально душат. Я всхлипываю, а потом вою от боли и безысходности. Не понимаю ничего, ведь только сегодня ночью мы любили друг друга, тонули в ласке и наслаждении, а теперь… Кусаю свою руку, чтобы не завыть еще громче. Ноги не держат, а перед глазами стоит пелена. Звук открывшегося портала становится неожиданностью. Вытираю слезы руками и с трудом заставляю себя развернуться к Викраму.

— Зачем ты приходила? — спрашивает он, и в карих глазах вижу только презрение и злобу.

— Ты был с ней. Там, — только и могу произнести в ответ.

— Тебе что-то не нравится Ани? — язвительно уточняет архимаг, скрестив руки на груди. От мужчины, который сегодня ночью горел вместе со мной, не осталось и следа.

— Я думала ты любишь меня, верила тебе, а ты, ты…

Резко замолкаю, потому что слезы вновь хлынули из глаз. Чувствую себя жалкой и сломленной, но мое состояние похоже вовсе не трогает равнодушно стоящего в спальне мужчину.

— Напомни Ани, когда я говорил тебе что люблю? Ты сама все придумала и приписала мне несуществующие чувства. Да ты красивая и я не смог устоять перед соблазном уложить тебя в постель. Заметь, ты не сильно сопротивлялась. Я ничего тебе не обещал.

Жестокие равнодушные слова ранят в самое сердце. Викрама не трогает моя боль. Он скользит по мне взглядом, лишенным эмоций, и сейчас смотрит словно на досадную помеху.

— Я не верю тебе, — с трудом произношу сквозь слезы. — Ты не мог так поступить со мной, с нами…

— Нас не было Ани, только если в твоем воображении. Да мы неплохо провели время, получили от этого удовольствие, но я ничего тебе не обещал. Молоденьким глупым леди нравится приписывать мужчинам чувства, которые они вовсе не испытывают.

— Ты лжешь! — цепляюсь за это словно за соломинку. — Я не безразлична тебе…

— Хватит леди Саттэр, — теперь в голосе Викрама звучит неприкрытая злость. — Вспомните о гордости и чувстве собственного достоинства. Я терпеть не могу женщин, которые навязываются. Мы оба получили удовольствие, и для Вас это был интересный опыт, как и для меня, но не более. Я лишь в очередной раз убедился, что не стоит связываться с девственницами.

И он ушел. Просто оставил рыдающую меня в спальне. Портал захлопнулся за мужчиной и мои ноги подкосились. Рухнула на ковер и забилась в истерике. Как же мне плохо. Закрыла лицо руками, чтобы унять накатившие рыдания. Сердце разрывалось от боли, предательства и унижения. Я чувствовала себя грязной, порочной и ненужной. Все это была лишь игра. Викрам воспользовался мной, поддался зову плоти, а сам тут же решил отдать предпочтение обществу Ритории. Ревность обожгла грудную клетку, и стало только хуже. Слезы не переставали литься, разум туманился. Я уже колотила руками по полу и кричала. Вот только боль никак не хотела уходить.

Стук в дверь не услышала, как и не заметила вошедшую в спальню Пию. Подруга, увидев меня лежащей на полу, сначала растерялась, а потом бросилась поднимать и успокаивать. Не помню, что отвечала на вопросы Пии. Все было в тумане. Знакомый вкус противного отвара обжег язык. Подруга насильно вливала в меня успокоительное, чтобы привести в чувство. А я не хотела. Пия удвоила порцию, и мне с трудом удалось подавить свою бесконтрольную истерику. Она гладила меня по голове и утешала. Снова стук в дверь. Целительница никого не пускает и Тина говорит, что через двадцать минут нас ждут в тронном зале. Кое-как поднимаюсь на ноги. Пиа пытается придать мне более-менее пристойный вид. Ее голубые глаза полны тревоги. Только бы пережить ближайший час, а потом все равно покину отбор. Викрам оказался предателем и использовал меня, воспользовавшись наивностью и неопытностью. Я ведь поверила ему, опорочила себя. Одинокая слезинка стекает по щеке, и поспешно вытираю ее.

— Нам пора, Анна, — с волнением в голосе произносит Пиа. — Постарайся продержаться еще чуть-чуть. Не знаю, что случилось, но ты со всем справишься. Мы справимся. Я тебя не оставлю.

Порывисто обнимаю подругу и пытаюсь совладать со своими чувствами. Перед глазами словно стоит туман, пока мы вместе под руку идем в тронный зал. Не вижу ничего перед собой, все расплывается. Целительница чуть ли не насильно заставляет меня присесть в реверансе, когда появляется королевская чета. Послушно повторяю за подругой все движения. Стоящая рядом Синтия вопросительно смотрит сначала на меня, потом на Пию. Целительница лишь показывает ей взглядом: позже.

Король Амир садится на трон, а рядом с ним как всегда опускается королева Илана. Наконец объявляют результаты прошлого испытания. Справились лишь я, Вита, Вира и Пиа.

— Но прежде чем леди Ритория Силвер и леди Синтия Палмут покинут отбор, у меня есть радостная новость, — король Амир окидывает всех пристальным взглядом и наслаждается появившимся интересом на лицах придворных. — Своей королевской волей я объявляю о помолвке между лордом Викрамом Ратхором и леди Риторией Силвер.