Он не мог беспокоиться о ком-то, кто не хочет беспокоиться о нем. Он не мог быть рядом с тем, кто не хотел, чтобы его нашли. Все, что мог Сириус, — это двигаться дальше, что он и делал — медленно.

Сириус вымыл кофейную кружку, почистил зубы и принялся готовить салон к новому дню. Все было почти полностью забронировано, а был только четверг, так что он чувствовал себя вполне довольным собой.

Марлен прибыла вскоре после восьми.

— Пожалуйста, только не говори мне, что ты на ногах с пяти утра, — сказала она ему.

— Принимал заказ, — пожал он плечами. — Утром приятно и тихо, я могу много чего сделать.

— Что все это было насчет Лили? — Она зевнула, снимая кроссовки, и надела шикарные черные лакированные рабочие туфли.

— О, ничего… — сказал он, не зная, стоит ли высказать свои подозрения. — Просто не видел ее какое-то время.

— Ну, она самая занятая женщина на планете, а ты никогда не выходишь из салона, — сухо заметила Марлен.

— Мм… тебе не кажется, что Джеймс ведет себя немного…?

— Сириус, — вздохнула Марлен, — пожалуйста, выйди уже на улицу. Ты начинаешь становиться параноиком и странно себя ведешь.

— Извини, я просто подумал… то есть… Да. Может, правда.

— Джеймс — это Джеймс, он неизменен и постоянен, за это мы его и любим.

— Ты права.

— Почему бы тебе не пойти и не увидеться с ним? Возьми выходной завтра, приди и проведи весь день, стреляя в инопланетян, или что бы ты там ни делал.

— Я не могу взять выходной, не сейчас! — Сириус покачал головой.

— Еще как можешь, — твердо сказала она. — Ты работал по шестнадцать часов в день в течение двух месяцев подряд, ты выгоришь. Я приказываю тебе.

— Я просто пытаюсь хоть раз работать в полную силу.

— И ты работаешь! — Она сказала это искренне, смягчив голос и протянув руку, чтобы сжать его ладонь, — я и мечтать не могла о лучшем партнере, чем ты. Это всего лишь один день, ладно?

— Хорошо, — вздохнул он. Было бы неплохо несколько часов не думать о прическах и фактурах. — Я свяжусь с Джеймсом, посмотрю, смогу ли я разобраться, в чем дело.

— Да ни в чем, — покачала головой Марлен, взяв вазу с цветами у стойки регистрации и принося ее на кухню. — Честно, Блэк, ты уверен, что речь идет о Джеймсе?

— Конечно, о ком еще? — Он последовал за ней и стал наблюдать, как она освежает воду в вазе.

— Ну… — она ​​выглядела немного смущенной. — Ты уверен, что это не о ком-то еще, кто был немного загадочным?

Сириус фыркнул. Он ненавидел то, как его друзья продолжали ходить на цыпочках из-за его разрыва с Ремусом.

— Марлз, это было сто лет назад.

— Не так уж и давно. Два месяца.

— Я снова встречаюсь с Гидом.

— Да, ты все время это повторяешь. Но я не часто его вижу.

— Ну, мы уже довольно хорошо знаем друг друга, не так ли? Мы просто встречаемся, когда можем, это хорошо.

— Звучит скучно.

— О, спасибо большое.

— Не за что, — сладко усмехнулась она, возвращаясь к стойке регистрации с цветами. — Давай, пошли открываться.

День прошел очень гладко. Стажеры-стилисты пришли вовремя и в приподнятом настроении, а Сириус сделал три прически и пять маникюров. Маникюр был отличной работой — быстрые деньги и приятное занятие, хотя через некоторое время у него заболела спина, когда он сидел, сгорбившись, над столом.

Джеймс не появился на обеде, что укрепило решимость Сириуса пойти к нему позже. Он быстро отправил Гидеону сообщение, понимая, что с выходных они не разговаривали должным образом.

Сириус: Собираюсь увидеть Сохатого сегодня, это окей? Гидеон: Да, конечно — развлекайся, чмок Сириус: Что ты делаешь сегодня вечером? Гидеон: И то, и это ;)

Сириус нахмурился, но не хотел слишком долго беспокоиться об этом. Рано или поздно все это достигнет критической точки, в типичной манере Гидеона и Сириуса. У него еще не было на это энергии.

