Анфиса поняла, что убедить девушек вернуться к самому началу истории и распылить саму суть Адель «во благо Миров», как сказал Дракон Огня, ему не удалось.
– Так, – ведьма словно подвела черту перед первой частью разговора, – теперь объясни, если знаешь, конечно, как мы с Джингл оказались здесь? И почему Смотритель не мог отыскать нас целый месяц? И куда подевались мои воспоминания об этом месяце?!
– Я уже сказал, – Дракон словно втолковывал всем известную истину в голову ребенка, неразумного в силу возраста, – перемещения во времени допустимы только с использованием Воронки! Только тогда они безопасны для того, кто перемещается и для течения Времени! Пробивать Временной тоннель там, где вздумается, допустимо только для Вожака Единорогов! Но его дочь, решив, что уже вошла в полную силу, что обретенные ею крылья позволили преступить порядок, условие это нарушила! Ну а как же? Ведь она и девушка-Дракон спешили на помощь своей возлюбленной Ведьме! Можно подумать, что Адель сама не в состоянии вырастить дочерей! И обе наши «свахи» швырнули тебя и эльфийку в обход Воронки Времени. Что и привело к тому, что изогнулся непонятным образом не только временной, но и пространственный коридор. И вместо того, чтобы оказаться во второй половине двадцатого века в Городе у Моря, вы переместились в середину того же века в Лондон!
– Пусть так, – кивнула Анфиса, – но как быть со всем остальным? С моей памятью и со столь длительными поисками Смотрителя?!
– Этому есть объяснение, – Дракон Огня смотрел в окно, за которым уже всходило бледное солнце, – Творец лишила этот Мир возможности использовать магию. Все иномирцы становятся такими же, как и все жители, едва попадают сюда. Их магическая сущность открывается только на Перекрестке. Только Смотритель или другой иномирец может узнать подобного себе. Но ты ворвалась в этот Мир вопреки всему и минуя Перекресток, а потому все, что осталось доступным для тебя – так это обычное гадание на площади, к чему тебя и принудила та женщина, что приютила вас с эльфийкой. Думается мне, – Дракон Огня почесал подбородок, – что стресс, вызванный тем, что ты оказалась в незнакомом месте в непонятно какое время, вызвал у тебя кратковременную амнезию, – и добавил с умным видом, – кратковременную и фрагментарную! Ты понимаешь, о чём я говорю?
– Не очень, – пробормотала ведьма, – но суть поняла: у меня провал в памяти и я никогда не вспомню, что же произошло с нами в этот месяц.
– Ну почему же сразу «никогда»? – размышлял Дракон, – возможно, что со временем память к тебе вернётся! А сейчас, прими все, как должное и буди девочку. Я чувствую, что Тристан уже на подходе и вам пора собираться.
Дракон Огня обернулся к двери, скрытой гобеленом от посторонних глаз:
– И хватит уже прятаться там за этой пёстрой шторкой! – смущенный Смотритель, который давно слушал разговор Дракона и Анфисы шагнул в комнату. На диване заворочалась, просыпаясь, Джингл.
* * *
Смотритель Перекрёстка и Анфиса низко склонились перед мужчиной стоявшим в центре комнаты. Белая холщовая рубаха, такие же простые брюки, сапоги из тонкого сафьяна. Ни один предмет одежды не выдавал высокого положения незнакомца. И только огромный сапфир в центре серебряного обруча, схватывавшего белоснежные волосы, говорил о том, что незнакомец этот ох как не прост.
– Приветствую тебя, Вожак Единорогов! – Дракон Огня ограничился лёгким кивком, словно подчеркивая своё равенство с вновьприбывшим.
– Приветствую вас, иномирцы, – мужчина посмотрел на ведьму и эльфийку, перевел взгляд в угол комнаты, – приветствую тебя, Смотритель! – снова взглянул на Дракона, – надеюсь, ты уже объяснил ведьме всё, что ей нужно знать?
– Конечно, Тристан! – кивнул Дракон, подумав про себя, – «нет! Тебя стал бы дожидаться! Высокомерия этим единорогам не занимать, а сами толком дочерей воспитать не могут! Отправляют глупых девчонок, куда тем заблагорассудится!», – впрочем, озвучивать свои мысли Дракон и не собирался.
