Он продолжил:

— Я работаю на этом коммутаторе добровольно, и никто меня к этому не принуждает. Я проверяю эти огни и вижу, что все машины функционируют исправно. Это так просто, не правда ли?

И снова тень скользнула по смуглому молодому лицу.

— Неужели ты никогда не хотел сделать больше? — спросил Вудли.

— Очень часто, — коротко ответил Рогур. — Пойдем, я покажу тебе одно из наших

достижений.

Некоторое время он молчал, пока вел своего подопечного в театр гипноза. Вудли был крайне поражен увиденным. Он впервые увидел «фильм», который был настолько реалистичным, что взывал к чувствам осязания, вкуса и запаха, а также зрения и слуха.

— Это работает на уровне подсознания, — сказал Рогур. — Это... это довольно трудно объяснить.

После этого проводник начал расспрашивать Вудли о внешнем мире, и он не прочь был поговорить на близкую ему тему. Он надеялся пробудить в Рогуре интерес, а может быть, и нечто большее. Возможно, все жители Центра, как и Шарн, были потенциально обращены в его собственный образ мышления? Неужели они все устали от своей системы жизни, сами того не осознавая? Вудли не был уверен. Но он понял, что Рогур жадно внимает каждое слово.

— Тебе нравится такая жизнь? — наконец спросил Вудли.

Они были одни на террасе, лениво курили, отдыхая после опыта с гипнотически вызванными снами, которые для Вудли были совершенно поразительными.

— Ты чувствуешь себя свободным?

— Думаю, да, — сказал Рогур. Он нахмурился и нервно сжал губы. — Скорее всего, да. Мне стала надоедать размеренная жизнь, и моя работа не доставляет мне удовольствия, как было раньше.

— Я думал, ты можешь делать любую работу, какую захочешь...

Рогур резко отмахнулся и не стал отвечать. Вместо этого он отвернулся и уставился на город, который сиял в лучах заходящего солнца.

— У меня есть друг, которому не терпится познакомиться с тобой, Кент Вудли, — наконец сказал он. — Возможно, он сможет тебе помочь. Но встреча должна состояться тайно. Если кто-то еще узнает об этом, то могут возникнуть серьезные проблемы.

— Друг?

— Мне не поручали быть твоим проводником. Я сам напросился, чтобы поговорить с тобой наедине и договориться о встрече с Гартом. Это он говорил с тобой из красной настенной панели.

Вудли вздрогнул.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Гарт мне сказал. Сегодня в полночь, введи координаты своей комнаты в устройство пневмолифта, и он доставит тебя в определенное место. Там Гарт встретит тебя и расскажет тебе то, что я не могу сказать. — Рогур поднял указательный палец к губам. — Помни, полночь.

БОЛЬШЕ НИКАКИХ разговоров на эту тему не было. Рогур без видимого труда уклонился от попыток Вудли получить дополнительную информацию.

— Подожди, — только и сказал он.

Вудли оставалось только ждать и размышлять. Было ли в городе больше недовольства, чем он предполагал? Был ли этот Гарт лидером антигедонистской группы?

Рогур проводил своего подопечного до дверей комнаты. Его смуглое угрюмое лицо не выходило у Вудли из головы, пока он выкуривал сигарету за сигаретой на террасе. Он надеялся, что Шарн навестит его этой ночью, но она так и не появилась. Наконец он полностью одетый лег на кровать и накрылся одеялом. Но уснуть Вудли так и не смог.

В полночь его переживания достигли апогея. Он молча поднялся и подошел к стенной панели, скрывавшей управление пневмолифта. Вудли нажал на кнопку, от прикосновения к которой, вход открылся.

Он вошел, ввел координаты своей комнаты и опустился на мягкое сиденье. Шлюз бесшумно закрылся. Капсула тут же тронулась с места. Она двигалась, как ему показалось, окольными путями, потому что путь занял больше времени, чем обычно, хотя судить об этом было трудно. Но наконец ощущение движения прекратилось, и проход открылся.

Вудли заглянул в маленькую пустую комнату, если не считать двух стульев и стола. На одном из стульев сидел человек в просторном плаще, лицо его скрывал серый капюшон. Сквозь небольшую щель его глаза загадочно поблескивали. Он подождал, пока Вудли пройдет внутрь, и за ним закроется входная панель.

