Мне известно имя противника, и всё, на что он способен – я тоже знаю. Силы неравные. Лишь один взмах руки поможет получить победу, но сегодня удача как никогда на его стороне. Зак занимает нападающую позицию, я же не занимаю никакую, продолжая стоять истуканом. Я вижу всё размыто. Взгляд не фокусируется на чём-то одном. Я не сосредоточен и не могу убедить себя, что должен собраться. Ради кого? Мне не нужна эта победа, я уже проиграл. Как только холодная кожа перчатки достигает челюсти, чувствую железный привкус крови на губах и наконец-то прихожу в себя, занимая оборонительную позицию.

Мои нападения смешат даже меня. Я буквально рассекаю воздух, пока Зак радуется преимуществу. Его улыбка становится шире с каждым последующим раундом, но, если бы он смотрел на вещи здраво, понимал, что в девяносто девяти процентах случаев, он никогда не возьмёт надо мной верх. Сегодня тот самый невозможный один процент.

Рефери разнимает нас и распускает по разным углам. Падаю на стул и отталкиваю протянутую бутылочку с водой, желая, чтобы Кит скорей вывалил то, что так лезет из его рта.

– Какого чёрта ты творишь, Картер? Если это какая-то новая тактика, то пора начать действовать. За спиной пять раундов, а твоё лицо похоже на дерьмо смешанное с кровью. Соберись, твою мать!

Вероятно, ему ещё не сообщили главные новости, ставшие причиной опущенных рук. Я сдался, абсолютно сдался. Без неё, не могу и слова сказать, не употребив всю брань, скопившуюся на языке. Стискиваю челюсть и закрываю глаза. Никто не виноват в том, что сделал я. Никто не заслуживает того, что так норовит выйти наружу из моего рта. Единственный человек, на которого стоит злиться и кого стоит винить – я сам.

Последующие раунды ничего не меняется. Зак добивает, а я позволяю случиться неизбежному. Все мысли начинаются с Лизи, ею же завершаются. Её последний образ, когда она снимает кольцо, кладёт его на стул вместе с ключами и скрывается за дверью, протащив за собой чемодан – плотно засел в голове. Воспоминания тянут ко дну, потому что киноленту дополняет её крик:

– Убирайся!

Это последнее, что вижу и слышу, замертво падая на ринг. Закрываю глаза и погружаюсь во тьму. Это закончилось.

Лизи

Всю дорогу от квартиры провожу в слезах: я плакала в такси, плакала в отеле, когда снимала номер, чем привлекала лишнее внимание, консьерж даже дал свой платок, получив благодарное невнятное бурчание. Я продолжала плакать всю ночь и утро. Мне и самой интересно, когда поток слёз всё же исчезнет, но он нескончаемый. Джаред не хочет ребёнка, а я не могу от них избавиться. Они не виноваты. Они были созданы в любви, по крайней мере, с моей стороны. Я не знаю, как сообщить об этом родителям и уж точно не знаю, как рассказать им то, что Джаред их не желает. Стыдно посмотреть в глаза семьи из-за того, что я была настолько безрассудна.

– Мы есть друг у друга, мы справимся, – утешаю то ли себя, то ли крохотные жизни внутри, поглаживая живот.

Теперь Джаред занимает лидирующую позицию, кого хочу видеть в последнюю очередь, разве что уступая пьедестал Артуру. Я добавляю его номер в чёрный список просто так, сама не понимаю, зачем это делаю. Он не позвонил ни вечером, ни ночью, ни утром. Глупо ожидать, но, таким образом, я хотя бы немного заглушила ненависть в сердце.

Телефон начинает звонить уже третий раз, и это тот, что принадлежит отелю. Он не мог меня найти. Такое ему неподвластно, только за исключением, если Джаред не начал дружить с ФБР. Только после четвёртого звонка, решаюсь снять трубку.

– Мисс Майерс? – женский голос, который принадлежит девушке, выдавшей ключи, узнаю сразу.

– Да.

– Спрашивают вас.

Холодок пробегает вдоль позвоночника. Я не хочу, чтобы он был тут.

– Кто?

– Молодой человек.

