Как будто тысячелетний ледник начал оттаивать, слой за слоем теряя старые обиды, непонимания, злость.

«Если бы не встреча с Мариной, я бы так и остался загнанным в угол злым одиноким псом. Но она появилась в моей жизни, эта девочка-энерджайзер».

Иногда Илья ловил на себе взгляд Марины, то вопросительный, то немного виноватый. И отвечал ей, обещая глазами то наказание, то …

Наконец, Марина не выдержала воспоминаний о своих похождениях и попросила переключиться на кого-нибудь другого. Не вышло – Илья продолжал интересоваться ее «успехами». Спасением стал отец, объявивший, что шашлык готов, и пора занимать свои места за столом.

«Хорошая погода, прекрасная компания, любимый рядом – чего еще можно пожелать себе самой?» – думала Яна, глядя на людей вокруг. Не хватало ее родителей, но об этом рано еще говорить. И все же ростки грусти дали свои плоды, ее мысли закружились, как черные вороны: скоро уедет Мартин – это раз, и у нее никогда не будет такой большой семьи, когда она состарится – это два.

Вздохнув, она усилием воли выдернула себя из тоски. Мартин заметил ее изменившееся настроение и одними глазами спросил, в чем дело. Яна тут же улыбнулась. «Ни в чем», – ответила ему так же.

Иногда София ловила горящие взгляды Марата, которыми он испепелял Яну. Он сверкал карими глазищами из-под челки, и матери становилось страшно за сына – это уже похоже на зависимость! Но Мартин не позволял ей ни на йоту вторгнуться в пространство брата. Это – только его дело. Никто не имеет права указывать ему, как жить, кого любить и т.д.

Ближе к вечеру, когда все убрали и перешли в дом, первая троица засобиралась: Марат, Мартин и Яна. Тем более, что Марату еще надо было в клуб. Тепло попрощавшись со всеми, они уехали. А через час после них и Марина с Ильей решили отправиться домой… Градус ожидания расплаты за молчание и недоговоренность повышался. Взгляды, которыми они обменивались целый день, сулили то наказание, то невыносимое наслаждение.

Во время обеда случилась неприятность – Илья случайно толкнул Марину под локоть, и баночка с соусом оказалась у нее на джинсах. Она, конечно, не обиделась – всякое бывает в жизни, но закралось подозрение, что он специально это сделал. Марина переоделась в свое старенькое платье, которое не надевала уже тысячу лет.

Илье же очень понравился такой женственный образ. Он, казалось, не мог насмотреться на нее. Глаза его довольно блестели. Марина еще более засомневалась, не специально ли было спланировано падение соуса, но потом забыла о своих предположениях.

На улице к вечеру заметно похолодало, а на ней только летнее платье, да куртка. Илья, глядя, как она вздрогнула и поежилась, сказал:

– Садись назад, там покрывало. Голые ноги укрой.

Она послушалась его и только где-то в середине пути подумала, что можно и впереди сидеть укутанной.

Если бы они могли сейчас заглянуть в мысли друг друга, то очень удивились бы, потому что оба вспоминали прошедшую неделю. И вроде каждый вечер проходил одинаково, но наговориться не могли! Будто два путника, долго искавшие дорогу, и нашедшие ее вместе.

Вдруг машина начала притормаживать, а потом и вовсе съехала с трассы в сторону лесополосы.

– Куда? Зачем? На улице уж совсем темно. Не мог до дома потерпеть, что ли?

– Не мог. Я и так весь день терплю.

Оп… А вот теперь Марина поняла, почему на нее упал соус.

Вокруг была темень, тишина и лес.

Дверца открылась, и от лампочки в салоне стало светлее. Илья снял через голову джемпер и бросил его на спинку сиденья. Марина почувствовала, как у нее подскочило сердце и забилось где-то в висках.

«Господи, он еще не дотронулся до меня, а грудь уже налилась и просится выпрыгнуть сама».

Илья просто смотрел на нее, потом медленно потянул молнию на джинсах вниз и рвано выдохнул.

– Черт, я думал всем заметно, как у меня стоит. Все из-за тебя!

Он залез в машину и сел рядом с ней. Марина молчала, часто дыша. Рот приоткрылся сам, губы пересохли. Илья положил ей руку на затылок и потянул к себе, второй рукой прихватив за талию.

