Изначально Герберт хотел исполнить указание, но потом передумал и решил отдать лакомства тем, кому они нужнее — бедным осиротевшим детям, которые едва ли когда-нибудь пробовали шоколад. Блэки занимались меценатством и благотворительностью уже несколько десятилетий, и Финеас вряд ли стал бы возражать. Но в этом деле был один нюанс — подарки от многочисленных родственников и друзей теперь радовали самых обычных маггловских мальчишек и девчонок. Но Финеасу об этом знать вовсе не обязательно. Пусть для этого и нужно будет пойти на хитрость.

Спустя четверть часа Герберт вернулся на площадь Гриммо, но стоило ему войти в прихожую, как горло сдавило ментальными пальцами:

«Ко мне в кабинет!» — последовал невербальный приказ, и Герберт метнулся к лестнице. Сердце выпрыгивало из груди, предчувствуя недовольство Блэка.

— Вы звали меня, милорд? — произнес Герберт, отворяя дверь.

— Где ты был? — недовольно проворчал Финеас, одаривая его подозрительным взглядом.

— Разве ты не должен помогать с ужином?

— Простите, сэр, — Герберт спокойно выдержал испытующий взгляд хозяина. — Я вдруг вспомнил, что еще вчера получил письмо из Флориш и Блоттс: редкая книга, которую вы заказывали, пришла. Вот я и решил забрать ее как можно скорее, но не рассчитал время до ужина. Мне очень жаль.

— Почему же книгу не прислали с совой, как всегда?

— Это редкое издание, милорд, — объяснил Герберт и вытащил из-за пазухи сверток, который забрал на обратном пути в особняк. Ему пришлось сделать круг, чтобы попасть в Косой переулок, но это было надежным алиби.

— Ладно, — Финеас бегло пролистал новую книгу и, похоже, остался доволен, — но впредь сообщай мне о таких походах в город. А не то я могу подумать, что ты сбежал.

— Я понял вас, сэр, — Герберт поклонился. — С вашего разрешения, я…

— Да, — Блэк отложил чтение. — Подай ужин в кабинет. Элладора уже уехала.

— Хорошо, — Герберт кивнул, хотя его так и подмывало спросить, куда отправилась мисс Мрачность.

Финеас, словно прочитав его мысли, ответил:

— Сегодня ночь Бельтейн, и ее клуб организует трехдневный шабаш в замке Глэмис. Элла не принимала участия в таком со дня смерти бабушки, ей полезно развеяться.

— Надеюсь, она хорошо проведет время, — отозвался Герберт, но, заметив взгляд Финеаса, покраснел.

— Даже если нет, меня это мало интересует, — тонкие губы Блэка искривились в усмешке. — А вот я совершенно точно не буду терять даром эти три дня свободы. Поспеши и подай мне ужин.

— Сейчас, сэр, — выдохнул Герберт и поспешил прочь. Негромко клацнула дверная ручка, и он закрыл лицо руками в тщетной попытке успокоится.

Финеас не прикасался к нему вот уже три месяца — с того памятного случая в феврале, когда он оставил его спать в собственной спальне. Все это было настолько странно, что временами Герберт сомневался в том, было ли это взаправду.

Поскольку во снах с ним это происходило едва ли не каждую ночь — еще одна причина контролировать свои мысли, которые Финеас — опытный легилимент — легко прочтет. После такого Герберту останется только броситься с самого высокого моста Лондона.

— Тирли, ужин готов? — эхом отскочило от каменных сводов кухни, но ответа не последовало. Герберт растеряно замер перед длинным деревянным столом: домовиков нигде не было видно. Обычно в это время они вовсю гремят котлами и тарелками, готовясь к ужину. Может быть, они в прачечной или котельной?

Однако эльфов и там не оказалось. Ломая голову над этой загадкой, Герберт рассеяно собрал тяжелый серебряный поднос с ужином и поднялся обратно в кабинет Финеаса. Тот был занят ответами на письма, но с появлением слуги отложил перо и кивнул в сторону чайного столика.

— Оставь там.

— Слушаюсь, сэр, — Герберт привычно разложил для хозяина приборы, гадая как ему лучше спросить об отсутствии домовиков. Может их с собой забрала Элла? Тогда он совершенно им не завидовал.

— Стейк? — осведомился Финеас садясь за стол. — Не верится, что Милли успела приготовить его за такое короткое время.

