– Я о травме, которую Вы получили полгода назад.

– И что дальше?

Он злился еще сильнее, но внешне этого не было видно – все-таки многолетние тренировки и участие в турнирах научили скрывать его истинное состояние.

– Я уверена, что Вы каждое утро с трудом поднимаетесь и уйму времени тратите на растяжку и разработку поврежденных мышц. А тут – работы с бешеными молекулами. С детьми! Мало того, с подростками! Это неизбежные ссоры, склоки и драки на тренировках, а отсюда травмы. Усугубление Вашей травмы и получение новых – детьми. Я пока не уверена…

– Да что ты знаешь о травмах, пигалица?! Получила диплом за красивые глазки, втерлась тут к кому-то, и теперь решила, что королева и можешь повелевать?

Марат и Мартин, сидя в разных комнатах, одновременно сложили руки на груди и слегка усмехнулись.

«Представление начинается! Ну, держись, Белый Тигр!»

Марина перевела взгляд с Ильи на Марата, чуть не фыркнула от разочарования и снова посмотрела на оппонента. Потом повернулась к нему боком и начала вставать, сильно опираясь руками на стол и спинку стула. Подтянув свое тело до состояния, когда можно перенести вес на ноги, она взяла костыли, которые лежали на соседних сидениях.

Молча проделав все это, навалившись, наконец, на подручные средства, она повернулась к изумленному Илье.

– Пятнадцать лет своей жизни я следила за карьерой одного бойца. Он называл себя Белый Тигр. После моего кумира Орки он стал вторым номером… Как ни печально это признавать, я ошиблась. Ты не тигр, ты паленая кошка. Не претендую на авторство, этот образ мне навеял мультфильм «Маугли».

С этими словами она, осторожно передвигаясь, дошла до двери и остановилась. Препятствие было огромным, тяжелым и, наверное, дубовым. Преодолеть его, не уронив при этом костыли, было сложно. Илья резко встал и пошел к Марине. Он открыл дверь и удерживал ее, пока девушка проходила.

А потом он закрыл дверь за Мариной и за собой.

На столе у Марата завибрировал телефон. Он нажала на громкую:

– Ты это видел? – услышал он в трубке смеющийся голос Мартина.

– Прямо из первого ряда наблюдал, – ответил Марат. – Как на поводке за ней пошел. Интересно, договорятся ли? И о чем?

Мартин зашел в кабинет брата. Тот в задумчивости покручивал ручку между пальцами.

– У тебя все в порядке, Марик-Комарик?

Марат вздрогнул от детского прозвища и внимательного взгляда старшего брата. Улыбнулся и сказал:

– Все нормально. Ты поезжай. Я еще посижу, кое-какие дела есть. Потом сам все закрою. Ты домой?

– Нет, я к Яне.

И снова – проницательный взгляд Мартина, проникающий прямо в сердце. Но Марат спокойно его выдержал и сказал:

– Понятно. Ты с ней поаккуратней. Трясло ее сегодня не хило. Пока, старший брат.

– Пока, малыш…

Дверь за ним давно закрылась, а Марат все сидел и смотрел в одну точку. «Малыш… Да, когда-то был малышом. Мама и сейчас так называет. А я всего на два сантиметра ниже брата. Надо бы собраться у родителей».

Лишь только в одиннадцать-тридцать он уехал из клуба. Но не смог удержаться и повернул во двор ЕЕ дома. «Патриот» стоял напротив подъезда, прямо под уличным фонарем. Марат остановился рядом. Вышел, подышал холодным весенним воздухом, посмотрел наверх, на ее окна. Там были видны какие-то слабые блики либо свечи, либо ночника.

Марат, как завороженный, глядя на окна, пошел к подъезду. Он хотел посмотреть нумерацию квартир, чтобы высчитать ее номер. А вдруг ей когда-нибудь помощь потребуется?..

Над дверью горел мощный фонарь, и еще издалека были видны цифры. Марат достал телефон, сфотографировал то, что ему нужно, и вернулся к машине. Оглянувшись последний раз на окна, он сел в авто. Через мгновение «Мерс» сорвался с места и уехал.

На первом этаже зажегся свет. Хозяйка наблюдательного пункта ликовала!

«Все птенчики сегодня попались в объектив. И волосатый, который сегодня был с косами, как красна девка, и лохматый, который зачем-то крутился около машины первого. Ай, красота!»

