Дикарь еще несколько раз пытался со мной поговорить. Сначала подловил меня неподалёку от университета. Уже не говорил про «базар» и прочую ересь. Был сдержан, но я кожей чувствовала его беспокойство и привычный взгляд тёмных глаз вдруг потерял свою былую суровость. Дикарь всё ко мне прикоснуться хотел, но я не давалась, шарахалась, будто от открытого огня или оголенного провода, что мог убить током. Я это делала не из вредности и не потому, что пыталась набить себе цену. Мне, действительно, было трудно находиться так близко к Дикарю и выносить его прикосновения. Моя бескомпромиссность поражала меня же. Дикарь пытался объяснить, что ничего у него с Алёной не было, что у него вообще ни с кем ничего не было. Мне хотелось верить, но я не могла переступить через себя. Дело не только в Алёне, а вообще во всем, что между нами случилось и Дикарь, похоже, этого не понимал. А я не понимала, почему для него вдруг стало так важно вернуть меня. Всё в голове набатом били слова: «Мы друг другу никто. Никто! Никто! Никто!»

— Блять! — Дикарь тогда еще кулаком по дверце машины шарахнул, а я дернулась от неожиданности. — Нахер мне это надо?! — его затрясло.

— Тогда просто уезжай, — спокойно проговорила я, сверля угрюмым взглядом влажный асфальт под ногами.

Дикарь уехал. Потом через пару дней я его встретила у своего подъезда. Мама послала меня в магазин. Уже вечерело, снова сгущались тучи. Похоже, эта осень обещала быть особенно дождливой. Дикарь был пьян. Его шатало. В руке держал недопитую бутылку виски.

— Даша, давай поговорим.

— Нет, — твердо ответила я. — Иди домой и проспись.

— Мне хреново, ты это понимаешь? — Дикарь прислонился спиной к железной двери и сделал несколько глотков прямо из горла бутылки.

— Мне тоже, но ничего, пытаюсь справиться.

— А я не могу, понимаешь? Вернись ко мне. Я никогда за бабами не бегал, а перед тобой унижаюсь. Мне херово.

— Бухать меньше надо, чтобы херово не было, — сердито проговорила я.

— Да причем тут бухать? Без тебя херово… Не думал, что вообще такое будет. Даш, — он подошел ко мне, — что мне сделать, чтобы всё это дерьмо прекратилось?

— Просто оставь меня в покое, — я всеми силами пыталась удушить в себе чувство жалости и острую потребность уткнуться носом в ключицу этого негодяя, который мне всю душу вытряс.

— Блять! — взревел он и швырнул недопитую бутылку об землю. Она разлетелась на осколки.

Дикаря корёжило оттого, что он не мог вот так просто за пять секунд решить проблему. Тут ни его влияние помочь не могло, ни деньги, ни угрозы, вообще нечего.

— Ну что ты делаешь? — Дикарь тяжело дыша, смотрел на меня, его глаза лихорадочно блестели. — Что ты со мной сделала? — уже спокойней через пару секунду добавил он.

— Ничего, — я вжала голову в плечи.

— Тогда почему я чувствую себя таким дерьмом? Почему мне так хуево? — неужели он думает, что я смогу ответить на эти вопросы. Да я сама ни черта не знаю.

— Меня дома ждут, — я открыла железную дверь и спокойно зашла в подъезд.

На работе стало легче. Ну как легче. Физически я была вся на износе, зато места для паршивых мыслей не осталось. Работа-учеба-дом — вот три основные составляющие моей жизни на эту осень. Никакого отдыха, ни единой свободной минуты. Меня вообще вдруг начала пугать сама мысль о свободном времени. Я шарахалась от нее, загружала себя по полной, чувствуя, что уже балансирую на грани.

Потом появился Лёшка. Он работал в моей смене и был всего лишь на год младше. Учился он в химико-технологическом университете. Высокий, худощавый и светловолосый. Меня его глаза поразили. Такие большие и насыщенно-голубые. Обычный парень с отличным чувством юмора. С ним бывало весело, но меня всё равно не покидало чувство нехватки чего-то. Чего именно, я никак понять не могла. Лёшка испытывал ко мне интерес, я это сразу и безошибочно ощутила, да и на работе все мне говорили, что пацан глаз на меня положил. Но я не воспринимала его как потенциального парня. Я вообще не хотела отношений. Мама кто-то сказала, что иногда полезно отвлечься от одного человека, с помощью другого. О! Это жутко цинично! Но я больше не могла выдерживать эту внутреннюю, ничем неизлечимую, боль.

