Что имеем — смертность уменьшилась, возраст увеличился, детей спасают. Так, что-то не так и опять НИЧЕГО.

«Ой, ты тьма тёмная!». Лу, подлец, укол всадил, аж с кровати подпрыгнул, ух, как всадил, через штаны любимые да в зад холеный. Надо его на курсы сестёр отдать, чтоб нежней с иглой обращаться научился. Ага, уколы, пытка, боль — вот его задумка, коварный тип!

— Оголодал так, что землю ешь?

Тьфу, плодородная. А где яды, где сажа, где бесплодие вековое?

— Анализ почвы делаю.

— Зачем? Все вокруг растёт, цветет и пахнет.

— Это и настораживает.

— Лето, ничего странного. Тут так всегда.

— Голод есть?

— Мне не доводилось голодать, про остальных не знаю.

И не боится яблоко грызть, оно же зеленое, кислое, может и отравленное. Ну, помрет, сам виноват.

— Сейчас и узнаем, вон местный житель.

Старик осматривал колосья, недовольно прищуривался, рядом молодой паренек довольно улыбался.

— Ирод Тёмный, подлец подлый, ишь че удумал, новые сорта садить, а убирать их кому?

— А что убирать некому?

— Есть кому, только вот при деде как было — урожай радость великая, неурожай беда. Кто смог сберечь, тот в почете, а сейчас, тьфу.

— А что сейчас?

— Урожай каждый год. И все этот Ирод проклятый, пригнал нам на погибель агрономов убогих, сорта новые выводят, эксперименты проводят, тьфу. Вот избавят нас от Ирода, и агрономы исчезнут.

— А что здесь раньше было?

— Ничего не было, камни одни. Все Ирод тёмный переделал.

Старичок погрозил кулаком тёмной силе.

— Захватчик, ненавижу!

— И давно ненавидишь?

— Давно, всю жизнь. И отец мой ненавидел, и дед, и прадед, и прапрапрадед, и дети мои ненавидят, один вот только внук убогий, от рождения дурак, агрономом стал. Тьфу, все Ирод проклятущий, сбил ребёнка с пути праведного.

Старичок ещё долго посылал проклятья и размахивал кулаком. Так, и голода не наблюдается, опять НИЧЕГО.

Сама на лавке сидит, а мне чуть-что так претензии, подвинул ее слегка до падения, устроился поудобней, чисто из вредности, устать еще не успел, да и если честно, усталость мне не знакома.

— Трусондиль лучше стороной обойти, — Лу решил поуказывать мне, куда надо идти.

— Это еще почему?

— Там чужих не любят, кто им не нравится, сразу обстреливают со стен, а мы им явно не понравимся.

— Ты может и не понравишься, а я само обаяние.

— Как хочешь, я предупредила.

— Я же предупреждала.

— Ай. ой. ай…можешь аккуратней из меня стрелы вытаскивать, Лу?!

— Могу, но не хочу.

— Ай!

«И зачем я только ее от стрел закрыл, теперь вот на ежа похож со спины. Как только все вытащит, так вернусь в этот Трусондиль и камня на камне не оставлю».

— Ай!

— Так, вроде все, пятьдесят штук, да, не мелкая ты мишень. Плащ проще выкинуть, чем штопать. А новый купить получится только в Грандунвиле.

— Они мне и за плащ ответят. Ничего от их городка не останется.

— Так не пойдет, я соглашалась вести тебя до Властелина, там и круши, а мирных жителей не тронь!

— Мирных жителей? Да если бы не я, ты бы сейчас вся в дырочку трупиком лежала.

— Раздевайся, раны надо обработать.

— Не надо, так заживут.

— Стесняешься, что ль, так я это — мужской род.

— Так заживет. Уже зажило.

— Покажи.

Действительно, от ран и следа не осталось.

— Тьфу, а я уже зеленки галлон купила. Так, вот одежда, надеюсь, с размером угадала, а если нет, другой все равно нет. Вечером туда артисты едут, и мы вместе с ними пройдем в город. Ты жонглировать умеешь?

— Могу отрубить голову одним ударом, а потом ей жонглировать.

— Тогда нас точно не впустят. Так, ну просто иди с остальными и пританцовывай.

— Вот еще, я Меч Справедливости, а не плясун.

