Там он «быстренько» – теперь уже по своим меркам – покопался во всяких реле, болтах и проводках. И, перебрав мотки изоленты с такой же дотошностью, как мама капусту, наконец купил себе один – синий.

В общем, к тому времени, как вся компания подошла к заборчику с ёлками, взвыть готов был даже Понь.

Интересно, – задумалась Поля, – почему ёлки всегда прячут за сетчатый забор, как будто бы зверей в зоопарке?

Чтобы не сбежали? – предположил Владик.

Куда они на одной ноге сбегут? – удивился Понь.

Это шутка такая, – объяснил мальчик.

А-а-а… Понятно.

На самом деле их держат в вольере, – продолжал Владик, – чтобы они никого не покусали.

Ой! – Понь, потянувшийся было к одной из ёлочек, резко отпрянул.

Это тоже шутка была, – мама погладила Поня по чёлке. – Ёлки не бегают и не кусаются.

Это домашние ёлки не кусаются, а дикие – ещё как! – развивал тему Владик. – Этих вон, наверное, только что в лесу наловили. Потому в вольере и заперли!

Папа указал семейству на вход в сетчатой изгороди:

Выбирайте, какую из диких ёлок мы будем одомашнивать!

Поля, Владик и Понь важно пошли вдоль ряда ёлочек. Какие-то из них были высокими, какие-то низкими, одни куцые, другие попушистей.

Помочь вам выбрать? – к маме и папе подошёл продавец.

Нам нужна такая, чтобы не бегала и не кусалась, – подмигнул продавцу папа.

Тогда берите любую. Бегать не будут, обещаю! – продавец обвёл рукой товар. – Ножки-то у них того… подрублены.

Поля, Владик и Понь в ужасе замерли на месте.

Как подрублены? – переспросил Понь. – Они же умрут тогда…

Поля и Владик вмиг растеряли радость. Вот тебе и на! Почти восемь лет людям, а мысль о том, что ёлочка после праздника умрёт, до сих пор им в голову не приходила.

А что же вы хотели? – удивился продавец. – Живые ёлки Новый год в лесу встречают!

Не надо нам ёлку, – прошептала Поля, взяв маму за руку.

Пойдёмте отсюда! – сердито сказал Владик.

Странные какие! – бросил вслед уходящему семейству продавец.

Дети шли понурившись, весь предпраздничный азарт как будто испарился.

Мы можем купить искусственную ёлочку, – сказала мама.

Да. Так будет лучше, – без особого энтузиазма согласились Поля и Владик.

Они прошли ещё немного, как вдруг папа остановился и повернулся на месте.

А у меня другая идея! – сказал он и, поправив на носу очки, бодро зашагал к другому ёлочному вольеру.

Мама, Поля, Владик и Понь переглянулись, но так ничего и не поняв, бросились вдогонку папе.

Вот! Я её издалека приметил!

Папа победоносно указал пальцем на небольшую, но пушистую ёлочку. От других она отличалась тем, что сидела в ведре с землёй.

Живая! – радостно воскликнул Владик.

Ур-р-ра! – закричал Понь.

Новый год спасён! – Поля подпрыгнула и повисла у папы на шее.

Мама облегчённо улыбнулась и достала кошелёк.

Ещё когда ёлку грузили на санки, стало понятно, что она очень даже дикая. Даже несмотря на то что растёт не в лесу, а в горшке! Она сразу же расцарапала папе руки, а когда санки тронулись, попыталась с них спрыгнуть. К счастью, ведро с тяжёлым комом земли не дало ей ускользнуть далеко. Всю дорогу Поля и Владик придерживали дикое деревце, идя по бокам от санок, которые тянул Понь.

По дороге к дому ёлка успела покусать и поцарапать ребят за руки, а Поня за хвост.

Ничего, – сквозь зубы цедил Владик, – мы тебя приручим и выдрессируем, чтобы ты не кусалась!

Неблагодарная какая! – бормотала Поля. – Могли ведь и срубить, как остальных!

Папе ёлка поцарапала нос, когда он поднимал её на лифте и вносил в квартиру, а маме ухо, когда она открывала ключом дверь.

Ух ты ж! – мама погрозила дикому дереву кулаком. – Ёжка!

Ё-о-о-ожка! – засмеялись дети.

Почему Ёжка? – спросил папа.

Потому что ведёт себя как ёж! Иголки растопырила и колется, – объяснила мама.

Что ж, – папа занёс ведро с несговорчивым деревом в зал и поставил на пол, – тогда, дикое лесное создание, мы нарекаем тебя Ёжкой!

