– Да, я всегда знала твою целеустремлённость, Ирочка. Но ваши семьи, я имею в виду твоих родителей и Володиных тоже, они ведь не многодетные.

– Поэтому мы со стороны своих предков не испытываем давления на предмет дальнейшего размножения.

Тут Ирина начала смеяться, и Надежда Витальевна тоже присоединилась к ней.

– Надежда Витальевна, спасибо вам за гостеприимство, должна собираться, завтра меня работа ждёт. Володя приедет к маме летом, как обычно. А я вас жду к себе.

– Хорошо, Ирочка. Я собираюсь летом в Париж к племяннику и обязательно свой маршрут спланирую через Ленинград.

После этого Ирина поднялась и прошла в коридор вместе с Гончаровой. На прощанье они обнялись и расцеловались.

При столь большом объёме работы для Ирины как-то незаметно пролетел месяц, и её пребывание в Ставрополе подходило к концу. Череда трудовых будней завершалась. Были сделаны намеченные операции. Некоторые дети нуждалась в проведении операций в клинике Ленинграда. Через день Ирина должна была уезжать. Осталась небольшая формальность, нужно было подписать истории болезней маленьких пациентов.

Она сидела в ординаторской, когда открылась дверь, и молоденькая медсестра, заглянув, спросила:

– Ирина Борисовна, как насчёт… немного выпить кофе? Я испекла пирог с курагой и хочу вас угостить.

– Спасибо, Ниночка, не откажусь. Мне осталось подписать три документа, и я приду.

– Хорошо, Ирина Борисовна, мы вас ждём в кабинете главного врача.

Наконец она взяла последнюю историю болезни. Характерной, присущей ей чертой было то, что, читая истории болезней, Ирина даже не смотрела фамилии, потому что всегда помнила визуально своих пациентов по их заболеваниям и проведённому ею лечению. Так было и в этот раз. Едва взяв последнюю медицинскую карточку в руки, она вспомнила, что это был очень симпатичный мальчик, на вид около девяти-десяти лет, невероятно светлый и улыбчивый. Ирина невольно поймала себя на мысли, что внутренне как-то сразу к нему потянулась и проявила интерес. Она пришла его навестить через пару дней после операции. И тут Ирина вспомнила, как этот мальчонка спросил её тогда: «Ирина Борисовна, а Ленинград правда красивый город?» И то, как она ответила ему, что этот город – самый лучший на свете.

И вот теперь она понимает, что через пару дней дорога домой уведёт её от симпатии, которую она испытала совсем недавно к этому ребёнку. Она бросила взгляд на заголовок медицинской карточки, словно хотела сохранить в себе воспоминание об этом мальчишке, запомнив хотя бы его имя. Как вдруг…

«О, господи! Что это такое? Сашенко Андрей Владимирович, год рождения 1979, место рождения – город Ставрополь. Вот это да! Неужели такие совпадения бывают в жизни?» – подумала она в эту минуту.

Ирина откинулась на спинку стула, закрыла глаза и погрузилась в мысли, которые буквально вибрировали в ней, всё глубже проникая в её душевную оболочку. Она стала думать обо всём и всех, и в первую очередь о своём муже. Ирина сопоставила все те дни буквально по часам и минутам, потому что появление на свет этого ребёнка по времени совпало с весьма неблагоприятным периодом жизни Владимира.

И ещё одна деталь пришла ей на ум в ходе таких непростых для неё размышлений. Оказалось, что у этого мальчика на правой ноге на внутренней стороне бедра ближе к паху она видела точно такое родимое пятно, как у своего мужа.

Ну а главная деталь сходства – его внешность. Большие красивые голубые глаза, густые темные волосы, телосложение, предрасположенное к спортивному развитию, и, наконец, его согревающая улыбка, совсем такая же, как у Володи.

Ирина пришла в то состояние, когда полученная информация начинает включать в мозгу преимущественно область осмысления эмоций. Это или фантастическое совпадение инициалов, или уже часть истории её семьи, о которой она не знала всё это время. И тогда Ирина решилась прояснить для себя эту ситуацию до конца.

