Комментарий к XX. Trick or Treat?

Последующие две недели Герберт провел в бесконечных трудах. Урсула оказалась человеком дела, поэтому к его обычным обязанностям добавилась подготовка к декору всех комнат в доме, даже в тех, где никто не жил.

— Сделаем еще несколько комнат для гостей, — щебетала леди Блэк, осматривая потемневшие от пыли и времени потолки. — Моя мама рассказывала о том, какие чудесные приемы устраивались в этом доме при леди Мадженте. Пришло время возродить старые традиции.

Иронично, но это желание Урсулы в корне противоречило привычкам нынешних Блэков. Даже ежегодный поход в Косой переулок Герберт провел не в походах по книжным лавкам и ателье, а навещая плотников и красильщиков, покупая обои, шторы и средства для чистки серебра. Стоит ли говорить, что предоставленный сам себе Альтаир закатил истерику и не разговаривал с Гербертом несколько дней.

Однако самым сложным испытанием для него стали отношения с Финеасом. Господина будто не волновало, что он женат, и более того — его супруга сейчас живет с ним одном доме. Он мог приказать сесть к нему на колени во время разбора корреспонденции и зачитывать письма в слух. Отказывался принимать ванну без присутствия Герберта, а ночью не выпускал его из постели до рассвета, так что слуге приходилось красться к себе на чердак, словно вор, пугаясь каждого шороха. Но остаться в кровати вместе с господином до завтрака ему не позволяла совесть.

К счастью, с приближением осени Финеас все чаще бывал вне дома, будучи занят делами клуба или заседаниями в Министерстве. За десять дней до первого сентября к завтраку спустилась Элладора, и Герберт едва узнал в ней прежнюю мисс Блэк. Тучное тело превратилось в костлявый силуэт — видимо, сказалась голодовка, а черные спутанные волосы отросли практически до колен.

— Эллачка! — Урсула всплеснула руками при виде золовки. — Мерлин, что с тобой случилось? Неужели эта болезнь тебя так подкосила?

— Приветствую, Урсула, — проскрипела мисс Блэк, но взгляд черных глаз был направлен исключительно на Герберта, замершего за креслом хозяйки. — Прости, что не смогла выйти к тебе раньше.

— Ничего-ничего! Присаживайся! — Урсула жестом указала Элладоре на стул, и Герберт заметил, как та нервно дернула головой. Видимо, получать предложение присесть в собственном доме было для нее в новинку.

— Герберт, немедленно принеси Элладоре завтрак!

— Слушаюсь, — Герберт коротко поклонился и поспешил покинуть столовую. Элладора действительно изменилась, хотя он не мог сказать, что эта болезненная худоба её красила — скорее наоборот. Но её взгляд — тяжелый, с примесью безумия, не изменился ни на йоту.

— О, наша мисс свинка выползла из своей дыры? — Альтаир встретил Герберта, когда тот возвращался из кухни с наполненный подносом.

— Юный господин, — предостерегающе начал Герберт. — Я бы на вашем месте…

— А ты не на моем месте, грязный сквиб, — перебил его Альтаир и самодовольно усмехнулся. — Идем, думаю, я должен поприветствовать мою дражайшую кузину.

Юный Блэк решительно зашагал к столовой, а Герберт лишь горестно вздохнул. О том, как опасно дразнить Элладору, он убедился на своем опыте. Но Альтаир явно этого не понимал.

— Доброе утро, кузина Урсула! — бодро воскликнул он, распахнув дверь. Взгляд голубых глаз метнулся к Элле, и Альтаир зажал нос. — А почему здесь воняет свиньями?

— Альтаир, не выражайся так грубо! — Урсула слегка покраснела. — И какие еще свиньи?

— А вы не чувствуете, да она же рядом с вами си…

— Юный господин, — Герберт незаметно подтолкнул Альтаира к столу. — Ваш завтрак уже остыл.

Альтаир бросил на него недовольный взгляд, но все-таки уселся на свое место. Элладора все это время молчала, прожигая кузена ненавистным взглядом.

— Да, давайте поедим, — Урсула отпила из своей чашки с чаем. — Очень жаль, что Финеас уходит так рано и завтракает в клубе. Скажи, Элла, он правда так занят со всеми этими встречами?

— Полагаю, да, — голос мисс Блэк остался таким же низким и грудным. — Порой он пропадает до самого Хеллоуина. Но сейчас он должен бывать дома немного чаще, все-таки у него есть забавы поинтереснее, чем резаться в карты и глушить огневиски.