— Как хочешь, тогда одна туда пойду.

Не, одну ее точно пускать туда нельзя, в платье с таким глубоким вырезом, с широким поясом и длинной шикарной юбкой. Черные волосы кольцами спускались по спине и плечам, браслеты на руках звенели, бубен был явно лишним, и так от нее звон в ушах и других частях тела. Не, одну ее туда никак пускать нельзя, предчувствия у меня нехорошие.

Предчувствия меня не обманули, все кому не лень заглядывались на ее корсаж, некоторые даже руки пытались протянуть, получили бубном за наглость. Что ж, танцует Лу неплохо, не хватает практики, если ее куда на бал отправить, то точно опростоволосится, а для этого убогого городка сойдет. Вот нас уже и в замок зовут, эх, какой невзыскательный вкус у местного барончика, раз на Лу купился.

Что имеем: замок обыкновенный, ничем не примечательный — одна штука, барон-развратник — одна штука, мелкую шушеру считать не стоит, из улик только фреска, как какой-то предок этого барончика с самим Темным Властелином встретился, один на один, так сказать, точнее Властелин один, а барон с войском.

— Ох, Ирод проклятущий, все себе забрал, воевать не дает, а то бы я давно стер в порошок этого зазнайку из Лохвиллиума.

Видимо, это была любимая тема для разговора за возлияниями, остальные охотно ее поддержали.

— А что это за страшилище? — ткнул пальцем в фреску.

— Ирод проклятущий и есть.

— А что ж он один, где войско бесчисленное?

— Так он один приходил, легенда гласит, что черен он был да страшен, как зыркнул — так у предка ноги отнялись. Пришел один, сказал, что теперь это его земля. Предку пришлось признать его власть, он ведь сильней был. Встретился бы он мне сейчас, этот Ирод проклятущий, уж я бы его в бараний рог скрутил, я не предок.

Барон погрозил кулаком фреске, потом запульнул в нее кость, свою смелость залил вином. Веселье продолжалось, давно стемнело, гости позволяли себе все громче и громче высказываться о Темном Властелине и некоторые уже готовы были ехать с ним биться, только вот подняться никак не могли.

А вот это мне совсем не понравилось, куда-то барончик мою Лу потащил.

Да что ж по голове-то все время?!

— Прости, думала, кто-то из людей барона. Больно?

— Не очень. Он у тебя из камня что ль?

— Чугунный обод.

— Он-то выживет после такого удара?

Пнул лежащего на полу барона.

— Да я его слегка, чтоб руки не распускал.

— Валить надо.

— Как валить, веселье в самом разгаре, ты же такое любишь, скоро девок приведут, а ты такое пропустишь.

Кляп ей в рот что ль засунуть, чтоб глупости не говорила, что хотел, выяснил. Надо валить. Лу на плечо и деру.

— Стену зачем снес? — допытывалась с утра Лу. И вот что ей про все знать надобно? Снес и снес, велика беда что ль. Вот плащ испорчен, это да, проблема.

— Чтоб ходить честным людям не мешала. Пущай теперь постреляют, — нет у Лу чувства юмора, совсем мои шутки не ценит. Ладно, женщина, чего с неё взять.

Одна деревенька сменялась другой, ничего примечательного, все до убогости однообразно — светлые домики, белые заборчики, жалующиеся на Ирода проклятущего мужчины. Пришли в достопочтенный Лохвиллиум, он был чуть приветливей Трусондиля, там просто по вечерам на неугодных масло кипящее выливали, но для этого надо было разглядеть под стенами пришедшего и масло вовремя закипятить, а, судя по запаху в округе, они давно это масло приспособили для зажарки всего подряд. И тут Темный Властелин побывал и с предком очередного барончика пообщался один на один с войском громадным, и тут без боя сдались. А что делать, официальный костюм Темного Властелина кого хочешь трепетать заставит, одни шипы на плечах чего стоят.

Эх, несчастные, не знают они силы бубна, но предупреждать их не стану, не мне одному им по голове получать. А Лу разошлась, так юбкой туда-сюда, туда-сюда, и как ручкой вверх, а потом резко вниз, и очередной барон у ног лежит. Эх, если бы танцевала получше, вот пригласил бы, а так пусть тренируется.