– Завязывай с этим. Меня сейчас стошнит.

– М-да, ты явно не настроен на проявление искренней привязанности. Почему такой напряженный? Новый сосед не дает покоя?

– Не вспоминай, – вздернув руку, оборвал ее Мин.

– Оу, вижу все серьезно. Ладно, как знаешь. Ты пришел туда, где можешь расслабиться. Сейчас, конечно, без девушек, однако, уверена, Сэинт будет рад помочь тебе снять напряжение самым приятным образом, – понимая, что она имеет в виду, Мин слегка скривился.

– Спасибо, но нет.

– Что ж, заставлять не буду. Не хочешь открывать новые границы – дело твое, но хотя бы окошко приоткрыть придется. Ты уже предложил ему встретиться где-то наедине? Без лишних глаз и камер? – допытывалась Мара.

– Нет, решил переждать несколько дней. Я написал, что должен ему обед в качестве благодарности.

– Пришло время показать, что это не пустое обещание, – он понял, что Мара хочет, чтобы он написал прямо сейчас и, вздохнув, достал телефон. С другой стороны, он сам хотел покончить с этим поскорее. Нужно просто еще раз увидеться и под конец встречи попытаться поцеловать Сэинта, если до этого тот сам не скажет правды, и забыть об этом. Это для него было не впервые.

«Привет. Я не забыл свое обещание. Не хочешь сегодня или завтра перекусить вместе?»

– Я сделал свой ход, остается ждать. Не забывай, всегда есть вероятность, что он откажет, – сказал он подруге, когда они вышли из кабинета в общий зал.

– Не откажет. Я умею делать ставки, и ты – выигрышная карта в этой партии.

Ухмылка украсила его лицо, когда в голову пришло, что подруга страдает одним конкретным пороком – жаждой власти. Мара считала себя той, кто держит контроль над всей игрой, в то время как его – орудием. Мин же участвовал в этом по собственному выбору, однако было проще позволить девушке думать, как ей хочется. В любом случае честолюбие Мары его не заботило, пока та помогает забыть об ожидающей его «тюрьме».

Они вышли из кабинета и направились к барной стойке, где сделали заказ бармену.

– И где твоя кузина?

– Перед тем, как ты пришел, написала, что почти на месте.

И в этот момент Дели появилась в зале. Довольно улыбаясь, она подбежала и буквально упала на место рядом с ним.

– На улице такая жара, умираю, – она бесцеремонно забрала стакан у Мары, который уже успел принести бармен, но, отпив глоток, закашлялась. – Фу, как ты можешь это пить!

– Не прикасайся к чужому, – самодовольно заметила владелица заведения, больше никак не отреагировав на поведение Дели. Ему такая непосредственность между родственниками была незнакома. У него не было братьев или сестер (даже двоюродных) или других родственником схожего возраста. Да у него вообще кроме отца никого не было, если не считать Нун.

Пока кузины пререкались друг с другом, он получил сообщение.

«Сегодня у меня съемки в рекламе до самого вечера, но завтра после занятий есть свободное время».

Мин попросил назвать адрес, куда ему подъехать, после чего отложил телефон.

– Завтра встречусь с Сэинтом, – уведомил он девушек. Их внимание сразу же переключилось на него.

– Может, и мне приехать? Понаблюдаю за вами со стороны.

Он сдержал порыв ответить Дели грубо.

– Не вмешивайся. Ты хотела узнать о его ориентации, а ведешь себя как жена, которая собирается поймать мужа на измене, – ответила за него Мара.

– Я просто хочу знать правду, – надулась младшая девушка.

– Гей он или нет – не имеет значения, потому что, если бы ты интересовала его, он бы уже показал это. Из-за тебя мне приходится участвовать в этом фарсе, – безжалостно изрек он, делая глоток из стакана.

– Он просто застенчивый. Пи'Сэинт может не знать, как мне признаться или не понимает намеков.

Если кто-то и не понимал намеков, так это она. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, что Дели смотрела на актера глазами ненормальной обожательницы. Вот поэтому звезды обычно и не встречаются с фанатками.

– Кузина, успокойся, – скомандовала Мара. – Это первый и последний раз, когда я тебе помогаю в подобном. Если ты думаешь, что сможешь шантажировать меня и дальше тем, что знаешь о моей небольшой шалости, ты ошибаешься. Я найду способ разобраться с родителями в случае чего, и уговорю тетю отправить тебя в Швейцарию, – уже более жестко заметила Мара. Да, ей определенно не нравилось плясать под чужую дудку.

