— У нас смены в разное время. Сможешь вытащить Астира?

— Понятия не имею, — Ультар обернулся к своему напарнику. — Олер, не знаешь, кто натаскивает одного из наших? Самого молодого — Астира?

— Знаю. Лужайка, ну точнее Улигар.

— Он будет возмущаться, если мы его помощника заберем?

— Не должен. Он сам здесь недавно. Хотя у него с головой, похоже, не все в порядке. Может, чего и учудит.

*********

— А ты вообще откуда? — спросил Мендер после минутного молчания.

— А чего интересуешься? — проворчал Нург.

— Да так — скучно просто.

— Скучно?! Где ж скучно-то? Смотри, сколько труб, крути не хочу. Ну и че ты смотришь на меня, как собака на говно? Камешин.

— Что?

— Ну и на кой черт спрашивать?! Камешин — моя родная планета. Держу пари, не слышал никогда. Никто не слышал, и не сказать, что вы многое потеряли. Болото-помойка. Ничего интересного.

— А я родился на имперском крейсере. В семь лет попал на Эорот.

— Значит, у родителей дела в гору поперли, раз в столицу-то переехал?

— В детдом туда отправили. Родители были офицерами и погибли на службе, поэтому Империя обо мне позаботилась. Даже льгота при поступлении на службу полагалась. Вот я и здесь.

— А… ну все равно. Попал в столицу. Льготы были. Считай, повезло.

— Да гори оно все. И помойка эта, и льготы… А у тебя дома остался кто-нибудь?

— Дома!? Вот мой дом! А в болоте остались все. Куча родственников. Мама, папа, братья, сестры…

— Общаешься?

— А то! Каждый вечер прихожу в каюту и всем по письму отправляю. Как дела у меня рассказываю. У них что нового спрашиваю. И напоследок вставляю фотоотчет обо всех своих бородавках! Ну а как иначе. Для нашей семьи это важно. Традиция… — Мендер пропустил весь сарказм мимо ушей и все еще ждал честного ответа. — Я им не нужен… и они мне не особо. Так и живем.

— Не мы первые, не мы последние.

— Вот именно! Кстати, как там поток в твоей трубе?

— В норме.

— В норме? Башка у тебя не в норме! Эта труба уже пару лет как не используется! А ты либо дебил, либо балабол!

— С чего это?!

— Не отвечай. Я и сам в курсе, что брехун из тебя никакой. В принципе, как и инженер. Я же объяснял: берешь датчик, направляешь на канал и смотришь отчет. Если напряжение 500 единиц, то зашибись. Если больше, то готовься работать в две смены, если меньше, то пиши завещание.

— Так я и направляю, — Мендер поднес мелкую коробку к трубе и нажал кнопку. Небольшой дисплей вывел краткий отчет с большим числом 500. — Ну вот.

— Значит, руки у тебя кривые! Цепляешь соседний канал, вот и показывает ересь всякую. Дай я! — Нург своей клешней выхватил прибор из рук Мендера и поднес к трубе. Через несколько секунд появился отчет с теми же 500 единицами. — Да что за… Измеритель, похоже, накрылся. Проверю своим! — резко прибор полетел Мендеру, а из нагрудного кармана своей формы Нург достал еще одну коробку, слегка отличающуюся от той, что была в руках гвардейца. Секунда — и проявился новый отчет, уже более подробный, но все с тем же числом 500 по центру. — Да ну не может быть!

— Говорю же, — Мендер испытывал невероятное удовлетворение от своей победы, ведь с самого начала обучения Нург доминировал над ним, постоянно выказывая собственное превосходство. — Если ждешь удачного момента для извинений, то он настал.

— Он настанет, когда капитан мне пятки вылижет! — Нург открыл карту на своем коммутаторе и подсветил нужную трубу. — Этот канал ведет напрямую от ядра к запасной комнате связи, и работать там нечему! Наверняка какой-нибудь дегенерат вроде тебя… или меня случайно врубил бесполезный канал и просирает нашу энергию. Пойдем проверим. — Подобрав все инструменты, оба двинулись по служебному коридору. — Ядро у нас, конечно, потрясное, но просто так транжирить энергию не позволю!

— И чего же в нем такого хорошего?

— Понятия не имею, но, говорят, секретная разработка адмирала Ундара. Быстрее, мощнее, безопаснее — одним словом, лучше. А фишку знают только капитан и пара главных инженеров. А я, видите ли, недостоин. Хотя летаю на этом корыте немногим меньше капитана. А про остальной "круг святых" я вообще молчу. Их мамки стонали под клиентами в борделе, заделывая себе потомство, когда я уже здесь перебирал энергетическое орудие. Вот где справедливость?

