— Да, Пеппер?!. — ни грамма раскаяния в голосе. Опять возня и сдавленный смех, как будто кто-то кого-то щекочет.
— Заставлю рот вымыть с мылом.
— Прости.
Тони жену обнимает за плечи и укрывает подбитой мехом накидкой.
— Пойдем… нас Хэппи заждался в машине. Мальчишки догонят. Морган, малышка, я прав? — подхватит девчушку на руку. Легкая, как пушинка. Принцесса. Его огромное сердце. Причина того, что он дышит, живет.
Одна из четырех самых важных причин в этом мире.
— Ага, это правда надолго. Сейчас они пару раз подерутся. Потом, может быть, свалят елку и разобьют половину игрушек. Потом решат убирать, а после целоваться начнут… — разглядывает колечко с лунным камнем на пальце, отставив руку подальше, чтоб хорошо рассмотреть.
Пеппер давится воздухом и кашляет так, что слезы на глазах выступают. Тони пытается громко не ржать, поправляя прическу дочери с самым наисерьезнейшим видом.
Нет, секреты в этой семье хранить не умеет никто.
Впрочем, однажды Пеппер про мальчиков бы узнала. Ведь правда? Скорее раньше, чем позже. Она все же мать.
— Я думаю, мы можем ехать. Хэппи за мальчиками позже вернется. Ты ведь не против, родная?
— Я? Н-нет…
В принципе, если все так, как Морган сейчас описала, они и не заметят, что кто-то ушел, занятые только друг другом.
Морган выбегает с крыльца на подъездную дорожку и кружится, ловя ладошками сыплющий с неба, похожий на кружева снег. Пробует языком и смеется. Звонко, как серебряные колокольчики на санях Санты, спешащего с горой подарков для всех.
С Рождеством!
========== 47. Тони/Питер ==========
— … это не было сложно, мы сражались единой командой, а когда вернулись все те, кого уничтожил щелчок… — его заглушают восторженные вопли и крики.
Журналисты, сбивая друг друга с ног, бросаются к подъехавшему лимузину. Вспышки десятков камер и крики. Вопросы, ни один из которых не разобрать в этом гвалте.
Конечно, еще один раскрывший личность супергерой.
Питер Паркер ступает на дорожку, оправляя и без того идеально сидящий костюм. Улыбается ослепительно сразу каждому. Кивает и пожимает чьи-то ладони.
Тони становится очень трудно дышать, и он опрокидывает бокал ледяного шампанского, не чувствуя вкуса. Пузырьки взрываются на языке фейерверком. Питер ловит его взгляд поверх этой всей кутерьмы и кивает.
Осторожно, точно боится спугнуть. Или просто боится поверить, что все и правда уже позади. Они спасли целый мир. Они победили.
— Мистер Старк… — его пожатие твердо, и голос не дрогнет, когда толпа останется позади и он поравняется с тем, кого считал некогда Богом.
— Здравствуй, пацан… Паучок… — что-то треснет внутри… Проклятые сантименты. Это все возраст. Пора давно уходить на покой.
“Я помню… я, не смотря ни на что, все еще помню, как ты умирал у меня на руках на Титане. Как вместо тебя в ладонях остался остывающий прах…”
— Все кончено, сэр. Мы победили. Вы… всех нас спасли.
— Я не справился бы без тебя.
Они сейчас один пред другим не для камер. Сжимает его лечи через пижонский костюм и прижимает к груди, как тогда, в разгар битвы.
“Ты жив. Ты живой, Паучок…”
— К-как миссис Старк? Ваша дочка?
— В порядке. Может, в гости зайдешь? Посидим…
Питер вскинет глаза и как-то странно губу закусит. Высвободится осторожно из кольца его рук. Моргнет, прогоняя мелькнувшее что-то там, у зрачков. Как будто сетка из трещин. Глубокие шрамы.
— Столько дел, понимаешь, — сорвется на “ты”, Тони вздрогнет, но он не заметит. — За пять лет в мире все изменилось, я хотел бы догнать, а то чувствую себя динозавром. И ЭмДжей…
Подружка, ровесники, колледж, занятия. А ты чего ждал, Тони Старк? Немого восхищения, как прежде? Что примется твой телефон обрывать и поминутно искать с тобой встречи? Для него пять лет прошли, точно миг. Это ты каждый день пытался жить дальше. Пытался…
— Да, пацан… понимаю. Но ты все еще в команде. Окей?
