Не так давно Финеас недвусмысленно намекнул, что ему придется жить там и зимой. Значит, нужно было подумать, как утеплить стены и пол.

Истлевшие занавеси, изъеденные молью стулья и пуфы, и прочий невосстановимый хлам был сразу же выброшен. Эта же участь постигла книги. Герберту было бесконечно жаль избавляться от них, но большая часть была безнадежно испорчена мышами и сыростью.

Спасти удалось лишь несколько пухлых томов, среди которых — древний учебник по Истории магии, алхимический справочник зельевара, а также «1000 и 1 способ применения волшебных растений для лечения бытовых травм». Последняя книга была особенно ценна.

Разобравшись со стеллажами, Герберт приступил к самому сложному — разбору многочисленных сундуков и ящиков, которые громоздились в центре комнаты почти до самого потолка. Увы, но почти все они оказались заперты, так что Герберт просто сдвинул их к дальней стене. Замков не оказалось лишь на двух из них: красивом резном ларце из розового дерева, непонятно как очутившимся среди пыльного хлама, и огромном металлическом сундуке, в котором поместилось бы два, а может и три Герберта.

Ощущая странное нетерпение, он подтащил ларец к дивану и, смахнув толстый слой пыли, приоткрыл крышку. Точнее, попытался, но она не поддавалась. Герберт нахмурился: на ларчике не было ни скобы, ни замочной скважины. Как же он запирается?

Мальчик провел пальцами по узорчатым стенкам и тут его осенило:

«Это вещь гоблинской работы!» — Герберт вспомнил, что видел похожие изображения в мастерской Сребролюба. Шкатулки и ларцы собирались из сотен деревянных деталей, пропитанных особыми растворами, так что им были не страшны ни огонь, ни время. Крышка же запиралась с помощью хитрого механизма, который можно было открыть лишь вручную.

Герберт в нетерпении закусил губу и опустился на пол рядом с ларцом. Внимательно ощупал крышку, на которой был изображен величественный единорог. Детали картинки двигались, и спустя несколько минут раздался мелодичный щелчок.

Крышка легко распахнулась, и Герберт жадно заглянул внутрь, ожидая увидеть нечто невероятное. Однако там оказались швейные принадлежности: нитки, иголки, измерительная лента и ножницы. Единственной занимательной вещью была плюшевая игрушка. Черное бесформенное тело, короткие лапы и облезлый хвост — все это было сшито неумело, но очень старательно. Герберт осмотрел нелепые пуговичные глаза, стараясь угадать, что же это за зверь, но так и не преуспел.

Подавив разочарованный вздох, он положил игрушку на место, но тут взгляд упал на стопку книг, что покоилась на самом дне. Это оказались пособия по кройке и шитью — Герберт пролистал их без особого интереса, его внимание привлекла небольшая книжица в переплете из белой кожи.

Заинтригованный, он пролистал несколько страниц, исписанных красивым, убористым почерком. Кое-где ему попадались рисунки цветов и птиц, а ближе к середине — настоящие эскизы платьев, шляп и костюмов.

«Должно быть, это дневник хозяйки ларца», — мелькнула в голове догадка, но тут до слуха Герберта донесся требовательный звон колокольчика: Финеас Найджелус звал его к себе. Слуга с досадой отложил дневник, и тут в глаза бросилась надпись на форзаце книги:

«Личный дневник Айлы Патриции Блэк»

***

— Вы звали меня, милорд?

Блэк встретил его там же, где и всегда: за столом, заваленным свитками и письмами. Черный филин по кличке Гадес проводил слугу недобрым взглядом алых глаз.

— Я не просил чай, — хмыкнул Финеас, увидев в руках Герберта поднос.

— Прошу прощения, — Герберт замялся. — Но вы сегодня весь день работаете с документами и наверняка устали.

После этих слов мальчик опустил голову, готовясь к очередной отповеди, а может, и приступу боли. Однако Финеас лишь вздохнул и отодвинул в сторону несколько пергаментов, освобождая место для подноса. Герберт просиял и принялся наливать ароматный напиток.

— Как идет уборка наверху? — внезапно спросил Блэк, и руки в перчатках дрогнули.

— Все хорошо, сэр, почти все закончено.