Ему пришлось перестать снова открывать чат с Ремусом (или Лунатиком, поскольку он все еще был так записан в его телефоне). Как будто он не запомнил их последний обмен сообщениями наизусть.

Лунатик: Ничего, если я приеду пораньше? Бродяга: Да!!! Лунатик: Прилипчивый ублюдок Бродяга: Тебе это правда нравится Лунатик: … да, может быть. До скорой встречи, целую

Следующие сообщения были отправлены двумя днями позже, когда все развалилось и Сириус умолял дать ответ. С тех пор ничего, почти два месяца ничего. Возможно, это было самое сложное — Сириус скучал по непринужденной переписке, черному юмору и кокетливому характеру Ремуса. На самом деле у него не было такого с Гидеоном. Может быть, потому, что они знали друг друга так давно — больше нечего было сказать, никаких сюрпризов.

Марлен выгнала его из салона в шесть часов и велела не возвращаться как минимум двадцать четыре часа. Он шел к Джеймсу и Лили под лучами позднего летнего солнца, пораженный тем, как давно он не проводил время на открытом воздухе. Может, Маккиннон была права, может, это была просто домашняя лихорадка или переутомление, которые заставили его параноидально относиться к поведению Джеймса.

К тому времени, как он добрался до квартиры в Далстоне, он был в гораздо лучшем настроении, чувствуя себя легче, чем в предыдущие недели. Он вошел в здание с помощью брелка и побежал вверх по лестнице, свистя на ходу.

— Это ты, приятель? — крикнул Джеймс из кухни, когда Сириус закрыл входную дверь.

— Кто? — Он переспросил, войдя в квартиру.

Джеймс стоял у раковины и внезапно обернулся на звук голоса Сириуса:

— О! Это ты!

— А кто, по-твоему, это еще мог быть? — Сириус приподнял бровь.

— Э… Лили. — Джеймс выглядел взволнованным, щеки покраснели, и он не мог оставить свои волосы в покое.

— Теперь ты называешь Лили приятелем?

— Да, иногда… во всяком случае! Что ты здесь делаешь?

— Просто давно не был, но если я тут не вовремя… — его хорошее настроение быстро ухудшалось — это, казалось, просто доказывало, что с Джеймсом что-то изменилось — Сириус всегда заходил без предупреждения.

Джеймс, должно быть, увидел его лицо.

— Конечно, вовремя! Извини, просто… знаешь, как ты сказал, прошло много времени с тех пор, как ты заглядывал в последний раз. Вот что я тебе скажу, мы должны как следует наверстать упущенное. Паб?

— Ну… я думал, мы могли бы просто поиграть немного в CoD, как в универе, помнишь?

— А, да… ммм… — карие глаза Джеймса расширились, его брови взлетели вверх. Он не переставал нервно теребить волосы. — Да, дело в том, что… ээ… извини, дружище, телевизор сломался! Да, собирался с этим разобраться… — Джеймс почесал в затылке.

— О, — сказал Сириус, нисколько не купившись на это. Почему Джеймс хотел, чтобы он убрался из квартиры? Сириус не собирался позволять ему так легко выбраться из этого положения. Он изменил тактику. — Ну, по крайней мере, ты можешь сделать мне чашку чая, а? Я на ногах весь день, — и он целенаправленно прошел в гостиную, сев на диван.

— Э… — Джеймс тянул время на кухне, явно в панике.

Гостиная казалась другой, но Сириус не мог понять, что именно изменилось. Он подумывал включить телевизор, чувствуя, что он прекрасно работает, но не мог заставить себя быть таким жестоким. Затем он увидел журнальный столик, на котором стояла открытая обувная коробка. Наклонившись вперед, чтобы заглянуть внутрь, Сириус узнал стопку своих собственных фотографий — из школы и университета, которые были раньше прикреплены к стене в его спальне.

Затем он заметил на полу картонную коробку побольше, которая стояла прямо за креслом. Не в силах подавить любопытство, Сириус поднялся, чтобы посмотреть — в ней была вся его одежда, или, по крайней мере, та, что он оставил у Лили и Джеймса; мини-юбка, боа из перьев и сетчатые топы из его дикого прошлого.

Джеймс принес чай и прочистил горло:

— О, да! Хотел привезти тебе все это! Мы, э… мы перекрашивали твою комнату, и не хотели, чтобы твои вещи случайно испачкались, ммм… так что… да.

— В какой цвет вы ее покрасили? — быстро спросил Сириус.