Анфиса во все глаза смотрела на Тристана. Так вот какой он, Вожак Единорогов! Отец Фрэйи! Как же она не узнала его с первого взгляда?! Ведь, они так похожи! Одинаково нежный овал лица. Одинаковые васильковые огромные глаза! И, самое главное, одинаковые волосы, белые, как выжженные летним Светилом злаки, серебристые волосы! Как много вопросов хотела бы ведьма задать отцу Фрэйи! Ведь, вполне возможно он встретился и с Единорожкой, и с девушкой-Драконом! Но Анфиса прекрасно понимала, не для того, чтобы удовлетворить её любопытство пришел на этот Перекрёсток Тристан. А потому, вздохнув и решив, что рано или поздно она узнает ответы на все вопросы, ведьма тронула Джингл за плечо:
– Просыпайся, моя хорошая, сейчас мы отправимся к Ольге!
– Я сам отведу эльфийку, – Дракон Огня внимательно смотрел на девочку, – а тебе, Ведьма, нужно поторопиться! Уже сегодня в твоем Мире День Торжества Светила! Уже сложены дрова для праздничного кострища! Уже ждёт твоего возвращения люд, избранный тобой! Ждёт и волнуется.
– Но Джингл, – пролепетала Анфиса.
– Ты мне не доверяешь, ведьма? – усмехнулся Дракон.
– Нет, – смутилась, Анфиса, – конечно, доверяю, – тут же поправила саму себя, – но почему ты? Почему за девочкой пришел именно ты?!
– Да потому что вывести эльфийку с того места, в которое вас угораздило попасть, может только действующий Дракон Стихи! Других желающих, кроме меня, не нашлось! – стало понятно, что Дракон Огня чем-то недоволен, – я ответил на все твои вопросы, ведьма?! – Анфиса кивнула, – тогда прощайся и возвращайся в свой Мир!
Анфиса подошла к эльфийке, испуганно прислушивавшейся к разговору:
– Ты его не бойся, – прошептала на ушко девочке, – он отведёт тебя, куда нужно. Скажешь Ольге, что тебя зовут Прося. Воробьиное Зёрнышко. Запомнила?
– Да, – кивнула девочка и обхватила руками шею ведьмы, – прощай.
– Мы еще увидимся, – обнадёжила Анфиса, – и намного скорее, чем ты думаешь, – разжала руки эльфийки и шагнула к Дракону, – я готова!
Два Величайших Иномирца, стоя бок о бок, создавали пространственно-временной проход.
Наконец, дело было сделано, и Дракон Огня подтолкнул Анфису к провалу Междумирья:
– Иди! И будь счастлива со своим людом!
Через доли секунды ведьма исчезла в бездне провала.
– Пора и нам, – Дракон подхватил на руки эльфийку и взглянул на Тристана, – рассчитай временной поход как можно более точно! Девочка должна оказаться на Перекрёстке в Городе у Моря в тот же самый момент, как и в прошлый раз!
– Сделаю, – кивнул Вожак Единорогов, – не волнуйся, Дракон!
– Твоя дочь тоже не волновалась и была в себе уверена, – пробурчал Дракон.
– Не сердись на неё, – голос Тристана был добродушен, – она хорошая девочка, только еще очень молодая.
– Да я не сержусь, – сконфузился Дракон Огня, – они обе хорошие девочки, но самоуверенности бы поменьше обеим.
Временной проход был готов, а уж перемещаться в пространстве Дракон и сам умел, а потому, кивнув на прощание Единорогу и Смотрителю, задерживаться на Перекрёстке больше не стал.
Смотритель, которому волею судьбы довелось стать свидетелем столь необычных даже для него событий, поняв, что Единорог вот-вот тоже отправится в свой Мир, отважился задать волнующий его вопрос:
– Прости мою смелость, Повелитель Времени, но скажи – надолго ли эта война?!
– Эта? – уточнил Тристан, – эта закончится через два года. Но вы, люди, не умеете жить в мире! Не умеете наслаждаться тем, что у вас уже есть! Вы обязательно начнёте новую войну!
– Ты хочешь сказать, что этот прекрасный Мир обречен вечно воевать?! – растерялся Смотритель.
– Почему же «обречен»? – удивился Вожак Единорогов, – все зависит только от вас, от людей! Впрочем, это очень долгий философский диспут, – вздохнул Тристан, – а мне уже пора. Как сказал один поэт, когда-то живший на этом прекрасном острове: «Something is rotten in the state of Denmark», – и словно исчез, растворился без следа.
