— Нет, все в порядке, — слабо улыбаясь, покачал головой Сириус, — это было давно.
— А потом я отправил тебе эту дурацкую открытку! — Ремусу захотелось себя пнуть. — Я такой придурок.
— Нет, — снова покачал головой Сириус, сжав его руку, — я действительно рад, что ты мне сказал, это было просто неожиданно, вот и все. Это вызвало… много воспоминаний.
— Конечно, — кивнул Ремус, — конечно, вызвало. Черт, мне правда очень жаль, это ужасно.
— Я стараюсь не думать об этом. Но знаешь, если быть честным... — мрачно усмехнулся он.
Ремус чувствовал себя ужасно. Как он мог быть таким беспечным? Как будто его собственные проблемы существуют в вакууме, и он может свалить свое дерьмо на кого угодно без каких-либо последствий.
— Я не хочу, чтобы ты переставал мне что-то рассказывать, — сказал Сириус, читая его мысли, — я думаю, может… может быть, я просто не осознавал, что у меня есть кое-что… Думаю, я новичок в этом, как и ты — все, кого я знаю, уже знают о…
— Некоторых болезненных вещах? — предложил Ремус.
— Ага, — согласился Сириус, — о некоторых болезненных вещах.
— Сивый знал обо мне все, — сказал Ремус. — Наверное, поэтому я так долго оставался с ним. Как будто он хранил мои секреты в безопасности, поэтому мне не приходилось о них беспокоиться. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Да, — кивнул Сириус, — Джеймс делает то же самое для меня.
— Думаю, лучше уж Джеймс, чем Фенрир, — засмеялся Ремус. Он снова сжал руку Сириуса, — но я хотел бы сделать это и для тебя тоже. Позаботиться о том, что причиняет боль.
Сириус взглянул на него, и им не нужно было никаких слов. У Ремуса никогда не было такого момента, ни с кем.
Может быть, они никогда не поймут друг друга полностью, возможно, они никогда не узнают по-настоящему всего, но они всегда будут хотеть этого, они всегда будут стараться изо всех сил. Каждый новый кусочек пазла может оказаться другим, может полностью изменить картину, но оно того стоит. Ремус чувствовал это так точно, как никогда раньше. Потому что это было как быть влюбленным — не один момент связи, а тысячи таких моментов.
Ремус первым отвел взгляд, внезапно смутившийся и пораженный глубиной собственных чувств. Он посмотрел на их руки, все еще сцепленные, теплые и безопасные. Он хотел это сказать. Он очень, очень хотел, это было как горячий пузырь, поднимающийся из его груди в горло.
Но он еще не знает всего, прорычал негативный голос, он не полюбит тебя, когда узнает.
Он облизнул губы, он собирался сказать это, собирался, собирался, собирался…
— Хочешь остаться на ужин? — спросил Сириус.
— Эм, — вздохнул Ремус, трясясь, — я не… э-э…
— Я знаю, что ты хочешь двигаться медленно, но хотя бы как друзья? — Сириус с надеждой посмотрел на него.
— Я не думаю… — Ремус был так растерзан. — Я бы хотел остаться подольше, если бы я смог.
— Это окей… — Сириус закусил губу, опустил голову и таким образом посмотрел на Ремуса, что это только усугубило ситуацию, Ремусу потребовалась каждая капля самоконтроля, чтобы не поддаться искушению и не трахнуть его. Прямо здесь и сейчас.
— Есть еще вещи, — сказал Ремус немного хриплым голосом, — я не могу рисковать, если ты узнаешь обо мне что-то похуже, если ты узнаешь…
— Ремус, — Сириус выпрямился, его голос был ровным. — Перестань меня этим ебать.
— Что? — Он моргнул.
— Это именно то, что ты делал раньше. Только тогда ты использовал секс, чтобы держать меня на расстоянии вытянутой руки, теперь ты используешь эти… эти признания на открытках. Слушай, мне плевать, ясно? Нет никаких «хуже», есть только ты, и ты это все, что я хочу!
Ремус не знал, что сказать. Он отпустил руку Сириуса и встал, ему нужно было походить.
— Я не пытаюсь ебать тебя этим, я пытаюсь…
— Что? Протестировать меня? — Сириус остался на кушетке, глядя на него.
— Нет! Ничего подобного.
— Но это то, как это выглядит. Ты сказал, что мы можем начать с самого начала, но все происходит не так.
— Я делаю это для тебя, — пробормотал Ремус. — Чтобы ты мог принять обоснованное решение, прежде чем…
— Я уже влюблен в тебя, Лунатик. — Просто сказал Сириус. — Поэтому, от чего бы ты ни пытался меня защитить, теперь уже слишком поздно.
— Ты…
— Я люблю тебя.
— Окей, — блять, блять, блять, блять, бляяяяяяяяяяять. Он снова сел, — … окей, хорошо…. эм…
Все должно было быть не так! Он пытался быть осторожным, он пытался убедиться, что они строят что-то долговечное, они не могли просто так делать заявления! Это должен был быть процесс…
— Лунатик?
— Я не хочу, чтобы ты торопился с этим…
— Не думаю, что кто-то может обвинить нас в том, что мы торопимся, — рассмеялся Сириус, настолько сняв этим напряжение, что Ремус снова почувствовал себя в безопасности, глядя на него.
— Ты действительно имеешь это ввиду?
— Конечно. Ты все еще можешь сказать мне все, что тебе нужно, мы можем сделать все эти болезненные открытия, клянусь, но… давай сделаем это вместе, ок? Не так, как сейчас, не так, как будто мы все еще в разных странах.
Ремус вздохнул и уронил голову на руки. Это имело смысл.
— Я же сказал тебе, что облажаюсь, — простонал он, — я все делаю неправильно, да?
— Нет, — сказал Сириус, — думаю, мы только выясняем все это. Все не обязательно должно быть идеально, понимаешь?
Ремус не понимал. Он действительно понятия не имел, как это делают нормальные люди. Может, дело не в том, как поступают нормальные люди.
— Бродяга? — сказал он, по-прежнему обхватывая голову руками.
— Да?
— Я тоже тебя люблю.
— Приятно это знать.
Ремус открыл лицо и покосился на него, — мерзавец, — он пихнул его в колено.
— Придурок, — Сириус пихнул его коленом в ответ, ухмыляясь.
— Мажористый хер, — Ремус развернулся, кладя руки на бедра Сириуса.
— Неряшливый панк, — руки Сириуса скользнули по его шее, пальцы сжались у основания черепа.
— Английский дрочер.
— Шотландская пизда.
Ремус не знал, кто первым пересек границу, и на этот раз ему было все равно, потому что они целовались — они целовались, и внезапно Ремус вдруг подумал, зачем он вообще хотел это откладывать. Сириус явно чувствовал то же самое, он практически запрыгнул к нему на колени и теперь сидел верхом на нем, заползая руками под рубашку Ремуса, язык скользил по его губам, издавая восхитительные тихие звуки «ммммм», когда Ремус поглаживал его поясницу.
— Останешься на ужин? — настойчиво прошептал Сириус, извиваясь на теле Ремуса, заставляя его вздрагивать и жмуриться в восхитительном нетерпении.
— Я не голоден, — выдохнул Ремус.
