— Что это она убила старушку Энн, — Финеас отпил из своей чашки.

— Глупости, — фыркнула Мисапиноя. — У Эллы, конечно, не самый покладистый характер, но…

— Причем не просто убила, а обезглавила, — холодно продолжил Блэк, а Герберт поспешно зажал ладонью рот. О чем-то таком он и сам догадывался. Но одно дело — думать, а другое…

— По её словам, Энн была уже очень стара и потому не могла выполнять свою работу, однако это не повод убивать её и прибивать голову на лестнице, — голос Финеаса звучал устало. — Но дело даже не в этом. Каким-то образом бесхозные эльфы прознали о причудах нашей дорогой Эллы, и никто не захотел заключать со мною контракт. Что мне еще оставалось делать, тетя?

— Что угодно, но не брать в дом чистокровного семейства это отродье, — Мисапиноя понизила голос. — Представляешь, какой скандал будет, если кто-то прознает? Хуже только, если бы кто-то из наших родственников был таким.

— И что ты предлагаешь?

Герберт зажмурился, полностью обратившись в слух.

— Самое очевидное, — Мисапиноя отставила опустевшую чашку, — вышвырни его вон и найди эльфа. Так всем будет…

— Нет, не будет, — перебил её Финеас, Герберт никогда не слышал, чтобы он говорил с такой злобой. — Тетя, знаешь, благодаря кому я сегодня смог спуститься вниз, а не мечусь по кровати в лихорадке? Этот мальчишка, да будь он хоть трижды сквиб, умнее и расторопнее сотни эльфов. Думаешь, домовик остался бы бодрствовать у моей постели, менять компрессы и давать мне настройку бадана?

— Конечно, достаточно лишь приказать.

— В том-то и дело, тетушка, — судя по голосу Финеас улыбнулся. — Без приказа. Вам это о чем-нибудь говорит?

В гостиной наступила тишина, но Герберт и так знал, что на бесстрастном лице Мисапинои появилось уязвленное выражение. Зашуршали юбки — дама поднялась на ноги.

— Что ж, мне все понятно, Финеас, — холодно произнесла она. — Я всегда знала, что излишнее общение с молодым Малфоем плохо скажется на твоем характере. Но не забывай, милый племянник, какие бы страсти тебя не одолевали, долг перед семьей превыше всего. Флинты не будут ждать вечно.

— Я понял вас, тетя, — отозвался Финеас, а после Мисапиноя молча вышла в прихожую, а Герберт отнял ладони от губ и обхватил себя за плечи, стараясь унять лихорадочную дрожь.

Тут в голове словно бы звякнул колокольчик, и он хотел было броситься в гостиную, но выждал минуту. Ему совсем не хотелось давать Финеасу повод уличить его в подслушивании.

— Вы звали меня, милорд?

— Да, — Финеас сидел в кресле, его лицо уже полностью очистилось от зеленой сыпи.

— Похоже, нам удалось убить сразу двух джарви одним заклятьем. Тетя Миса поверила в мое повторное заболевание драконьей оспой и теперь не появится до самого Рождества. Равно как и остальные надоедливые гости.

— Рад за вас, сэр, — ответил Герберт, прекрасно понимая, что отвадить Мисапиною удалось вовсе не маскировкой под больного оспой. Кажется, миссис Блишвик была разочарована в Финеасе, но вот почему?

— Да, спасибо твоим оспинкам, — Блэк усмехнулся, и Герберт стремительно покраснел. Он уже устал повторять, что это веснушки!

— Вам что-нибудь нужно? — спросил Герберт, желая сгладить неловкость.

— Да, — Финеас вновь улыбнулся, но теперь уже без сарказма. — Принеси еще чая и поторопи домовиков с обедом. Кто же знал, что симулировать так утомительно.

— Хорошо, сэр, — произнес Герберт и поклонился, надеясь, что это скроет его горящее от смущения лицо.

========== XI. Out of the frying pan into the fire ==========

Комментарий к XI. Out of the frying pan into the fire

Декабрь в Лондоне выдался, на удивление, снежным. Подметальщики улиц сбились с ног, расчищая дороги для экипажей. Однако их лопаты и метлы были бесполезны на крыше вокзала Кингс-Кросс: его высокие стеклянные своды так и остались запорошены плотным слоем снега.

