*

Ему не надо закрывать глаза, чтобы услышать, как тонкие каблучки торопливо стучат там, наверху. Сбегает по лестнице строгая и деловая. Красивая, как сотни богинь.

— Опять читаешь за завтраком? Это вредно, — наклонится через плечо, чтобы откусить от его тоста кусочек. Мягкая прядь скользнет по щеке, и он уже задохнется, забывая и про газету с дурацкой статьей, про остывающий кофе и крошащийся тост.

Она пахнет ромашкой и персиком утром. Она привычно ворчит на сбитый график и совет директоров. Она пытается увернуться, когда мужские ладони сомкнутся на талии, чуть приподнимут над полом, чтоб усадить на колени и тут же спрятать лицо у нее на груди.

— Тони, я опоздаю, и тебе это прекрасно известно. Как и то, что сегодня решится судьба всего нашего дела.

— Мне такой сон сегодня приснился. Знаешь, бывает, что во сне ты летишь, а потом…

— … просыпаешься от того, что свалился с кровати или умудрился призвать свой костюм прямо в спальню. Тони, опять?

— Нет, я только подумал… во сне у тебя был огромный живот, и наш малыш в нем толкался. Возможно, даже хихикал.

— Не выглядывал у меня изо рта? Тони, мы НЕ беременны, ладно? Пока что не время.

— Но это то, что нам нужно — ребенок. Маленький карапуз с твоими глазами, он будет пускать слюни мне на пиджак, и ты забудешь наконец-то про все эти собрания…

— Тони, мы не готовы ко ВТОРОМУ ребенку. Нам бы с одним хоть что-то решить, он же полностью отбился от рук, а ты ему во всем потакаешь. Давай обсудим все это потом? Мне правда надо бежать, а то Хэппи будет всю дорогу ворчать.

Чмокнет еще раз торопливо и соскользнет с его колен юркой змейкой.

— Что? О каком ребенке ты?.. Пеппер?.. Нда, вот и поговорили… чудесно, — вслед затихающим шагам и двери, которую она за собой уже плотно закрыла.

Кажется, кофе придется варить еще раз. Впрочем, умная кухня на то и умна, чтобы можно было просто отдать приказ и дождаться.

В одной из спален вдруг такой грохот, будто кто-то расколотил целый ящик стеклянной посуды. Или высадил сразу парочку окон ногами. Неразборчивое ругательство сквозь зубы и топот стада слонов, возвращающихся с водопоя.

— Мистер Старк, а вы уже встали? Был уверен, что проваляетесь до полудня. Вы ж в лаборатории торчали почти до рассвета. И не смотрите так на меня, я не шпионил и не… это… не ходил никуда на разведку. Я просто проснулся под утро, чтобы попить, а у вас там что-то трещало, и свет…

Мальчишка скатится кубарем с лестницы, подхватит на ходу остатки тоста с малиновым джемом. Тони морщится, потому что голова начинает болеть от этого тарахтения. Кажется, слов восемь в секунду, не меньше. Господи, как он терпит все это?

— Завтракать будешь? Я еще не делал заказ.

— Ага, мне пиццу, пожалуйста, и апельсиновый сок… ой, вот только не надо начинать, что такой завтрак вреден. В конце концов, вы не тетя Мэй и не Пеппер, это они мне вечно мозги промывают. А мы вроде должны в одной команде играть, разве нет? Между прочим, вчера я ничего не сказал про испытания новой модели костюма. Те самые, что провалились и чуть не угробили вас. Хорошо, Стив был рядом. Хотя, знаете, я его не очень люблю, какой-то он чрезмерно хороший… зануда.

— Питер!

— М? Да, мистер Старк?

— Захлопнись.

Надутые губы и бейсболка — на самые кудри. Сейчас, разумеется, молча грохнет дверью, а потом будет весь день на газировке и чипсах, может, перехватит где-то хот-дог из убитой азиатскими мигрантами бедной собаки.

— Стоять! Куда разогнался?

— Я в школу.

— Задницу к стулу прижал, и чтобы я ни звука не слышал, — обернется к интеллектуальной системе, что замерла в ожидании, и только зеленый глазок любопытно блестит, озвучит команду. — Мне черный кофе, тост с маслом и омлет с ветчиной. Ребенку — апельсиновый сок, болтунью и хлопья, чуть-чуть молока, добавить ложку сахара и вишневый сироп.

Автомат заурчит, принимаясь за заказ. Питер набычится, скидывая на пол рюкзак.

— Ненавижу яйца и хлопья. Я Человек-паук или кто, в самом деле?