– Какой шантаж? Я попросила помочь мне как твоя младшая сестренка, вот и все!

– Вот и разбирались бы между собой, – не сдержался он.

– Ты знаешь, почему я попросила тебя. И вообще, услуга за услугу, помнишь? – осадила его Мара.

Он закатил глаза. Конечно, помнит. Чертов Лайт!

– Кхун Мара, можно вас на минутку? – окликнул ее работник, и хозяйка бара отошла от них. Оставшись наедине с Дели, Мин решил окончательно прояснить кое-что.

– Я согласился на это только потому, что мне кое-что было нужно от твоей кузины. И потому что, угрожая ей, ты угрожала и мне, однако вся эта ситуация с Сэинтом мне ни к чему. Думаю, я смогу узнать заинтересован ли он девушками или, может быть, вообще открыт для любого пола, но выдавать себя за гея не буду, – она потупила глаза и сжала подол платья.

– Пи'Мин, не знаю, что тебе сказала сестра, но я ничего такого не хочу. Я просто влюбилась и не знаю, как еще поступить и что сделать, – вздохнула Дели.

– Ты же понимаешь: если Сэинт узнает об этой игре, тогда вряд ли вообще захочет общаться с тобой дальше?

– Ни за что! – испуганно воскликнула она на его слова. – Ты не должен позволить ему узнать. Он такой добрый и хороший, не хочу, чтобы Пи'Сэинт думал обо мне плохо.

Мин мысленно усмехнулся, поражаясь, под каким углом люди видят собственные поступки под пеленой чувств. Они не замечают своих промахов и ошибок, оправдываясь словом «любовь», будто оно обладает каким-то волшебным свойством перечеркивать все прочее. Хотя чаще всего там не пахло и сотой долей любви.

– Завтра при встрече еще раз заведу разговор о тебе. На этот счет ему уж точно будет незачем врать мне. Но обещай, что успокоишься, если узнаешь неутешительные новости. Вокруг много парней, найди себе того, кто будет в тебе заинтересован, Нонг', – уже более мягко добавил он.

Мин понимал, что в восемнадцать каждый объект симпатии кажется любовью всей жизни. Особенно у романтичных девушек, как Дели (хотя Мара даже в этом возрасте была совершенно другой). Он сам никогда не увлекался никем настолько сильно, однако даже его несколько лет назад захлестывали гормоны.

– Пи'Мин, а зачем ты участвуешь во всем этом? Знаю, Мара всегда любила устраивать и участвовать в разных интригах, но зачем тебе все это? – не было смысла объяснять Дели, что Мара делала это от скуки и ради веселья, в то время как им двигало желание убежать.

Где носит Мару? Пускай забирает кузину и позволит ему наконец напиться или утешиться игрой на гитаре. Но когда Мин повернул голову, чтобы найти владелицу заведения, его глаза округлились. Позади стола возвышался совсем другой человек, которого он никак не ожидал здесь увидеть.

Лайт стоял посреди бара и, судя по выражению лица, слышал их разговор.

– Какого черта ты здесь делаешь? – воскликнул он, справившись с мимолетным оцепенением. Он проскочил мимо Дели и, не дав возможности кому-либо произнести хоть слово, схватил Лайта за локоть, выпроваживая того через задний вход для персонала.

Когда они оказались на улице, Лайт вырвал руку из его хватки. Парень был сердит и даже выглядел на свой возраст. Впервые он задумался, что Лайт был ему Пи'. Он ни разу не выражал к нему уважение, но Лайт никак это не комментировал. Для их менталитета это сильная уступка, хотя ему было неизвестно, насколько серьезно парень относился к культуре уважения их страны. Для него же она немногое значила. Как и многое другое.

– Ты что, проследил за мной? – шипя и слегка толкая парня в грудь, воскликнул он, отгоняя мысли об уважении.

– Не трогай меня и успокойся, – даже голос Лайта изменился. Показалось настоящее лицо докторишки. Милый и добросердечный юноша исчез, и ему стало легче. Значит, Лайт вовсе не идеален. Значит, в нем тоже есть злость и агрессия.