«Вот ведь оказия, — с тоской подумал смотритель вокзала, плотнее кутаясь в полинявшее пальто. — Дежурить в Рождество! И какой недоумок решил, что…»

В следующий миг все его недовольство как ветром сдуло. Впрочем, как и все остальные мысли, потому что из ничем не примечательной стены между платформами 1 и 2 появилась невысокая фигурка в цилиндре. С виду это был щуплый мальчишка, однако одет весьма добротно: в черный подбитый мехом плащ и расшитые серебром перчатки. Высокая шляпа украшена темно-зеленой шелковой лентой.

Смотритель удивленно моргнул, а потом потер глаза, решительно не понимая, откуда здесь взяться ребенку в дорогой одежде. Может быть, он отстал от родителей или гувернера? Однако в последние полчаса к станции не подошел ни один поезд — на часах было уже пять вечера.

Служащий уже хотел подойти к мальчику, но тут его ждало новое потрясение: из кирпичной стены, как из тумана, вынырнул еще один подросток. Он был одет гораздо скромнее и, помимо всего прочего, тащил за собой тяжелый чемодан, украшенный позолоченными заклепками.

— Юный господин, вам не следует выходить так бездумно! — Герберт огляделся по сторонам и мгновенно заметил смотрителя, который продолжал изумленно взирать на удивительную парочку.

— Не указывай мне, что делать! — капризно ответил Альтаир, но стоило ему увидеть маггла, как взгляд его потемнел.

Он сунул руку в карман плаща, но слуга резко схватил его за плечо.

— Господин, не нужно.

— Как ты смеешь?! — бледное аристократическое лицо слегка покраснело. — Убери руки, ты…

— Идемте, нас ждет кэб, — негромко, но твердо произнес Герберт, и тут смотритель наконец-то решил вмешаться.

— Что вы тут делаете, джентльмены? — он попытался напустить на себя грозный вид, однако мальчишки никак не отреагировали. Юный Блэк высокомерно вздернул подбородок и отвернулся, оставив слуге решать сложившуюся проблему. Герберт же стоически вздохнул и сделал шаг вперед.

— Простите, сэр. Мой юный господин вернулся из школы на Рождественские праздники, и мне было поручено сопроводить его до дома. Однако он впервые на вокзале и немного заплутал. Не подскажите, где здесь выход на улицу?

— Вам туда, — смотритель смерил подростка внимательным взглядом. — Но что насчет того, что вы появились прямиком из колонны? Это что, какой-то трюк?

— Трюк, сэр? — Герберт удивленно вскинул брови. — Вы, должно быть, ошиблись, мой господин и я все это время были за колонной и…

— Нет уж, молодой человек, — смотритель упрямо поджал губы. — Вы появились прямо из стены, словно призрак или еще, черт знает, что! Потрудитесь объясниться или я…

Внезапно стоящий за спиной Герберта Альтаир вскинул руку и пробормотал что-то на латыни. Смотритель отшатнулся, а потом его глаза стали размером с чайные блюдца. Снег, все это время плотно укрывавший стеклянный купол вокзала, таял, словно под лучами летнего солнца. Белоснежный покров отяжелел и скатывался вниз целыми пластами.

— Это что же…что же такое? — выдавил из себя смотритель, но когда он обернулся, юный аристократ и его слуга пропали, словно испарились в воздухе.

***

— Это было очень глупо, сэр! — Герберт бросил на Альтаира осуждающий взгляд. — Что если у вас будут проблемы?

— Вообще-то я спас нас от этого зануды, — хмыкнул Альтаир, ежась от холода в углу кэба, — пока ты лебезил перед ним, словно флоббер-червь на разделочной доске.

— Мне бы не пришлось этого делать, не выйдите вы на платформу первым, — Герберт чуть заметно поджал губы: Альтаир скрипнул зубами. После четырех месяцев разлуки слуга, как будто бы, стал еще более дерзким, чем раньше.

— Придержи язык, — холодно приказал Альтаир, — пока я не заставил тебя это сделать.

Герберт вздохнул и уставился в окно, делая вид, что его очень интересуют улицы Лондона, украшенные рождественскими огнями. За время отсутствия Альтаира, он и забыл, каким тот может быть капризным. Отправляясь сегодня на платформу, Герберт надеялся, что юный господин встретит его по-доброму. Однако учеба в Хогвартсе лишь ожесточила Альтаира, сделав его еще более горделивым, чем раньше.