— Это ты Гарт?

Человек в капюшоне кивнул.

— Садись, Вудли.

В этом низком голосе было что-то знакомое. Рогур сказал ему, что это тот самый человек, голос которого он слышал из красной панели. И все же Вудли чувствовал, что он слышал его где-то еще.

— Я могу тебе помочь, — сказал Гарт. — Я знаю, чего ты добиваешься, но без моей помощи у тебя ничего не получится. Видишь ли, — он на мгновение задумался, — я обладаю существенными полномочиями среди членов Сената.

Вудли не ответил. Он ожидал продолжения повествования.

— Да, я обладаю большой властью в Центре, но я не такой, как другие в этом городе. Я такой же человек, как и ты, из твоего времени, но в отличие от тебя, я сохранил память и разум в неизменном состоянии. — Человек в капюшоне склонил голову, как будто в печали.

— Видишь ли, Вудли, это я разрушил твой мир.

В МЕРТВОЙ ТИШИНЕ Вудли отчетливо слышал пульсацию крови в ушах. Он с изумлением спросил:

— Как это ты? И что на самом деле произошло?

Гарт устало махнул рукой.

— Это длинная история. Она уходит в прошлое на сто тридцать лет назад. Более того...

— Ты хочешь сказать, что катастрофа была вызвана человеком? — спросил Вудли, все еще не веря своим ушам.

— Успокойся и послушай, — приказал усталый голос. — Вернемся в прошлое. Я тогда был перспективным ученым. Вернись в свою память, Вудли. В те дни, когда люди работали и мечтали. Мне тоже снились сны. Я был молод, но уже был признан всеми, как талантливый и способный ученый. Я публиковал статьи по своим исследованиям. В те дни все казалось просто чудесным. Мое будущее было очень многообещающим.

Фигура в капюшоне наклонила голову.

— Я хотел известности, признания коллег и власти. Я забыл обо всем, даже про мое предстоящее венчание. В итоге я решил не жениться, так как понимал, что этот брак будет отвлекать меня от работы. Сейчас я очень часто вспоминаю Мэриан... Впрочем, это не имеет значения. Я работал над новыми теориями. Моя идея состояла в том, чтобы победить все болезни. Конечно, мне это не удалось, но я наткнулся на нечто гораздо более важное.

— Бессмертие? — начал догадываться Вудли.

— Не совсем. Увеличение продолжительности жизни до более чем двух тысяч лет, по крайней мере, так показывали мои исследования. Естественно, я не был до конца уверен в их точности. Но я совершил ошибку, опубликовав свою теорию слишком рано. Надо мной смеялись. Эксперименты требовали постоянных финансовых инвестиций, а мои спонсоры отказывались давать мне деньги, в которых я нуждался. Они говорили, что им нужны сиюминутные результаты и не хотели строить планов на будущее. Никто меня не слушал. Из перспективного уважаемого ученого я превратился в сумасшедшего дурака. Все потешались надо мной.

Голос Гарта дрожал от ярости, когда он продолжил:

— Я решил доказать свою теорию во чтобы то не стало, дать им больше, чем они рассчитывали получить. Конечно, это было немного наивно. Но у меня было оправдание. Они оскорбили мои чувства, и я был очень зол на них. У меня появились деньги. Неважно как, но я их получил. Я кардинальным образом усовершенствовал свое оборудование. И я сделал человечество бессмертным!

— Каким образом? — тихо спросил Вудли после паузы.

Гарт махнул рукой.

— Это уже не имеет никакого значения. Я нарушил электронный баланс на клеточном уровне, сильно изменив клетку человека так, чтобы люди стали тратить гораздо меньше энергии. На полученные деньги я сконструировал машину и планировал направить луч своего проектора на весь мир. Но прежде чем сделать это, я испытал его на себе в малом масштабе. Конечно, этот эксперимент был необходим, чтобы знать, как мой организм отреагирует. Причинит это мне вред или, может, убьет меня... Но этого не произошло. Моя ДНК изменилась. С помощью лабораторных тестов я обнаружил, что стал почти бессмертным.