Стало темно. Уличные фонари, свет от которых, проникая через окна, освещал коридор, погасли в полночь. С тусклым светом, исходящим от палочки Баки, они дошли до гостевой спальни. Прежде чем скрыться в комнате, Барнс громко хмыкнул, привлекая внимание.

— А что за мужик со Старком приходил? — спросил Баки. — Ну про Наташу ещё спрашивал.

— Брюс Беннер. Работает в Министерстве.

— И чем он занимается?

— Он из невыразимцев. Кто их знает, чем они там занимаются в своем Отделе Тайн.

— Но он хороший парень?

— Вполне.

— Кажется, он втюрился в Наташу, — с волнением в голосе подметил Баки.

Стив усмехнулся.

— Следственный отдел ждет тебя.

Похлопав друга по плечу, он улыбнулся и пошел вперед по коридору, прямо в свою спальню. Здесь было так же темно, но постепенно глаза привыкли к ночному мраку и стали различать грани и тени мебели и прочих вещей.

Несколькими минутами позже, когда в гостевой спальне прекратилась возня, а Стив был готов ложиться в кровать, что-то маленькое и тонкое выпорхнуло из-под двери прямо ему в ладони. Раскрыв их, Стив увидел крохотную птичку-оригами. Сложно было сдержать улыбку. Он подумал, что это проделки Баки. С Барнсом часто такое случалось: он начинал тосковать по всему, что они творили в школе, и не находил ничего лучше, кроме как глушить ностальгию подобными поступками. Именно таких бумажных птиц они использовали, чтобы переписываться во время урока Заклинаний. А всё потому, что преподаватели всегда рассаживали их по разным углам.

Стив достал палочку и с воодушевлением воскликнул:

— Люмос.

Мрак отполз подальше от яркого света, спрятавшись за окном. Стив смотрел на птичку, удивлялся приятному желтому оттенку бумаги и улыбался, как хогвартский эльф, до смерти закармливающий очередного студента. Однако его ностальгия оборвалась так же резко, как началась: на краю одного крыла он заметил чёрные чернила. Выведенные ими буквы принадлежали никак не руке Баки.

Сердце пропустило удар (совсем, как завещал Барнс), когда Стив развернул птичку и прочитал послание.

«Заходи в гости. Т.С.»

***

У Стива было много вопросов. Слишком много, учитывая, что ему давно пора спать. Но, когда в час ночи прилетает странное приглашение, хочешь или не хочешь, будешь думать об этом всю ночь. Ждут ли его в гости прямо сейчас? Или это какое-то абстрактное сообщение, вроде неловко брошенной вскользь фразы в день их первой после долгого перерыва встречи? Может, это приглашение без срока годности или, наоборот, имеет ограничения и через, допустим, неделю, этой запиской можно разве что подтереться.

А может, это и вовсе шутка.

Пройдясь по комнате, Стив упал на кровать и уставился в потолок. Днем он сверкал ослепительно белым, но ночью повторял звездное небо. Каждый раз, засыпая, он улыбался живописному виду, а иногда вспоминал школьные уроки Астрономии, посидели на башне подле телескопов и чудесный взгляд на звездное небо, как будто оно было близко-близко, а не в сотне километров над землей. Он обожал разглядывать небо в телескопе, рисовать звездные карты, разыскивая самые яркие звезды в россыпи похожих на разлетевшиеся от ветра семена одуванчика белых пятен.

Сегодня звездное небо его не успокаивало. Он то и дело переворачивался с одного бока на другой, перекладывал подушку в изножье кровати, а потом, полежав на животе, возвращался обратно и со вздохом откидывал одеяло. Приковывал взгляд к потолку в надежде найти ответы в копии незаконченных школьных работ.

Звезды не давали ответы, как бы он ни пытался их прочитать. «Превосходно», полученное за С.О.В по Прорицаниям, совершенно себя не оправдало. В захлестнувшем на миг отчаянии, он подумывал спросить совета у Баки. Как ни крути, в вопросах романтических взаимоотношений у него было больше опыта. Но вместо помощи друга, он просто стонал в подушку, мечась между тем что нужно сделать и тем, что хочется.