– Иди ко мне, молчунья.

Поглаживая ей затылок, чувствуя горячее дыхание, Илья начал медленный поцелуй. Уж он-то знал Марину: ее нетерпение и нрав. Это была его сладкая месть за ее недоговоренности.

Открытым ртом проходя над ее губами, он заставлял тянуться к нему. Языком касался и тут же прятал его.

Марина застонала, она вся вытянулась в струнку, дрожала, как листочек на ветру, пытаясь добиться от него более решительных действий. Она уже и забыла, что они в машине, в каком-то чертовом лесу, в темноте.

Марина не выдержала и ловким движением, перекинув одну ногу, села на него верхом. Обхватила его лицо руками и, глядя в глаза, прошептала:

– Хватит меня истязать. Я все поняла.

И сама поцеловала его, проталкивая язык глубоко в рот. Они оба демонстрировали ранее виртуозное владение этой мышцей и теперь отрывались друг на друге. Маринка терлась о его член, скользя вверх-вниз, громко стонала и буквально выпивала из него воздух. Илье показалось, что они поменялись ролями, да так быстро, что он и не заметил!

Хорошо, что он расстегнул молнию, теперь все чувствовалось так живо и горячо. Он провел руками по ее ногам, забираясь под платье до самого белья, и застонал – кожа было гладкой, словно атласной. Марина привстала снова, и он просунул пальцы туда, где горячо… влажно… все пульсирует. Она с громким возгласом сжала его пальцы и выгнулась назад, подставляя ему грудь. Другой рукой Илья сжал сначала один сосок, потом другой, продолжая делать внутри нее поступательные движения.

Марина мелко дрожала, стоя над ним на коленях, вцепившись ногтями ему в плечи. Так хотелось еще чуть-чуть…

Илья резко убрал обе руки, чем вызвал разочарованный стон. Он сдернул с нее платье одним движением.

Обхватив ее тело обеими руками, уложил на заднее сидение и сам лег сверху, не придавливая своей массой. Он терся членом о нее, стараясь попасть в самую чувствительную точку. Марина тянула его на себя, сама направляла и казалось, что вот-вот… Илья резко отодвинулся, задыхаясь и пытаясь остановить подкативший оргазм.

– Илья, – простонала Маринка, – какого черта? Ты зачем ушел?

Он подал ей платье, сам надел джемпер, все еще не восстановив дыхание.

– Будем учиться разговаривать… Ты же вот сейчас высказываешь претензии? А чего же так долго молчала про себя?

До нее дошло, что ее сейчас наглым образом «прокатили»!

– Ах, ты… Ладно! Приедем домой, я тебе устрою, боксер полосатый!

– Согласен.

До дома они летели с превышением скорости. Бедная Динка не знала, куда щемиться от хозяев, которые выскочили из машины в таком настроении, что казалось полыхнет все вокруг. Собака спряталась на веранде, под кресло-качалку, и затаилась там.

Илья тут же прижал Марину к машине, не давая ей вывернуться из захвата.

– Ну, что, красавица, ты не устала сегодня?

– Нет, я не устала, дедушка!

Он опешил от ее слов, а Маринка воспользовалась его замешательством и выскользнула из-под его руки. Хохоча во все горло и прихрамывая на ногу, она спешила к крыльцу. Ей не хватило всего полшага! Илья настиг ее, подхватил на руки и понес в дом.

Задыхаясь от смеха, Марина еле произнесла:

– Поставь меня… тебе нельзя… тяжести… Куда ты меня тащишь?

Илья, не говоря ни слова, занес ее в ванную комнату, поставил под душ и включил воду. Марина охнула: вода была холодная, но быстро нагревалась. Платье промокло, обозначив все изгибы ее тела. Одежда Ильи тоже прилипла к телу, но он не обращал на это никакого внимания, буквально пожирая глазами Марину.

– Разденься, – попросила она Илью.

Он снял с себя все… Марина смотрела на него, не мигая. Она не могла наглядеться…

Струи воды текли между ними, а они ничего не замечали.

Наконец, он приблизился к ней и, глядя в глаза, начал опускаться на колени. Он смотрел на нее, а его руки медленно ползли по ее мокрым ногам вверх, туда, где все горело.