— Я бы лучше остался дружелюбным соседом. Наверное, нужен тайм-аут…
Тони робкой, деревянной улыбке не верит на грош. Но все же в ответ радушно кивает. Уже через пару минут встревает в жаркий спор о теориях времени и Мультивселенной.
Питер уходит в сторону бара с Баки и Кэпом.
*
— Ладно. Мелкий, что это значит. Я чем-то обидел тебя?
Через пару часов Паучок обнаружен на балконе с полупустым стаканом в руке. Мальчишка давно стянул галстук-удавку и рубашку до середины груди расстегнул. А еще, кажется, недавно ходил умываться. Капельки влаги блестят в потемневших прядях волос.
— Нет, мистер Старк. Все в порядке. С чего бы?
Он отвечает, как робот. Говорит с ним, как абсолютно чужой. У Тони в груди ломается что-то, когда он отбирает стакан и залпом допивает виски с добавлением колы. Кто вообще спиртное дал пацану?
— Посмотри на меня, — встряхнет за плечи, как куклу. А тот только всхлипнет и зажмурится, тряся головой. — Питер. Что происходит?!
— Ты все равно не поймешь!
“Потому что ты жил эти пять лет, как ни в чем ни бывало. Ты женился и стал прекрасным отцом. Ты был против менять что-либо в прошлом. Ты хотел забыть обо мне и забыл…”
Он молчит, упрямо себя за губы кусая. Он молчит, но Тони все-все-все читает с лица. Привлекает к себе осторожно и целует в макушку.
— Я согласился на эту авантюру только ради тебя. И не было дня, чтобы я не жалел, не скорбел, не скучал. Ведь ты — не просто друг и партнер. Ты — наследник. Питер, ты семья для меня.
“Ты семья”, — смех надтреснутый и сухой в ночном воздухе разносится, точно выстрел.
— Врешь. Все так же врешь и мне, и себе…
Целует отчаянно, голодно, к себе дернув за галстук. Целует, вгрызаясь в губы, что пахнут виски и лаймом, отдают табаком. Целует, чувствуя, как под ладонями напрягаются плечи. Целует, чувствуя выдох и ощущая как вибрацию стон, прокатывающийся под кожей сотней ядерных взрывов.
Сейчас… сейчас он опять его оттолкнет.
Не сейчас.
========== 48. Стив/Баки ==========
Комментарий к 48. Стив/Баки
https://vk.cc/al3vAW
Часы на стене бьют ровно полночь.
Баки морщится, вспоминая обиженный взгляд той девчонки. Люси? Сара? Мишель? Он проводил ее до самого дома. Чмокнул на прощание в щеку, увернувшись от подставленных губ. Попрощался, игнорируя разочарованный вздох.
Домой шел пешком все двенадцать кварталов, взмахом руки отпуская каждое притормаживающие такси. Размышляя, что там прямо сейчас делает мелкий. Прошел ли свой очередной медосмотр?
Дома — долго брызгать в лицо ледяной водой из протекающего крана. Засунуть голову под струи, пытаясь прочистить мозги. Не поможет. Не помогало ему никогда, если честно. Ни разу за все эти годы, в которые сдерживался из последних сил. Тех самых, которых уже совсем не осталось.
“Я не должен… Стиви… не должен даже мечтать. Ты не виноват, что твой друг… не очень нормальный. Ни при чем, что смотрю на тебя и вижу, как мы… Я уйду. Я уйду на войну, и все постепенно станет, как раньше. Вернется в свою колею”.
Разгладит в шкафу свою новую форму. Завтра он впервые наденет ее. Завтра он пройдет медосмотр, а после уедет. Под свист немецких пуль и грохот рвущихся смертельных снарядов.
“Так будет лучше. Держаться мне — вдали от тебя”.
Тихий стук в двери, и он идет открывать, ругая про себя припозднившихся… кто бы там ни был.
Отчего-то медленно, будто на эшафот.
Отчего-то как по щелчку он вдруг понимает. С каждым шагом чувствует все ясней. Точно знает, кто стоит там, за дверью. И ждет…
— Здравствуй, Бак.
Дверь нараспашку.
Стивен. Конечно же он.
С их последней встречи (сколько прошло? пять часов? восемь?) он стал выше и шире в плечах. Он стал старше. На висках — седина, и чуть больше морщинок у глаз. В нем наивности стало меньше и, кажется, чуть больше цинизма. Он будто прожил уже целую (совсем не легкую) жизнь.
— Стиви… как ты?
“Что случилось с тобой после того, как мы сегодня расстались? Это ты и будто не ты. Или ты, но совсем не отсюда…”
