– Вот радость-то какая… – вяло отозвалась я, прикрыв глаза рукой.

У художника прошло все тихо и мирно. Я надела красивое черное платье и неподвижно спала в подобии гроба часа два-три. Он рисовал, позабыв обо всем. Пахло краской и воском от плавящихся свечей. Времени я просыпалась и, приоткрыв глаза, мечтала: «Вот бы все мои подработки были такими. Делать ничего не надо, а деньги платят».

После того как работа была закончена меня ждал еще и ужин. Так что в общагу я добралась глубокой ночью – сытая, довольная, на карете и с деньгами. Только рука по-прежнему горела болью. Давно надо менять повязку с мазью, но это возможно лишь в нашей комнате. Впрочем, завтра выходной, могу хоть весь день лечить рану.

Я уснула с мыслью, что в моей жизни настала светлая полоса. А лучше бы не засыпала, потому что снилась мне…

… залитая ослепительным светом комната, где меня трясло от боли. Руки разбиты, как после драки, дыхание перехватило. Во рту привкус крови. Обеими ладонями сжимала рукоять прозрачного ножа, который был направлен в меня. По щекам катились слезы. Все же вогнать его в свою плоть мне не хватало духа.

– Быстрее, пока не поздно. Это единственный выход! – закричал кто-то и со всей силы надавил на рукоятку. Боль ошеломила, раздавила сознание, уменьшив его до размеров моей раны в животе. А потом чьи-то руки выдернули нож, и горячий красный поток хлынул из меня, заливая коленки, а затем и пол. Слабеющими руками, я попыталась остановить кровь. Ведь с каждой каплей из меня вытекала жизнь…

Я проснулась. Тяжело дыша, осмотрела темную комнату, ставшую почти родной за год с небольшим. По лбу буквально стекал холодный пот. Но в реальности ничего не изменилось, мои боевые подруги мирно спали, а я опять маюсь от своих кошмаров.

Сколько уже можно? Медленно поднявшись, умылась, а потом нашарила под кроватью бутыль с крепким вином, припрятанную для особого случая. Несколько мгновений пила залпом. Да пошло оно все в адово пламя – и демоны, и вампиры, и древние рода все взятые вместе, и пророчества…

После свой выходки я проснулась после обеда от того, что Нереза толкала меня в плечо.

– Вставай. Труба зовет!

Я приподнялась на кровати. Помятая, как из-за угла мешком прибитая, но как будто выспалась.

– Какая еще труба? У нее должен быть выходной. И у меня, кстати, тоже.

– Ничего не выйдет. Приехал твой папа. Так что давай одевайся, умывайся и иди говорить с главой рода.

– У… – я попыталась зарыться в одеяло, но не тут-то было. Подруга запросто забрала его и подняла меня с постели за шиворот.

– И когда ты успела так нализаться, Рона? Ты же вроде пришла трезвая.

– Кошмары снились… я выпила… лекарство.

– Такое чувство, что твои предки не поколения аристократов, а разбойники с большой дороги.

– Все правильно. Ты сейчас про очень дальних предков, – ответила качнувшись. – Суть, наверное, моя такая, что ж тут сделать?

– Что сделать? Я тебе сейчас покажу суть!.. – она угрожающе подняла полотенце, которым только что назад явно вытирала окно.

Общими усилиями мы привели меня в порядок, нарядили в нормальное платье. Хотя я потянулась к любимой рубашке, за что и получила по рукам полотенцем. Спустившись во двор, почувствовала себя легче. Холодный сырой воздух, как после дождя, выветрил остатки хмеля и слабости, мозги тоже себя лучше почувствовали.

Вокруг привычные серые каменные стены корпусов общаги, дорожки из круглых камней намертво втоптанных ногами множества студентов в жесткую почву, большие раскидистые деревья и высушенная летней жарой, а потом прибитая к земле осенними дождями трава.

Все как будто говорило, что мои кошмары просто игра больного воображения, усталость, напряжение и не более. Но у меня никогда не было таких ярких снов.