Через некоторое время она сидела у главного врача больницы с чашкой кофе. Прекрасный пирог, который испекла медсестра урологического отделения, был весомой добавкой к ароматному напитку, который в это время уже превратился в огромный дефицит и продавался из-под полы у спекулянтов, имеющих отношение к торговле продуктами.

Говорили о том, о сём, но Ирина в голове держала всё ту же мысль.

– Тамара Ильинична, – обратилась Ирина к главному врачу больницы, – а вот этот мальчик по фамилии…

– Сашенко Андрюша, Ирина Борисовна, я так и поняла, что вы подумали о нём, вы к нему заходили тогда.

– Да, вы правы. Я хотела спросить, а кто его родители, вам что-нибудь известно?

– Совсем немного, потому что он поступил к нам из детского дома. Если хотите, то мы узнаем о нём поподробнее.

– Да я даже и не знаю, как вам сказать…

– Он вам приглянулся, наверное, – улыбнулась главврач, – нам он тоже понравился. Он такой начитанный, умный, даже не верится, что детдомовский. Единственное, что знаю: его мама умерла лет пять назад. Отца он не знает. Получается, что он круглый сирота.

– Поэтому я и хочу узнать, кто были его родители. Может, есть хоть какая-то информация.

– Ирина Борисовна, – сказала Тамара Ильинична, – если вам это интересно, то я всё узнаю сегодня же для вас.

– Да, будьте добры, я бы очень хотела.

– Помните? Он вас спрашивал о Ленинграде.

– Да. Вот в связи с этим я и хочу узнать о нём больше. Когда привезут детей к нам, я его тоже возьму для дальнейшего наблюдения.

– Словом, понравился вам мальчишка, – улыбнулась Тамара Ильинична. – А у вас свои дети есть?

– Есть, у меня дочка. Она заканчивает первый класс.

На этом разговор перешёл на другие темы, но Ирина мысленно всё время возвращалась к думам об этом ребёнке. Она в этот же день накупила лакомств и пришла в палату к детям уже в качестве члена семьи, а не врача-хирурга.

Через некоторое время они с Андреем вышли на улицу, сели на лавочку, и у неё состоялся первый личный разговор с ребёнком.

– Ты, наверное, очень хочешь побывать в Ленинграде, Андрюша.

– Да, я читал о вашем городе, там очень много разных музеев.

– Андрюша, я не могу тебе обещать так сразу, потому что привыкла всегда выполнять обещания. Но скажу твёрдо: как только найду время, я помогу тебе побывать в Ленинграде. У меня есть дочка, она чуть тебя моложе, зовут её Надей, она тебе с удовольствием покажет город. Могу ли я тебя о чём-то спросить?

– Конечно, – ответил Андрей.

– Скажи мне, Андрюша, а ты помнишь свою маму?

– Немного помню, мне было пять лет, когда их не стало.

– Ты сказал их, это кого ты имел в виду?

– Маму и бабушку.

– А где вы жили?

– Мы жили в селе Александровском, но у моей мамы была здесь в городе однокомнатная кооперативная квартира в районе Осетинской поляны, но её теперь нет. Есть деньги, которые от квартиры оставили, но мне их пока не отдают. Они на сберкнижке. Говорят, что когда мне исполнится восемнадцать лет, я смогу их получить.

– А что стало с домом в Александровском?

– В нём живёт дядя Валера с семьёй, мамин двоюродный брат.

– А ты почему не стал у них жить?

– У дяди Валеры уже третья жена. Я им не нужен. Мне у них не понравилось, потому что дядя Валера пьёт, ругается матом и дерётся со своими жёнами.

– А про твоего папу что-нибудь известно?

– Я про него не знаю. Мама говорила, что он служит далеко, и она ждёт, что он вот-вот приедет. Но потом не стало мамы, и я о нём больше ничего не слышал.

– А как звали его?

– Мама говорила, что его звали Сашенко Владимир.

– А про отца ещё что-нибудь мама рассказывала тебе?

– Может, что и говорила… не помню уже. Говорила, что он очень сильный и красивый. И его папу звали Андрей. Поэтому мама и меня так назвала, когда я родился.

– А как звали маму?

– Раиса Дмитриевна.

– А что с ней стало?

– Я же сказал, что она умерла. Болела долго, а потом всё. А я тоже умру скоро…