ГОРОД являлся целостной единицей, самодостаточным организмом, защищенным и изолированным от внешнего мира. Обитателям Центра казалось, что снаружи ничего не существует. Они знали, что находится за пределами стены и рва, но их это не интересовало. Они сосредоточились на том, чтобы сделать Центр вершиной совершенства.

Ученые Центра в своих изделиях широко использовали пластмассу, поскольку ее прочность при растяжении превосходила прочность стали. Все в городе, казалось, двигалось, как хорошо слаженный механизм, но важно было то, что никаких механизмов не было видно. Они были скрыты за лепным пластиком, фресками, мозаикой.

На кровлях зданий располагались огромные парки и зоны для развлечений, какие только были душе угодны. В Центре никто не был за чертой бедности, потому что здесь деньги не имели значения. Каждый мог получить желаемое в любых объемах даром.

Существовали медиумы, возбуждающие чувства по желанию каждого индивидуума, и даже машины, вызывающие желаемые сновидения с помощью звукового внушения. Работа выполнялась только тогда, когда это доставляло удовольствие, в противном случае практически все делали трудосберегающие машины. Необходимый труд был сведен к минимуму.

Люди казались счастливыми, хотя, подумал Вудли, слегка безумными. Они были расслабленными и изнеженными. Но это был настолько щепетильный вопрос, что он никак не мог решить, хорошо это или плохо...

Он попытался придумать слово, которое бы описывало Центр. Наконец он вспомнил подходящее. Город гедонистов, придерживающихся доктрины, что удовольствие — это главное благо. Все подчинялись этому культу.

Он не мог найти ни единого изъяна. Это была эгоистичная цивилизация, самодостаточная и совершенная сама по себе. Бесконечная гармония. Погода управлялась искусственно. Болезней не существовало. Работа выполнялась теми, кто полностью наслаждался ею.

Вудли не видел ни одного несчастного лица среди тех, кто жил в Центре. Их было немного — всего несколько тысяч мужчин, женщин и детей. В отличие от дикарей за пределами рва, они становились старше и рожали детей.

Пресытившись красотой и гармонией, Вудли попросил аудиенции у Сената. Ответ не заставил себя долго ждать. Шарн немедленно доставила его на пневмолифте в большую комнату, которая выглядела довольно непринужденно. Среди кустарников и ярких цветов, приятно освежая воздух, били фонтаны. Стены представляли собой мозаичную фантасмагорию. Сенат состоял из двенадцати мужчин и женщин. Они сидели, удобно расположившись в мягких креслах, потягивали напитки, курили и лениво разговаривали.

Стоя рядом с Шарн, Вудли обвел взглядом собравшихся. Члены Сената выглядели немолодо. Вудли с интересом осмотрел всех. Одеяния подчеркивали оригинальность и неповторимость каждого конкретного человека. Он увидел бородатого седого человека в тоге. Светловолосая женщина, сидящая рядом с ним, была одета в платье из серого паутинного материала, которое загадочно скрывало нежные изгибы ее тела.

Сенат с любопытством наблюдал за Вудли, пока Шарн вела его к креслу.

— Мы на заседании рассмотрели твое дело, — сказал бородач. — Было удивительно обнаружить разум за пределами рва. Мы думали, что там живут одни дикари.

Вудли колебался.

— Дикари могут стать цивилизованными.

— Этого не может быть. Более ста лет, даже намного больше, те, кто находился вне Центра, оставались такими же дикарями. Они не поддаются обучению. Что-то затуманило их разум, хотя и продлило им жизнь.

— Понимаю... Вы все, конечно, знаете мою историю.

Седоволосый мужчина кивнул и продолжил:

— Сейчас, если хочешь, мы постараемся помочь тебе полностью восстановить память. Ты сможешь остаться в Центре и жить здесь, если захочешь. Во внешнем мире для тебя ничего не осталось.

Вудли беспокойно заерзал на стуле.

— Кто-нибудь знает, что уничтожило цивилизацию? — спросил он.