И где только он потерял свою решительность и смелость?

Стрелка часов медленно подползла к половине третьего. Стив никак не мог уснуть и проклинал тот день, который никак не хотел заканчиваться. Даже тихий шелест листвы и завывания ветра, доносившиеся из открытого окна, не помогали ему успокоиться. Соседская собака храпела.

Вдруг раздался стук, который никак не вписывался в мирное сопение города. Стив потянулся за палочкой, лежавшей на прикроватной тумбочке. Секундами позже в тусклом свете он увидел сидящую по другую сторону окна большую серую сову. Птица стучала клювом по стеклу, недовольно ухала из-за прозрачного препятствия на пути и смотрела на Стива не самым добрым взглядом. К её лапе был привязан свиток с восковой печатью.

Стив полностью раскрыл окно, и птица, хоть и не смогла полностью раскрыть крылья, спрыгнула с подоконника на круглый столик, который стоял рядом как раз для таких случаев. Деловито протянув левую лапу, она позволила Стиву отвязать письмо. На воске стояла печать Министерства Магии. Такой поворот событий его напрягал.

Он не так давно начал свою карьеру в Министерстве, поэтому ещё не успел изучить все правила и порядки, но прежде никогда не слышал, чтобы кому-то на дом прилетала сова в нерабочие часы. Поэтому он не знал, считать появление птицы на его окне хорошим или плохим знаком. Как и не знал, можно ли это считать каким-то знаком вообще.

Кому вдруг в Министерстве понадобилось писать письма ему, Стиву? Он не какой-то специалист, вроде Брюса, и, может, достаточно искусный маг, но неужели есть такие срочные дела к нему, специалисту самого низкого ранга, которые не терпят пяти часов ожидания?

Серая сипуха, громко ухнув, схватила его за палец и негодующе ткнула клювом в пустую миску перед собой. К Стиву не так часто прилетали совы. Его друзья предпочитали иные способы связи (например, Баки считал, что лучше всего явиться к нему на работу без предупреждения), и он оказался не готов к визиту ночного гостя. С помощью заклинания он быстро наполнил миску водой и отошел к кровати, подальше от совы, которая была рада наконец-то смочить горло.

Усевшись на самый край кровати, Стив повертел сверток в руках, подумав, что так сможет найти подсказки. Из этой затеи ничего не вышло: свиток оставался таким же загадочным, как работа невыразимцев. Больше тянуть было некуда, и он, сдернув печать, развернул письмо.

Мистеру Стивену

Г. РоджерсуДом №12,Серкус-Род,

Сент-Джонс-Вуд,

Лондон

Дорогой мистер Роджерс,

Согласно имеющимся у нас сведениям, сегодня в два часа двадцать три минуты после полуночи в населенном маглами районе (город Кестон, графство Кент, на границе с Лондоном) были замечены признаки неправомерного использования изобретений маглов, путем применения к мусорным контейнерам (в количестве пяти штук) незарегистрированного заклинания.

В связи с этим, Министерство Магии просит Вас незамедлительно выехать на место происшествия и разобраться в случившемся во избежание нарушения Статута о Секретности, принятого Международной конфедерацией магов. По возможности просим Вас воздержаться от использования магии в присутствии маглов и при необходимости использовать чары Забвения (использовать чары Конфундус не рекомендуется).

По завершению операции в течение следующих трех часов не забудьте представить отчет о проделанной работе главе Отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов мистеру Филлипу Дж. Коулсону.

С наилучшими пожеланиями, дежурный волшебник Леопольд Фитц.

Недоумевая, Стив поднял взгляд на сову, которая, пользуясь случаем, чистила перья. У неё, как и у звездного потолка, не было ответов на вопросы. Впрочем, всё это было неважно, так он не располагал правом выбора, в эту самую секунду он мог только следовать присланным из Министерства инструкциям и радоваться, что таким замысловатым способом его всего лишь вызвали на работу, а не уволили.

Письмо Тони в виде милой бумажной птички Стив забрал с собой.

========== Часть шестая. Заключительная ==========