— Короткое время, милорд?

— Я отослал домиков по одному поручению тети Мисы, — небрежно бросил Финеас, разрезая сочный стейк. — Это также займет у них несколько дней.

— Т-то есть… — Герберт нервно сглотнул. — В доме больше никого нет?

— Именно, — Финеас не спеша отправил в рот кусочек мяса. — Тебя это волнует?

— Н-нет, — Герберт поспешно мотнул кудрявой головой. — Просто, как-то непривычно.

— Во времена моего отца этот дом просто кишел людьми, — задумчиво произнес Финеас, — но после его смерти здесь стало гораздо мрачнее. Тетя Миса постоянно жалуется на мою нелюдимость и отсутствие инициативности. Я же считаю, что как раз таки излишняя инициативность и свела моего отца в могилу. И повторять его ошибок не хочу.

— Это разумно, сэр, — Герберт слабо улыбнулся. — Кроме того, среди лордов вы на хорошем счету. Разве это не достойно похвалы?

— Не в глазах моей тетушки, — пробормотал Блэк и взмахнул палочкой. — Присядь.

Из воздуха появился красивый деревянный стул в мягкой обивке, и Герберт неловко пододвинул его к столу, а потом опустился на самый край.

— Ты голоден?

— Нет, сэр, благодарю, — мальчик наклонил голову, не зная куда деть себя от неловкости. Он никогда не сидел за одним столом с господином и сейчас ужасно боялся повести себя как-то не так.

— Выдохни, — хмыкнул Финеас, а потом вновь повел палочкой, заставив бутылку с вином щедро плеснуть в хрустальный бокал алую жидкость. — Нет нужды проявлять передо мной свои манеры. Ты им явно обучен.

— Немного, сэр, — Герберт закусил губу. — Если помните, меня продали в восемь лет.

— И сколько ты стоил?

— Не знаю, но мешочек с галлеонами был не особенно внушительным, — мальчик сосредоточенно изучал свои колени.

— Судя по тому, что я знаю о лорде Бёрке, он человек предприимчивый и своего не упустит. Как думаешь, насколько пострадает его репутация, если вскроется правда о тебе?

— Не думаю, что это будет иметь хоть какое-то значение для него или Эдварда, — произнес Герберт после небольшого раздумья. Странно, но сейчас он не испытывал горечи, говоря о своей старой семье.

— Твоего старшего брата?

— Да, им абсолютно все равно, что со мной было и что будет. Но моя мать… как и сказал тогда Малфой, она может не пережить эту весть.

— Леди Элизабет, не так ли? Я с ней не знаком, но тетя Миса отзывалась о ней как об исключительно порядочной леди. Такая похвала из её уст дорогого стоит.

— Да, моя мать очень хорошая, но я бы не хотел её тревожить. Она была слаба здоровьем, сколько я себя помню, не стоит лишний раз давать ей надежду.

— А что насчет самого факта твоей продажи? — Финеас отпил из бокала. — Это не слишком соответствует образу правильной чистокровной семьи.

— Боюсь, наличие в этой чистокровной семье сквиба бросает на этот образ куда большую тень, — Герберт вздохнул. — Покупатель нашелся так легко, и я думал, что так поступают со всеми сквибами.

Финеас нахмурился, но ничего не сказал. Остаток трапезы они провели в молчании, а потом Блэк велел убрать со стола.

— Прибери на кухне, мне нужно еще поработать с документами, — произнес он, возвращаясь за письменный стол. — Подай чай к девяти и приготовь ванну.

— Будет сделано, сэр, — Герберт быстро забрал тарелки и также быстро покинул кабинет.

Странный разговор о его родителях заронил в душу зерна подозрения.

Зачем Финеасу знать о положении Бёрков в обществе? Уж не хочет ли он вернуть им его, потому что устал от него. Поэтому он словно забыл о том влечении, в котором признался сам? Но что тогда значила двусмысленная фраза о трех днях свободы?

Совершенно ничего не понимая, Герберт механически прибрался на кухне, не забыв перекусить сэндвичем из холодной грудинки и чаем. Воспользовавшись отсутствием Милли, он починил несколько своих старых рубашек, мысленно поражаясь тому, какими короткими стали их рукава. Он дошивал последнюю заплатку, когда часы пробили без четверти девять.