В моей памяти всплыли кроваво-красные губы Ангрбоды, ее самодовольная усмешка, когда она выплюнула имя моей новой жены. Моя рука сжалась в кулак. Сигюн этого не заслужила. Она не заслужила ничего из того дерьма, которое я привнес в ее жизнь.

Но она находила меня привлекательным. Это было совершенно очевидно. По крайней мере, я могу дать ей что-то взамен. Я наклонился к Сигюн, чтобы коснуться ее губ своими. Я уже планировал свой следующий шаг, подхватить ее на руки и понести в постель, как подобает настоящему мужу.

— Стой.

Я застыл на месте. Сигюн отступила назад, так что мне пришлось бы пересечь пространство между нами, чтобы дотянуться до нее и поцеловать. Налетел порыв ветра, и запах ее возбуждения закружился вокруг меня. Интересно, знает ли она, насколько очевидно ее влечение ко мне? Я шагнул к ней, готовый обнять ее за талию.

— Не надо, — сказала она. Она сцепила пальцы и посмотрела на океан, на небо, на свой дом, куда угодно, только не на меня.

— Ты не хочешь меня? — спросил я.

Ее щеки покраснели еще сильнее, обжигая бледную кожу.

— Я хочу тебя, — сказала она таким тихим голосом, словно это был ветер.

Ну и какого хрена? Я стоял перед ней, мои иллюзии соблазнительно улыбались, не зная, что делать дальше. Она солгала Идунне от моего имени. Она приветствовала меня, когда Один бросил меня на ее пороге, как мусор, она нашла меня достаточно привлекательным, чтобы заставить ее сердце биться быстрее, а лоно быть влажным, но она отступила от моих объятий?

Звезды, какая же она была странная женщина.

Тишина натянулась между нами, такая же огромная, холодная и непреодолимая, как океан. Я уже начал думать, что Сигюн предпочла бы, чтобы я исчез, когда она вздохнула, сжала руки в кулаки и заговорила.

— Я любила одного человека в Мидгарде.

Ее голос был тонким и прерывающимся, будто слова были вырваны откуда-то глубоко внутри нее. Она сделала еще один шаг назад. Подол ее темного платья коснулся спутанных розовых кустов позади. Я заметил, что она употребила прошедшее время, но не осмелился указать на это. Мгновение между нами казалось слишком хрупким.

Сигюн уставилась на океан.

— Его звали Рагнавальдр. Он был рыбаком из Суориса.

Снова воцарилась тишина.

— Я знаю, где Суорис, — сказал я, так мягко, как только мог. Технически, я предполагал, что деревня Ани и Фалура попадала в пределы Суориса.

Ее грудь быстро поднималась и опускалась несколько раз подряд.

— Это была не просто… интрижка. Я любила его. Я бы вышла за него замуж.

Опять прошедшее время. На этот раз я промолчал. Раннее утреннее солнце заставляло блестеть слезы, набегавшие на ее глаза, но они не падали по щекам.

— Он заболел. Это была инфекция, от пореза, который он получил на своей лодке. Такой маленький порез на нижней части стопы. — Она рассмеялась, хотя это прозвучало скорее как сдавленное рыдание. — Когда у него поднялась температура и начались галлюцинации, я рванула обратно в Асгард. Я потребовала созвать Совет асов, и я… взмолилась. Я попросила Идунну дать мне одно из ее яблок.

Сигюн прижала тыльные стороны ладоней к щекам. Я вспомнил, как сегодня утром сверкнуло лицо Идунны, и догадался, насколько удачно прозвучала эта конкретная просьба.

— Они смеялись надо мной, — прошептала Сигюн. — Все до единого. Они просто… смеялись. К тому времени, когда я вернулась обратно в Мидгард, тело Рагнавальдра остыло.

В груди у меня все сжалось, будто я сам переживал горе Сигюн.

— Мне очень жаль, — сказала я, зная, что эти слова ничего не значат.

По хрупкому телу Сигюн пробежала дрожь.

— Один предложил мне на выбор мужа. Он подошел ко мне, когда я стояла над могилой Рагнавальдра, и пообещал, что я могу выбрать любого из асов или ванов, кого захочу. Как будто это была какая-то компенсация. Тогда я поклялась, что никогда больше никого не полюблю.