И еще одна странность с того памятного вечера, как я явилась в общагу в грязном плаще. Звезда стала царапать мне кожу. Как это возможно, если у нее нет острых краев? По легенде, она должна проснуться в самый темный час для моего народа, и стать страшным оружием против наступающей тьмы. А если все-таки амулет приходит в действие?

Нет ни войны, ни дележа власти между кланами. Тихонько жизнь идет. Да и я не похожа на светлого воина из легенды, так что лучше не придавать этому значения. И заняться более важными вопросами.

Обычно если папа хочет приехать, то за неделю посылает письмо, чтобы я была готова. Привозит мне еду – обязательно домашний хлеб, пару курочек, соленья, что-то из вещей по сезону.

В этот раз письма нет. Значит, что-то случилось. За своими не веселыми раздумьями я быстро дошла до небольшого постоялого двора рядом с Академией, где обычно ждал меня папа. Там и кормят неплохо и номера обычно есть пустые, и все очень дешево.

Подходя ближе, старательно улыбалась. Совсем незачем пугать близких моими страхами и кошмарами. К тому же они уходят туда же, куда и ночь – в небытие.

Всем известно, что у меня никогда не было дара предвидения. Дар не может появиться из неоткуда. Прежде чем открыть дверь я собрала все свои силы и согнала с лица мрачное выражение.

Однако вся моя напускная веселость слетела, стоило только увидеть папу. Он сидел за столиком под лестницей на второй этаж в жилые комнаты, смотря в пространство. Блики пламени от камина отражались в темных глазах и скользили по длинным черным волосам. И при этом выражение лица у него такое, будто видел перед собой адскую бездну.

– Что случилось? – спросила я вместо приветствия.

Он протянул мне письмо в распечатанном конверте и начал медленно говорить:

– Когда пришло письмо от ректора твоей академии, думал, тебя выгоняют, и собирался тебе чертей вставить. Но когда прочитал, еще больше разозлился. Тогда уже хотел придушить негодяя. А потом подумал вот о чем. Неделю назад я спустил с лестницы очередного «женишка», даже говорить тебе о нем не стал. Такое ничтожество тебе вряд ли бы понравилось. Да беда в том, что от лестницы отвалился кусок, через миг после падения этого уродца.

Это предложение, – папа жестом указал на конверт, – не самое худшее из всех, надо признать, девочка. Он полукровка, но имеет большое влияние. А вся наша сила в гербе, фамилии и десятке верных мечей.

Ты отлично знаешь, что сто лет назад, когда все наши расы перегрызлись из-за власти, денег и территорий, война проходила на нашей земле. А когда все закончилось, эльфов признали подходящими, чтобы руководить, остальная власть была поровну поделена между другими расами, но разрешать споры, сглаживать острые углы теперь будет наша раса. Я помог родственному роду занять положение правящего, а взамен они клялись, что восстановят наши владения. И ты видишь, как они выполнили свой договор.

Наш замок разваливается, этот мерзавец прав. Одно он не учел, мы привыкли добывать славу и признание оружием, и я лучше выложу себе дорогу наверх трупами, чем буду торговать собственной дочерью.

Это письмо пришло не по адресу, решать тебе. С одной стороны он ублюдок, его не признает ни одна семья, с другой сильнейший маг своего времени, на которого наш мир сейчас смотрит с надеждой. Если ты поймешь, что хочешь разделить с ним жизнь – пожалуйста. Нет, пусть катится к чертям погорелым, как и все остальные.

Не забывай, что свадьба только начало, тебе делить с ним постель и все трудности жизни. Так что пусть это будет достойный мужчина.

Я не смела прервать отца. Дыхание перехватило и мне стало просто жутко. Даже не открывая письмо, уже понимала, что в нем.

Вечером, перечитав его раз в общаге, я бросила письмо Монге. Нереза сидела чуть подальше, исправляя мои штаны с помощью магии.

«Еще раз разорвешь и получишь по тому самого месту, которым ты обычно думаешь! Со следующей недели за рванье в Академии будут гонять! Да я уже по горло сыта твоими протестами», – заявила она. Ничего не ответив, я забилась в угол на кровати и так и лежала сжавшись.