— Клим Пантелеевич, а не кажется ли вам, что это убийство связано с исследованиями Левицкого в области воздухоплавания?

— Дорогой мой Николай Петрович! Чтобы ответить на ваш вопрос, следует по крайней мере разбираться в двух вещах: понимать, насколько далеко зашли современные конструкторские изыскания в этой области и что нового придумал полковник. Черновые обрывочные записи, которые мне показал судебный следователь, представляют собой не что иное, как переписанные формулы из трудов Можайского, Жуковского и Циолковского. В них, как вы понимаете, никакого секрета нет. Но мне непонятно многое другое. В частности, для чего Левицкий прибыл в Ялту?

— Уж точно не дачу покупать! Со дня на день за телом приедет его жена. Может, она знает? Я с ней поговорю.

— Да, это не помешает, — согласился адвокат.

— Однако вы не будете отрицать, что убийца — матерый преступник? Он сделал все возможное, чтобы скрыть злодеяние. Если бы не ваше чутье — следователь бы закрыл дело. И еще. Он очень не похож на заурядного разбойника — все ценные вещи на месте. Ничего не пропало. А ведь варнак вряд ли бы удержался, наверняка бы прихватил все крупные купюры. Кто бы потом проверял, сколько всего наличности оставалось в портмоне у полковника. Ан нет! Не взял. Послушайте, а что, если это какие-нибудь революционеры? Они же по всей России бомбы взрывают.

— Вряд ли. Анархистам, эсерам и большевикам шум нужен! Им не за чем следы прятать. Спица — не их оружие.

— Тогда чье же?

— Сейчас трудно найти правильный ответ. Нельзя сбрасывать со счетов и мотивы на почве мести или корысти. Вы, наверное, читали в «Северокавказском крае», что в феврале в Кисловодске был застрелен один статский советник?

— Вы имеете в виду нашумевший случай, когда жена заплатила абрекам за убийство мужа?

— Да. Если бы она не похвасталась подруге, так бы и не раскрыли это злоумышление. А газеты, если помните, во весь голос кричали о «кровавой эсеровской руке». Послушайте, Клим Пантелеевич, — от неожиданно пришедшей догадки Нижегородцев даже остановился, — скорее всего, убийца — врач. Ну не может обычный человек так точно ударить спицей. Многие даже не знают, где находится мозжечок. А тут надо было не только свалить офицера, но и ухитриться воткнуть острый конец в нужное место.

— Я думал об этом, — проронил Ардашев. — И даже специально купил путеводитель по Крыму. Там указано, что в Ялте практикуют примерно пятьдесят врачей. И как вы собираетесь искать среди них злодея?

— Ничего страшного. Составим список и будем постепенно отрабатывать.

— Нет, Николай Петрович. Это не мой метод. Так действует полиция. Я же должен придумать иной способ.

— Вы правы. И вообще, а чего это мы взялись за расследование? По-моему, у нас были совсем другие намерения, не находите?

— Согласен. Стоит протелефонировать в контору Ненарокову о том, что мы готовы продолжить осмотр дач.

На углу Екатерининской и Александровской, напротив купальни Чалого, стоял газетный киоск. Ардашев направился к нему.

— Ну вот! И свежие газеты есть, и карта имеется.

Приятели уселись на ближайшую лавочку и зашелестели прессой.

— Смотрите, Клим Пантелеевич, что пишет «Русская Ривьера»:

«Слух, распространенный «Биржевыми ведомостями» о возвращении Григория Распутина в село Покровское Тобольской губернии, не подтвердился. На самом деле фаворит царской семьи еще 20-го марта прибыл на автомобиле в Ялту и остановился в гостинице «Ялта» под именем «купца Никонова». Для чего ему понадобился этот маскарад — непонятно».