В следующий миг когтистая ладонь Элладоры схватила Герберта за рукав и сжала так, что затрещала ткань.

— Достаточно овсянки, — выплюнула она, но тут вновь встрял Альтаир.

— Может тебе принести желудей, сестрица? Говорят, свиньи их обожают.

Герберт буквально увидел, как зашевелились мышцы на челюстях у Эллы, но она вновь промолчала, решив уделить время своему завтраку. Альтаир выглядел разочарованным, но дальнейшие попытки поддеть Элладору прервала Урсула, вновь заведя разговор о реставрации дома.

Не легче было и с домовиками. Милли, которая явно давно знала об отношениях милорда и его слуги, вела себя как обычно, лишь иногда Герберт замечал на себе её внимательный взгляд.

Тирли же сделался угрюмым и молчаливым, а с учетом того, что именно он помогал Герберту с уборкой и ремонтом, работа стала еще тягостнее. Обычно домовик болтал без умолку, жалуясь на засилье докси или рассуждая о том, какое средство для полировки фарфора самое-самое. Теперь же он молча выполнял свою часть работы и отправлялся на кухню. Хотя обычно всегда старался помогать юному сквибу, чем мог.

В итоге Герберт тратил на замену обоев в одной комнате по нескольку дней, что, конечно же, не устраивало Урсулу.

— Почему ты делаешь все руками? — спросила она, когда он чистил люстру в одной из гостевых. — Ты ведь не домовик, тебе можно использовать магию.

— Простите, миледи, — Герберт нервно улыбнулся. — Я не очень хорош в этом.

— Если ты не учился в Хогвартсе, не значит, что у тебя нет таланта, — пожала плечами Урсула. — Найди в библиотеке какую-нибудь книгу о хозяйственных заклинаниях и выучи парочку. Иначе провозишься до самого Рождества. Третий этаж нужно закончить до начала сентября.

Услышав это, Герберт похолодел, ведь на календаре было двадцать пятое августа. Оставалось меньше недели.

«Интересно, в семье Урсулы принято наказывать слуг», — невесело подумал он, поднимаясь по шаткой стремянке к потолку. Тяжелая люстра дребезжала в его руках, никак не желая прикручиваться к креплению. Пыхтя от натуги, Герберт чуть тряхнул серебряную конструкцию, и крюк наконец-то вошел в паз.

Победно улыбаясь, он отпустил люстру, но в следующий миг сердце ушло в пятки. Стремянка опасно накренилась, и Герберт сорвался вниз. За полторы секунды полета он успел подумать о сломанном позвоночнике и разбитой голове, но тут звонкий мальчишеский голос выкрикнул:

— Арресто моментум!

Тело зависло в воздухе, а потом плавно опустилось на гладкий паркет. Герберт коротко выдохнул, ощущая как по спине скатываются струйки ледяного пота.

— Мерлин, какой же ты бесполезный, — произнес Альтаир манерно растягивая слова. — Ничего без меня не можешь.

— Спасибо, сэр, — Герберт сковано улыбнулся, на самом деле ощущая благодарность. — Вы спасли меня.

— Просто вернул тебе долг, — небрежно бросил он, хотя бледные скулы слегка порозовели. — За тот случай у реки.

— Я сделал то, что должен был, — Герберт неловко встал на колени, которые все еще дрожали от пережитого страха. Однако тут Альтаир приблизился, глядя на него сверху вниз. На бледном кукольном лице застыло странное выражение неуверенности и досады.

— Но есть кое-что, чего ты не имел право делать, — проворчал он, и в следующий миг его рука цепко схватила Герберта за волосы, вынуждая поднять голову.

— Господин?

— Это тебе в отместку за то, что ты прикасался ко мне, пока я был без сознания! — выпалил Альтаир, а после поцеловал его.

Хотя, это скорее был укус — отчаянный и неумелый. Герберт удивленно распахнул глаза, так, что прекрасно видел его трепещущие ресницы и чувствовал нервную дрожь. Во рту появился легкий привкус шоколада — значит, Альтаир вновь стащил из кухни какой-то десерт.

— Хах… — спустя секунду Альтаир оторвался от его губ, а после и вовсе отскочил на пару шагов. Герберт так и остался стоять на коленях, совершенно сбитый с толку.