— Что ж, — Блэк принял чашку. — Через два дня в дом придут представители «Джойнри», чтобы обшить и утеплить чердак. Встреть их как подобает.

— Я понял вас, сэр, — произнес Герберт, ощущая как колотится сердце, а после отвел взгляд.

С момента отъезда Альтаира он начал замечать за хозяевами некие странности. Его еще ни разу не наказали, хотя поводов для этого было предостаточно. Даже слишком пристальный взгляд мог стать причиной их гнева. А Элладора не упускала шанса сорвать на нем злость просто так. Теперь же мисс Блэк смотрела на него словно на пустое место.

Финеас же, напротив, стал интересоваться его жизнью и даже доверил ключ от библиотеки. Конечно, для того, чтобы слуга следил за состоянием некоторых особо ценных книг. Однако Герберту казалось, что за этим кроется что-то еще.

— …поэтому я хочу, чтобы ты поехал со мной.

— Простите? — Герберт испугано дернулся, надеясь, что ослышался. Погрузившись в свои мысли, он упустил начало фразы Финеаса и теперь не знал, чего боится больше — наказания за ротозейство или последних слов милорда.

— Я сказал, — глаза Финеаса холодно блеснули, — что семья Флинтов устраивает бал, и я вместе с сестрой приглашен. Не хочу брать с собой домовиков, но этикет предполагает наличие хотя бы одного слуги. Поэтому ты поедешь с нами, и это не обсуждается.

— Хорошо, милорд, — Герберт послушно кивнул, но потом все же решился. — Однако будут ли лорд и леди Флинт в восторге от присутствия в их доме…такого, как я?

— Если будешь держать язык за зубами, — небрежно бросил Финеас, — все будет в порядке. К тому же леди Флинт была очарована тобой во время последнего визита.

— Очарована, сэр? — Герберт смутился. — Боюсь, я не…

— Мерлин, я что должен объяснять тебе каждую мелочь? — желчно произнес Блэк. — Аристократы падки на всякие красивые диковинки, особенно если это заимствовано из мира магглов.

— Но милорд, — Герберт окончательно запутался, — разве чистокровные волшебники не презирают магглов и все, что с ними связано?

— Презирают, — согласился Финеас. — Но это не мешает им одеваться согласно маггловской моде, пользоваться их изобретениями, а иногда и…

Блэк нахмурился и отпил из чашки, не закончив фразы.

Герберт терпеливо ждал, но Финеас явно не горел желанием продолжать разговор.

— Убери, — коротко приказал он, кивнув на поднос, и вернулся к свиткам. Герберт забрал посуду и уже был около дверей, но его словно что-то дернуло.

— Милорд.

— Что еще? — голос Финеаса звучал раздраженно.

— А вам тоже нравятся такие диковинки?

Несколько секунд его красивое лицо выглядело удивленным, но потом горло Герберта словно сжало удавкой.

— Убирайся! — выплюнул Финеас, и слуга поспешно выскочил за дверь, не дожидаясь действия магии крови.

***

Весь остаток дня, включая ужин, Герберт провел в смешанных чувствах. Он понимал, что задавать такой вопрос гордому Финеасу, который явно презирает все маггловское, глупо и опасно. Вместе с тем Блэк не раз высказывал здравые мысли и слыл человеком практичными. Ведь он же взял его — Герберта — потому что посчитал его полезным? А еще он сказал, что дамы были очарованы. То есть, посчитали его красивым?

Герберт слегка покраснел, что не укрылось от внимания Элладоры.

— Брат, мы правда возьмем это отродье с собой в поместье Флинтов? — она скривила полные губы в презрительной усмешке. — Хочешь, чтобы нас подняли на смех?

— Не переживай, Элла, — скучающим тоном протянул Финеас. — Он не будет прислуживать за столом, лишь помогать на кухне. Большинство гостей не увидят его вовсе.

— Боюсь, Малфой расстроится, — усмехнулась Элла, бросая на Герберта странный взгляд. — Он ведь любит такое.

Мальчик вздрогнул и опустил голову, ощущая, как трясутся руки, до этого спокойно державшие поднос с десертом.

— Да, Онис будет разочарован, — хмыкнул Финеас. — Пропустить бал у Флинтов — многое потерять.