После обеда Ёжку стали наряжать. Мама сняла с антресоли большую коробку из-под модных сапог. Сапог внутри не оказалось, но то, чем была наполнена коробка, было гораздо ценнее самой дорогой и даже самой моднючей обуви в мире.

Это же… Праздник! – с замиранием сердца выдохнул Понь.

И он был прав: картонная коробка под самую крышку была набита праздником. Большие и маленькие цветные шары, скрученные гирлянды, бумажные снежинки, сверкающий дождик, а на самом дне блестящая пушистая мишура.

Поля, Владик и Понь уселись на полу вокруг коробки и принялись разбирать украшения.

Сначала надо повесить гирлянды, – сказал Владик. – А потом уже шары и дождик.

Поля протянула гирлянды папе, и тот ловко обмотал ими колючую Ёжку.

Будет красивее, если на нижние ветки вешать большие шары, а на верхние – маленькие, – заметила мама.

Понь подцепил губами кончик мишуры и потянул на себя. Мишура оказалась длинной, Понь, сидящий по-собачьи, насколько мог вытянул шею и задрал вверх голову, а она всё не кончалась. Тогда Понь встал на ноги и закрутился на месте, наматывая на себя мишуру. Раз – оборот, два – свободный кончик украшения выскользнул из коробки и повис у Поня на хвосте.

Поля и Владик засмеялись.

Понь, ты, что ли, сам решил стать ёлкой?

Похож! Только давай мы тебя в зелёный покрасим.

Нет! – тут же возразила мама. – Красить мы его больше не будем!

Она помогла Поню распутаться, а освободившуюся мишуру повесила на Ёжку. Поля и Владик стали вешать на еловые лапки цветные шарики, которые им подавал Понь.

Какой красивый! – выдохнул он, склонившись над очередным шаром. – Как солнце!

Похож на твои мандариновые пятнышки, – заметила Поля.

Шар, один из самых больших, был золотисто-оранжевым с жёлтыми блёстками. Понь прищурил глаза, и блёстки тут же отрастили себе по четыре тонких лучика. Он чуть наклонил голову в один бок, другой – и звёздочки-блёстки затанцевали.

Хочешь этот шар будет твоим? – спросил у Поня папа.

А можно? – обрадовался тот.

Конечно! – поддержала мама.

Спасибо! – Понь радостно заскакал по ковру.

А мой будет вот этот! – Владик подпрыгнул и показал на синий шарик, висящий на одной из самых верхних веточек.

А мой тогда вон тот! – Поля протянула руку к серебристому с нарисованными на нём белыми снежинками.

Девочка тоже подпрыгнула, а потом встала на четвереньки и сделала кувырок. Как же всё-таки здорово было наряжать Ёжку!

Её азарт немного охладил глухой стук в батарее.

Ш-ш-ш! – мама приложила палец к губам.

Ох уж эта Мигрень Фёдоровна! Не порадоваться даже как следует! – Владик нахмурил брови.

Радуйтесь. Только чуть-чуть тише, – сказала мама.

И не надо обзывать старших, – сделал замечание папа. – Зинаида Мигреневна… Ой! Зинаида Фёдоровна…

Что бы он ни собирался сказать дальше, договорить у него не получилось, потому что дети да и мама зашлись в весёлом хохоте.

Вскоре все украшения были развешаны и гирлянды подключены в розетку.

Ну вот, хоть на нормальную домашнюю ёлку стала похожа! – заключил Владик, осматривая сияющую Ёжку.

Главное дело на сегодня сделано! – папа довольно потёр руки.

Тогда мы с капустой идём готовиться к ужину.

Мама ушла на кухню, и через минуту все услышали жалобное: «Ой! А хлеб – то мы и не купили!»

Мы можем сбегать в магазин, – предложил Владик.

Ага! – согласились Поля и Понь.

Папа дал детям деньги на хлеб и помог Поню замотать вокруг шеи шарфик. Вскоре вся компания вновь высыпала на лестницу и припустила так, что едва не сбила с ног выносящую мусор Зинаиду Фёдоровну.

Здравствуйте! Извините! До свидания! – по очереди прокричали Поля, Понь и Владик, пробегая мимо неё. Дети специально не притормозили, потому что знали, чем грозит остановка.

Магазин был в соседнем доме, потому с главной задачей справились быстро. На свой этаж Владик, Поля и Понь решили поехать на лифте, чтобы не пересекаться с соседкой, если та вдруг мстительно поджидает их на лестнице. Владик нажал на кнопку вызова, в шахте загудело, двери разъехались и… за ними, уперев руки в бока, стояла Зинаида Фёдоровна.