— А я отыскал, на мой взгляд, более интересное сообщение:

«В воскресенье 1-го апреля в Ялте случится солнечное затмение. Это явление можно будет наблюдать с 4 до 5 часов 23 минут пополудни. Просим обратить внимание отдыхающих и горожан, что начало этого редкого природного явления, то есть первое прикосновение луны к диску солнца, следует наблюдать не иначе как через густозакопченное стекло. Спешим сообщить, что стараниями местного общества естествознания, а также благодаря пожертвованиям бакинского нефтепромышленника барона Штенгеля (он является хозяином удивительного замка на Аврориной скале, получившего название «Ласточкино гнездо») из Петербурга в Ялту доставлен воздушный шар. Два аэронавта-добровольца — учитель мужской гимназии С. Ненайденко и фотографический мастер художественного магазина-салона Зембинского А. Клязьмогоров — намереваются подняться на высоту 1500 саженей. Последний собирается отснять 36 снимков Солнца, а преподаватель планирует произвести ряд спектрографических снимков, кои позволят сравнить массу Земли с массами других планет, в особенности Юпитера и Сатурна. Пока аэронавты готовятся к полету, шар в наполненном состоянии, будучи привязанным к дереву и нагруженным мешками с песком, находится на поляне по дороге на Ай-Тодор. К нему приставлен сторож».

— Собираетесь заняться изучением небесного светила?

Перед лавочкой возник Сорокопятов. Под мышкой он держал газетный сверток. Литературный критик протянул для приветствия руку, и в этот момент прямо под ноги Ардашеву из свертка вывалилась коричневая туфля.

— Ой, простите! — воскликнул он.

— Ничего-ничего, — Клим Пантелеевич подал упавшую обувь.

— А я вот от сапожника. Истоптал, можно сказать, подошвы по здешним улицам. И как ваши успехи? Нашли подходящие дачи?

— Пока нет, — со вздохом выговорил доктор. — Клим Пантелеевич занялся расследованием убийства, которое случилось в пансионе Илиади.

— Убийство! — вскинул руки Сорокопятов. — Но ведь газеты об этом ничего не писали?

— Ну, если не сегодня вечером, то завтра утром уж точно напечатают — шила в мешке не утаишь, — усмехнулся Нижегородцев и добавил: — Представляете, Ярополк Святославович, какой-то злодей проткнул полковнику Левицкому мозжечок, и, вероятнее всего, сделал это вязальной спицей.

— Что за страсти вы рассказываете! — присаживаясь на край скамьи, взволнованно проговорил сочинитель. — А что, адвокаты уже могут заниматься сыском?

— Выходит, вы ничего не знаете о Климе Пантелеевиче! — доктор аж подпрыгнул от удивления, но, поймав на себе полный укора взгляд Ардашева, тут же опустился на скамью и уже спокойно продолжил: — Видите ли, кроме того, что Клим Пантелеевич является вашим собратом по литературному цеху, он еще и знаменит своими расследованиями, которые он проводит в интересах клиентов. Понимаете, он защищает только тех, в чьей невиновности абсолютно уверен. Но Клим Пантелеевич не пытается убеждать присяжных, что следствие велось из рук вон плохо. Он отыскивает настоящего злодея и доказывает в суде его вину. И этот факт, как вы понимаете, является решающим. — Доктор перевел дыхание. — Да не может быть, чтобы вы о нем ничего не слышали! Не только российские, но и западные газеты писали о блестящих расследованиях Клима Пантелеевича. И «Таймс», и…

— Ну, полно, Николай Петрович, — отмахнулся Ардашев. — Ни к чему это…

— Позвольте-позвольте, — заинтересовался литератор. — А вы не пробовали писать об этом. Сейчас, можно сказать, в моде уголовные рассказы. Тут стесняться нечего. Даже Антон Павлович ими не брезговал: «Шведская спичка», «Следователь». Так ведь и не только он… Может, стоит и вам попробовать?

Адвокат вскинул на собеседника недоуменный взгляд.

— Я как-то не думал об этом.

— Послушайте, господа, а вы не будете возражать, если я вместе с вами, можно сказать, поучаствую в расследовании убийства этого капитана?

— Полковника, — поправил врач.

— Ах да, простите, полковника.

— Как угодно, — пожал плечами Клим Пантелеевич. — Только не обессудьте, Ярополк Святославович, до окончания следствия я не буду давать никаких пояснений и комментариев. Однако наш уважаемый доктор с радостью удовлетворит ваше любопытство, не правда ли, Николай Петрович? — хитро прищурившись, изрек Ардашев.

— Безусловно, — смиренно вымолвил Нижегородцев, осознав, что допустил оплошность.

— Вот и прекрасно, — обрадованно хлопнул себя по коленкам писатель и выудил из бокового кармана блокнот и карандаш. — Ну-с, Николай Петрович, прошу вас ввести меня в самую суть дознания.