– Я никого не жду.

Девушка передаёт мои слова, на что слышу шорохи и настойчивый голос, который узнаю сразу. Это не Джаред, это Люк, и если это способ узнать о моём самочувствии, то он с треском провалился.

– Я сама перезвоню, – сообщаю я, но девушка издаёт что-то похожее на визг.

– Лизи, впусти. Я не для того, чтобы мерить вас. Я один.

Конечно, он просто вырвал у неё трубку. Будь на её месте и видя перед собой Люка, я бы отдала всё добровольно и сразу.

– Чего ты хочешь?

– Впусти, он не знает, что я нашёл тебя.

Тяжело выдыхаю.

– Пусть пропустят.

Следом слышу, как мои слова передаются девушке, но, вероятно, ему не доверяют. Женский голос спрашивает, согласна ли я, и получив положительный ответ, прощается со мной.

Быстро умываю лицо холодной водой, стараясь привести себя в порядок, приняв пальцы за расчёску. Идея оказалась не самой лучшей, потому что волосы как были спутаны, так и остались в таком положении. Они похожи на птичье гнездо. Собираю эту груду сена в пучок на макушке и стараюсь улыбнуться отражению. Выходит криво, я похожа на Джокера.

Когда открываю дверь, встречаюсь с тревожным взглядом Люка. Он с сожалением смотрит на меня, от чего становится тошней.

– Не надо, – отрицательно кручу головой. В любом случае, виноваты оба, хоть кто-то из нас должен был позаботиться о защите.

– Хрен с ним, если он не желает этого, а может и желает, но боится. Лизи, это такое счастье.

Закрываю дверь и топчусь в пороге.

– Ага, быть матерью одиночкой в двадцать лет большое счастье.

– Не думай об этом. Подумай о положительных сторонах. Моя мама не могла забеременеть одиннадцать лет, ты только представь, одиннадцать чёртовых лет! Ей все врачи говорили, что она бесплодна.

– У неё был ты.

– Это и был я, – выдыхает он. – Она не могла забеременеть одиннадцать лет мной, а ты расстраиваешься. Даже не смей думать о таких глупостях и об аборте.

– Я не сделаю аборт, это убийство.

– Только представь, сколько пар мечтает о ребёнке, но не может иметь детей. Сколько пар пытаются, но получают желаемое лет так через одиннадцать. Не делай поспешных выводов о нём. Он напуган. Кто не испугается беременности в таком возрасте? Безмозглые? Вы, конечно, оба думаете, что вся жизнь впереди, но можно жить и с детьми.

– Я не хочу об этом говорить, – не скрывая раздражения, фыркаю я.

– Можешь злиться, я всё равно скажу. Он потерян и боится, пойми его тоже.

– Он не боялся расстёгивать ширинку и не предохраняться, почему я должна понимать его, когда он не понимает меня?

Люк вздыхает и гладит меня по голове.

– Прекрати быть такой упёртой, это погубит вас. Кто-то должен быть мудрей, почему этим человеком не хочешь стать ты?

– Потому что он сделал мне больно! – слёзы предательски сбегают по щекам, а тело начинает дрожать. Я не могу забыть его слова.

– Я не прошу прощать и бежать к нему прямо сейчас. Дай ему помучиться, он должен сам всё понять и осознать. Я даже не пытаюсь вас мирить, решать только тебе. Я тут, потому что знаю и хочу убедиться, что ты не совершишь ошибку, о которой будешь жалеть всю жизнь.

Люк прав. Многие пары прибегают к процедуре ЭКО, и даже она не всегда способна помочь. Семьи рушатся из-за таких случаев, лишь единицы принимают ношу и проживают жизнь вдвоём, либо взяв приёмного ребёнка. Благодаря подобным мыслям, сердце сжимается до острой боли. Если бы мы были на месте одной из пар? Я всегда просила маму сестрёнку или братика, но родители ловко увиливали от темы. Тогда я ничего не понимала, но сейчас хочу спросить, почему у меня всё-таки нет кого-то ещё. Они могли позволить себе второго ребёнка, мы не бедствуем, да и я желала и лелеяла мечту, которая так и не сбылась.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.