— А где вообще ядро находится?

— Ты серьезно? Не знаешь устройство крейсера? Лучший инженер всего гребаного имперского флота!

— Хорош профессора из себя строить. А то разорался, как бабка в общественном транспорте. Лучше расскажи толком. Глядишь и запомню.

— Ну так запоминай! — они остановились. Нург раскрыл карту и многократно увеличил ее, превратив в подобие схемы корабля, сверху все самое главное: мостик, первая рубка, навигационное оборудование и основной пункт управления бортовыми орудиями. Ниже больница, рекреационная зона, кают-компания, и жратву где выращивают, чтоб мы не подохли в долгом полете, забыл как называется… А, да черт с ним! Посередке ядро. Вот. Видишь? Вот оно где. Запоминай! Все остальное в этом секторе занято узлами распределения энергии от ядра и всякими запасными комнатами, которые на всякий случай спрятали поглубже, если основным придет конец. Мы сейчас здесь. И идем сюда. Ниже нас каюты и внутренние грузовые отсеки. Там сейчас нет ни черта, потому что мы подцепили прицеп, так сказать. Вот этот гроб в самом низу. Вмещаем теперь дофига, но тащимся еле-еле. И выглядим с ней потрясающе. Ты когда-нибудь смотрел на наш крейсер спереди? Нет? А я смотрел. И знаешь что? Мы похожи на то, что у тебя в штанах болтается! Ну или на букву "Т" перевернутую… в общем, неважно. По всей поверхности у нас двигатели. Сзади больше всего — они ходовые. Остальные маневровые. Ну и орудия. Они тоже везде, но их мало. Все-таки мы не боевой крейсер. Все запомнил?! Отлично! А теперь пошли уже.

**************

«Какая еще лужайка? Что он несет? А да плевать! Трубы так трубы», — думал Астир. За все время работы с этим странным парнем гвардеец никогда не вслушивался в его рассказы, если они не касались работы, да и те нередко проходили мимо него. — «Сделаю как обычно — молча кручу эти чертовы трубы, и он отстанет»

— А я знаю, почему ты такой молчаливый, — не унимался Улигар, — из-за отца.

— Что!?

— Да расслабься, я знаю о твоей ситуации и все понимаю.

— Мендер — трепло поганое! Чтоб он провалился вместе с этим поганым крейсером!

— Да ты чего так взвелся? И не Мендер это вовсе был … Хочешь, дам совет?

— Обойдусь без советчиков!

— Просто у меня ситуация похожая. Семья потомственных врачей. Все мои предки по отцовской линии были уважаемыми медиками. Лучшие на планете и, может, даже в моей родной системе. Еще мой прапрадед построил нашу виллу. Пять этажей, три корпуса, гараж, куда мог целый крейсер влезть, и самая большая гордость семьи — наша лужайка. Вся моя жизнь протекала по одному щаблону. Мой отец поздно приезжает с работы домой, уставший до изнеможения. Проходит в зал. Там его жду я. Здороваюсь, о чем-то спрашиваю, но он молча разувается и сбрасывает свой костюм, затем проходит на задний двор и начинает косить. Косить эту чертову лужайку. Изо дня в день. Сколько себя помню. И в те минуты, когда он все-таки снисходил до меня, он говорил, что я вырасту и пойду учиться на врача, продолжу династию и продолжу косить эту тупорылую лужайку! — глаза Улигара налились кровью. Он мощно сжал зубы и прикусил губу так, что по его подбородку начала струиться кровь. Быстрым движением руки все было приведено в порядок. — Так о чем это я? Будь воля моего папаши: косить бы мне сейчас лужайку после того, как я выпотрошу еще одного урода и спасу его жалкую жизнь. Но нет! Я послал его в топку, и вот я здесь. И знаешь что? В жизни не чувствовал ничего слаще, чем сломать все его чертовы планы! Вот тебе мой совет, друг: кайфани. Кайфани так, как никогда! — его манифест оборвал мощнейший взрыв.

Астир мог во всех деталях рассмотреть, как по надменной ухмылке Улигара прокатилась ударная волна. Проблема была лишь в том, что на лице гвардейца, очевидно, происходило то же самое. И вмиг оба полетели в левую стену. Удар был настолько сильным, что гвардеец моментально провалился в беспамятство.