Пару раз Лёшка провожал меня домой. Потом, мы как-то провели в кафешке наш общий выходной. С ним весело и даже уютно, но мыслями я всё равно была где-то далеко-далеко. Это жутко меня бесило.

Настал конец октября. Близился мой день рождения. Впервые я не хотела его праздновать. Настроение напрочь отсутствовало, но Лёшка и девки из универа, с которыми я тесно общалась, твердо решили, что этот день рождения необходимо отпраздновать. Я долго сопротивлялась, а потом просто решила махнуть на всё рукой, и оторваться от реальности. Пусть душа горит, а тело — танцует.

Первую половину дня я провела с мамой и дядей Сашей за скромным праздничным столом. Мне подарили новенький телефон. Я, если честно, вообще не рассчитывала на подобный подарок. Слишком дорого и как-то совсем уж неловко. Мне пора самой себе покупать такие вещи, а не получать их от родителей. Но это не помешало мне расчувствоваться. Ну что это такое? День рождения всё-таки, а я нюни пускаю, как маленькая.

Дядя Саша обнял меня, потом нас уже обняла мама. Я такого тепла уже давно не ощущала. Были долгое время только я и мама. Конечно, можно сто раз убеждать себя в том, что многие дети спокойно вырастают без отцов и при этом становятся успешными людьми и вообще, просто хорошими людьми. Так оно и есть. Ко всему привыкаешь, даже к тому, что живешь не в полной семье. А внутри ведь пустоту не залатать. Она растет вместе с тобой, ширится, затягивает на самое дно. Игнорируешь ее, а потом всё равно злишься, почему у кого-то есть мама и папа, а у кого-то только мама.

Но теперь как-то всё это стало неважным. Дядя Саша поцеловал меня в макушку и ласково улыбнулся. Наверняка, мама с ним уже обсуждала всю эту семейную драму по поводу моего отца и, похоже, дядя Саша захотел меня как-то подбодрить.

После уютных домашних посиделок мама дала добро, чтобы я с друзьями повеселилась немного в клубе. Ковыряясь в своем шкафу в поисках подходящей одежды, я чувствовала, что внутри меня начинает нарастать какое-то напряжение. Откуда оно вообще взялось?! Всё ведь хорошо… Вроде бы.

Я выглянула в окно, под подъездом нет никаких подозрительных машин, а значит, и Дикаря тоже нет. Он не знает, когда у меня день рождения и это хорошо. Или плохо? Всё! Хватит об этом думать! Празднично выряжаться я не привыкла, поэтому подранные на коленках джинсы и вязанный под горло свитер стали на этот вечер моей лучшей «броней».

Мы условились встретиться уже, непосредственно, у входа в клуб, но Лёшка внезапно вырулил из-за угла з пышным букетом ромашек. Я только вышла из подъезда и тут сразу нарисовался мой приятель. Его этот финт удивил меня, я вообще не ожидала застать Лёшку около своего дома.

— Это тебе, Даш. С днем рождения, — парень широко улыбнулся, торжественно вручил букет и крепко обнял, слишком крепко, как просто для друга.

— Спасибо, — я взяла цветы. — Мне очень приятно. Но разве мы не в клубе должны были встретиться?

— Я решил, что хочу поздравить тебя раньше. И вообще, сейчас рано темнеет, мало ли, что может случиться. А так я буду рядом и тебя никто не обидит.

— Что ж, еще раз спасибо за цветы, — я слабо улыбнулась.

Благородный порыв Лёшки был мне приятен в какой-то степени и даже понятен, но всё это как-то уже было слишком. Я не давала ему повода думать, что между нами может что-то быть. Хотя… Учитывая, что все всегда привыкли меня воспринимать не за ту, кем я являюсь на самом деле, уже как-то неудивительно, что Лёшка решил, будто мы вот-вот станем парой.

У клуба нас уже ждали девочки. Их многозначительные улыбочки в сторону моего нового приятеля неожиданно возмутили меня. Всё, все уже просватали нас. Толком ничего не знают, но чётко решили, кто и с кем должен быть. Я постаралась настроиться на веселье и отогнать ту сторону своей личности, которая любит быть всем недовольной.