Тетя Вера рассматривала фотографии, сделанные из укрытия. На свой вкус она бы выбрала второго: он красивее, моложе, богаче (судя по машине) и не такой здоровый, как первый. Этот почему-то наводил на Верочку ужас, как и Ковальский-отец. Нет, однозначно, лохматый ей нравился больше, чем волосатый!

«А Янка дура, и ничего не понимает в мужчинах. Водит к себе какую-то образину, а этот красавчик скулит под окнами. Дура и есть!»

Двумя часами ранее, выходя из машины во дворе дома Яны, Мартин заметил нечто, похожее на вспышку фотоаппарата в углу окна первого этажа. Он усмехнулся: может, и показалось. Но похоже на то, что именно здесь живет местный корреспондент сарафанного радио.

Мартин стоял прямо под фонарем, и его было хорошо видно с разных точек двора или дома. Подняв голову, он увидел в окне Яну, которая махала ему рукой. «Как хорошо приходить домой, когда тебя ждут. Домой? Нет, надо забирать ее к себе, иначе я буду скоро засыпать на ходу». Он направился к подъезду, совершенно забыв о наблюдателе с первого этажа.

Яна ждала его в коридоре. Сегодня впервые за много лет ей захотелось надеть платье. Не домашний халат, которого у нее никогда и не было, не спортивный костюм или джинсы, а именно платьице. Летнее, легкое, светло-бирюзовое… Сейчас, когда она уже остановила свой суматошный бег по квартире, почувствовалась вдруг усталость и тяжесть после встречи с прошлым.

Дверь была приоткрыта, и Мартин просто зашел внутрь. Опустил спортивную сумку на пол, потрепал забияку Кита и посмотрел на Яну. Она шагнула к нему, прижалась, спрятав лицо в отвороте куртки. Мужские руки нежно коснулись спины, плеч, взъерошенных волос.

– Тяжко тебе пришлось сегодня? Плохо, видно, я ему объяснил.

– Да… нет… Тебе Марат рассказал?

– Да. Он был взвинчен до предела, даже на ринг поднялся. Я понял, что произошло нечто, из ряда вон…

– А он тоже умеет драться?

– Еще как! Он – боец, не хуже меня. Одна беда – без тормозов. Если войдет в раж, может случиться непоправимое.

– Наверное, поэтому я сегодня и испугалась. За Марата. У него глаза были, как стеклянные.

– Чего за него бояться?

– Я думала, что он убьет… этого. А такое, сам понимаешь, никому не нужно.

– Он, конечно, не убил бы, но покалечил знатно.

– Как ты Стаса?

– Да брось! Это цветочки… А ты кормить меня будешь?

– Ой! Вот я ворона! Пойдем.

Все это время они стояли в коридоре. Котенок миролюбиво сидел рядом. Но стоило Янке сделать шаг, как тут же он бросился ей на ногу и вцепился зубами и когтями. Яна поморщилась, посмотрела на смеющегося Мартина и пошла на кухню с котенком, которого было бесполезно отрывать от любимой игрушки.

– Я понимаю, что вы с ним заодно, но когда-нибудь тайное станет явным, и я узнаю, по какой причине его выслали из места, которому он полностью соответствует.

Она достала пакетик с кошачьей едой, и тут же Кит, оттолкнувшись лапами от нее, бросился к своей миске, ожидая угощения.

– Ууу, бандитская морда! – укоризненно сказала Яна.

На некоторое время кот был обезврежен.

Ужин пролетел быстро. Собственно, Мартин не особо налегал на еду. Или не голоден был, или думал совсем не об этом.

Яна убирала со стола, мыла посуду. Она вставала на носочки, чтобы поставить чашку на сетку для сушки, и это выглядело так забавно, что Мартин хмыкнул.

– Что?

– Так и хочется взять тебя на руки, когда ты тянешься наверх, и подсадить.

– Возьми и подсади…

Слова, произнесенные шепотом, под шум воды, возымели силу, сродни землетрясению. Мартин поднялся, в два шага преодолел расстояние до Яны, продолжавшей полоскать уже чистую чашку. Он встал позади нее, вплотную, и сразу ощутил ее напряжение. «Господи! Что же этот урод ей наговорил, и что он вообще значил для нее, если до сих пор не пришла в себя».

Мартин забрал у нее чашку и поставил на полку.