— Нет. Никаких записей найдено не было. Более ста лет назад наши бабушки и дедушки, а также некоторые из наших родителей оказались в разрушенном мире. Находясь в зрелом возрасте, они ничего не могли вспомнить о себе. Кто-то буквально вычистил их знания, но в них оставались семена великого разума. Они экспериментировали и учились день за днем. Сначала это было просто дикое племя, но вскоре они превзошли всех своих соседей в мудрости.

Они нашли старые книги и расшифровали их. Они обнаружили, что когда-то на Земле существовала великая цивилизация, которая была уничтожена. Никто не знал, как это произошло. Повествования во всех книгах заканчивались одной датой — 10 июля 1942. Газеты тоже остановились на этой дате.

Вудли нахмурился от новой мысли.

— Как же вы тогда следите за временем? Когда вы оказались в разрушенной цивилизации, сколько времени прошло с 1942 года?

— Это было нетрудно. Сначала мы, конечно, ничего не знали. Но мы нашли фотографии, журналы и все, что подсказывало нам ответ. Мы нашли календари и карты звездного неба, которые предсказывали время рассветов и закатов, затмения и траектории движения планет. Когда происходило затмение, мы сверяли его со старыми записями и узнавали дату. Прошло сто тридцать лет с 1942 года...

— Судный день, — пробормотал Вудли себе под нос.

Седобородый председатель Сената кивнул.

— Именно. Какой-то неведомый суд снизошел тогда на Землю, превратил людей в дикарей, разрушил их умы. Но мы выжили и приспособились к новой реальности. Мы изучили все научные труды, доставшиеся нам от предков, и продвинули науку далеко вперед. В конце концов, мы отгородились от остального мира, построили этот город и окружили его непроходимым рвом, чтобы не подпускать дикарей.

— Как вы сделали ров?

— Давлением и температурой мы расплавили горную породу, превратив ее в вулканическую лаву.

— Что случилось с разумом дикарей?

— Этого мы не знаем, — сказал седовласый мужчина с квадратным лицом.

— Подожди, — председатель поднял руку. — Некоторые из наших ученых-исследователей только недавно кое-что обнаружили. Неизвестная сила воздействовала на умы и тела дикарей, разрушая интеллект и стирая память, но изменяя их базальный метаболизм и клеточную структуру. Наша цивилизация стареет только по одной причине — из-за потери энергии. ДНК дикарей изменилась, и они на свою жизнедеятельность тратят намного меньше энергии, чем мы.

Продолжительность жизни человека не зависит от количества потребляемой энергии. По крайней мере, этого пока не доказали наши ученые. Кванты не выделяются в количественном отношении. Дикари живут гораздо дольше нас. Они, скорее всего, почти бессмертны. Мы никогда не слышали о естественной смерти среди них. Конечно, они убивают друг друга. Они продлевают свою жизнь ценой потери разума. Так сохраняется природный баланс.

ОБЪЯСНЕНИЕ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ Сената было во многом неясным для Вудли, так как было выше его понимания. Он просто искал в его речи знакомые слова.

— Возможно ли возвратить людей в их прежнюю сущность? — спросил Вудли.

— Да, ценой бессмертия. В свете последних знаний, мы могли бы превратить дикарей обратно в нормальных людей.

Пульс Вудли забился быстрее. Он почувствовал неожиданный триумф. Прежде чем он успел заговорить, седобородый продолжил:

— Твой случай необычен. Пока ты спал, мы исследовали твое подсознание с помощью наших новейших приборов, с помощью гипноза и психологических манипуляций. Посредством ассоциаций и внушений мы узнали о тебе много такого, о чем и ты сам не догадываешься. Была вероятность, что через твои воспоминания мы сможем узнать природу катаклизма, который разрушил Землю.

— И что же? — с надеждой выпалил Вудли.

— Ну, в этом мы потерпели неудачу. Но мы узнали, почему ты внезапно проснулся, сто тридцать лет спустя. Мы поймали образы твоих мыслей, их вибрации почему-то были изменены и показали нам нечто неожиданное. Если хочешь, ты можешь их сейчас увидеть.

У Вудли пересохло в горле, и он смог только кивнуть.