Я неловко пошевелился. В висках у меня стучало, а во рту было так же сухо, как в песке под ногами. Сигюн сделала несколько глубоких судорожных вдохов, провела пальцами по длинным волнам своих каштановых волос и снова повернулась ко мне. На ее лице появилась застенчивая улыбка. Это выражение было совершенно другим, если не считать болезненного веселья, которое она использовала сегодня утром против Идунны.

— Я даже не подумала украсть яблоки, — сказала она.

Я с удивлением обнаружил, что улыбаюсь ей в ответ, будто мы только что обменялись какой-то личной шуткой.

— У меня это не особо сработало, — заметил я.

Ее улыбка стала шире, и она шагнула ближе, сокращая расстояние между нами, фактически не касаясь меня.

— Я действительно хочу тебя, Локи, — сказала она. — Но не сейчас. Пожалуйста, поцелуй меня только тогда, когда ты действительно захочешь поцеловать меня.

— А если этого не произойдет?

Ее лицо посуровело. Я тут же пожалел о своих словах. Я даже не представлял, как резко они прозвучат. Общая теплота этой улыбки испарилась, и снова расстояние между нами казалось непреодолимым.

— Прошло почти сто лет, прежде чем я подошла к Одину, — сказала Сигюн, — и сказала ему, что готова просить себе мужа. Но я не просила его бросать тебя мне на колени. Я ожидала, что будет какое-то ухаживание, какое-то…

Голос Сигюн дрогнул, и она покачала головой. Она отстранилась от меня и отвернулась, прежде чем я успел заметить выражение ее лица. Ее изящные плечи поднимались и опускались, когда она широко раскрыла объятия, охватывая океан, пляж и уютный маленький дом, уютно расположенный среди диких роз.

— Теперь это твой дом. Приходи сюда, когда тебе понадобится место для отдыха. Или чтобы спрятаться. — Она повернулась ко мне лицом. — А если жена — это слишком много, может быть, мы остановимся на друге?

Мои плечи опустились. Из всего, что она сказала, слово «отдых» было тем, что притягивало меня.

— Это… больше, чем я заслуживаю, — произнес я.

— Это не так.

Ее улыбка дрогнула, когда она встретилась со мной взглядом. Я увидел, что ее коричневые радужные оболочки покрылись маленькими золотыми пятнышками. Ее глаза были совсем не похожи на глаза Ани, которые были почти такими же прозрачными, как лед. Или Фалура, которые были темными, почти черными.

Нет, глаза Сигюн не были похожи ни на что из того, что я видел раньше. Как и все остальное в ней.

— Я пойду прогуляюсь, — сказала Сигюн. — Если дверь спальни будет закрыта, когда я вернусь, я прослежу, чтобы тебя не беспокоили.

Я вежливо кивнул ей. Мне казалось неправильным бежать в маленький домик, пока я не останусь один, поэтому я стоял на берегу и смотрел, как она идет по дюнам.

Рев океана наполнял воздух, перемежаясь криками береговых птиц, а восходящее солнце отражалось в длинных прядях ее каштановых волос и танцевало на темной ряби ее длинной юбки. Видение другой длинноволосой женщины, идущей по пляжу, вернулось ко мне с силой удара ногой в живот. Сильная, красивая, чувственная женщина, которая любила меня и умерла за это.

По крайней мере, я добрался до розовых кустов и скрылся с глаз Сигюн, когда меня снова начало рвать.

Я проснулся в темноте.

Стук в висках утих, но тело все еще ощущало слабость. Моргая, я пыталась разобраться в окружающей меня обстановке. Что-то темное накрыло мою грудь и растеклось по ногам. Паника пронзила мою грудь, и я чуть не выпрыгнул из кровати.

Нет. Нет, это была не Ангрбода.

Тяжело дыша, с колотящимся в ушах сердцем, я попытался проглотить эту внезапную, иррациональную волну паники. Черт возьми, я же не был связан на полу оружейного склада. Я находился посреди большой, удобной кровати, укрытый темными мехами. Окна были закрыты плотными шторами, которые, как я вспомнил, задернул сам.

Я потянулся за нитями магии, проверяя заклинания, которые наложил вокруг кровати. Их никто не потревожил. Сигюн, должно быть, даже не приоткрывала дверь, чтобы проверить, здесь ли я еще. Возможно, доверяя. Или просто ей было безразлично. На мгновение я задумался, какое качество я предпочел бы в своей новой жене.