— В первую очередь, ты подросток, и не должен жевать что попало. Потом, когда ты угробишь желудок, мне не улыбается платить докторам за то, чтобы тебе вырезали пару метров кишок. Или, еще лучше, — самому изготавливать новый. Хочешь стать киборгом? Или как?..

— Ладно-ладно… я понял.

*

Кухня перед глазами качнется, и изображение поплывет куда-то, рассыпаясь, как пазл. Как тело мальчишки, что шептал губами, будто присыпанными пудрой или мукой: “Мистер Старк, что-то мне плохо… я не хочу… не хочу умирать”. Сипел, уже рассыпаясь пригоршней серого праха, и даже шепота не осталось, а раскаленный ветер унес даже пепел, и отзвук мольбы, что и сегодня еще звучит рефреном где-то внутри головы.

“Мистер Старк, мне так плохо…”

Что шептала Пеппер в ту же секунду? С кем рядом была? Кого успела позвать? Поняла ли вообще, что происходит? Что это — тот самый конец, а его, Тони, даже не было рядом. Тони, что болтался где-то за миллионы парсеков и цеплялся за исчезающие пальцы мальчишки. Мальчишки, которого было так много, с которым было так ярко и живо.

…

“— Мистер Старк! Это новый костюм?! Для меня? Ох ж ты черт, офигенный! А можно я опробую прямо сейчас? Новые режимы метания паутины!? И паутинные мины?! Ну кру-у-у-уто…

— Тони, ты его нещадно балуешь. Ему надо думать про колледж, а не скакать по крышам, выслеживая бандитов. В конце концов, он просто ребенок, и мы с тобой отвечаем…

— Ой, Пеппер, брось, пусть играет малец. Все лучше, чем таскаться по подворотням и глушить литрами дешевое пиво, глотать какую-то дрянь…”

…

Чья-то рука на плече. И расплывчатая картинка дрогнет, возвращаясь на место. Кухня, разбитая кружка, молот и Тор. Забери Один его надоевшую душу.

— Мы не можем сдаться, мы должны их вернуть. Посмотри на себя, размазня. Что сказала бы Пеппер?! А мальчишка? Тебе не стыдно? Ты был его идеалом, героем, кумиром. Позволишь им двоим уйти просто так? Даже не будешь пытаться?

Тор зачем-то орет, пытаясь трясти и дергать за плечи. Тор какой-то живой, как в те дни, когда Локи Асгардский был цел, хитер и живей всех живых. Так может?.. Но нет, Тони видел своими глазами…

— Тор, отъебись. У меня нет ни единой идеи.

— Хорошо, что ты до сих пор не один, — шорох и шаги за спиной, которые Старк узнает среди тысяч и тысяч. Которые прямо сейчас хуже, чем звук от гвоздя, которым скребут по стеклу. Вот только Бог грома как будто бы ждал. — Стив, какого… так долго? Уж думал, успею вознестись на Вальгаллу, пока ты копался там где-то. Наташа? Халк и Соколиный глаз?

— Скоро будут. Пора нанести ответный удар. Тони, я рад тебя видеть. Итак, вы готовы?

— Вы тут посходили с ума? Готовы к чему?! Мы проиграли! Мы, блять, просто лишились ВСЕГО!

— И можем сыграть еще раз, пока Танос жонглирует реальностями и временным потоком, как перед публикой в цирке. Мы все исправим, слышишь? Мы их вернем. До единого. Всех.

========== 4. Тони/Питер ==========

Питер давится пиццей под тихий шелест газеты, которой Старк отгораживается каждое утро, точно щитом. Пеппер давно упорхнула на совещание, в офис, к очередным поставщикам чего-то там супер-важного, бросив дома на произвол судьбы двух мужчин: того, что старше и лишь немного наглей, и мелкого, шебутного.

Пусть сами уладят свои разногласия. В конце концов, кто из них носит юбку?

— На автобус не опоздаешь? Вроде, пора, — вместо кофе с утра широкий стакан, в котором кубики льда и виски. На палец, не больше, но все же.

— Сам решу, когда надо. Было бы вам не плевать, хотя бы убрали газету. А то как орать и стращать среди ночи — горазды. А теперь голову в песок, чем не страус? Только вместо пустыни у нас желтая пресса.

— Не трещи с набитым ртом, попадет не в то горло. А мне потом оплачивать похороны, панихиду. Слушать причитания Мэй. Оно все мне вообще надо?

Отложит газету и даже очки приподнимет, внимательно глядя на мальчишку, втянувшего голову в плечи, как будто от страха.