"Прекрасный сосуд. Да. Ты вполне сгодишься…" – Слова эхом отзывались в голове. Хель потеряла сознание.

Она проснулась. За окном шел снег, наступила ночь. На столике появилась новая порция еды, камин всё так же яростно потрескивал искрами, а рядом с кроватью появился тазик с водой. Мари сидела у окна, смотря на улицу. Хель поднялась. Предприняла еще одну попытку пошевелить ногами, и в этот раз всё получилось.

– Сколько я спала? – спросила она у женщины.

– О, проснулась? Часов 18, вроде бы. Выглядишь всё так же скверно, ты как?– Мари повернулась к девушке.

– Живая. И ноги наконец-то чувствую.

– Попробуешь встать?– она подошла к кровати.

– Было бы неплохо, – Хель попыталась встать на ноги. На удивление, получилось с первого раза. Она прошлась по комнате, поприседала, и осталась довольна результатом. Мари слегка улыбнулась.

– Там еда, если ты проголодалась. Можешь помыться, если хочешь. Полотенце над камином.

– Спасибо за помощь. Я вспомнила еще кое-что…– она пересказала свой сон.

– Герб солнца? Так это же церковь Свет. А к вам пришли инквизиторы-паладины. Любят они это дело… людей резать, как свиней. Они ведь личная гвардия самого короля. Всех неугодных ему ждёт встреча с ними. Говорят, что очищают мир от зла, а сами… А эта женщина из твоего сна, как она выглядела? Случайно, не с золотыми волосами и безумным взглядом? Впрочем, ладно. Ты сказала, что в твоём сне тебя ударили кинжалом в сердце. Понятно, откуда у тебя та рана. Но откуда эти? – она обвела руками тело Хель.

"А и вправду, откуда?" – девушка попыталась напрячь память, но ничего более не вспомнилось. Мари еще какое-то время рассматривала Хель, но, не увидев ничего нового, отвернулась к окну. В этот раз из еды было жареное мясо. Она никогда не ела ничего подобного, похоже, что это было какое-то северное животное. И всё так же кувшин молока. И опять никакого вкуса. Поев, умывшись, она вновь осмотрела своё тело. Множество порезов, ожоги… Над её телом надругались после потери сознания? Мари словно прочитала её мысли:

– Не похоже, что паладины вернулись к твоему телу, чтобы лишний раз поглумиться. Не похоже это на них. Хорошо было бы взглянуть на твою деревню, но туда ведь месяц пути! Как ты думаешь, когда произошло то, что было в твоем сне?

– Я помню, в тот день на календаре было восемнадцатое краснолиста.

– Восемнадцатое? Уверена? Сегодня двадцать второе! Четыре дня назад? Да как это вообще возможно?

Хель промолчала. "Четыре дня назад? А мои родители могут быть и вправду мертвы… Возможно, все, кого я знала, уже мертвы. Что же мне теперь делать?", – её глаза намокли. Мари заметила это и нежным голосом спросила:

– Ты чего? Опять вспомнила что-нибудь?

– Н-н-нет. Нет. Задумалась просто…

– Знаешь, всё это настолько странно, что я не могу в это поверить. Вдруг это просто странный сон?– Мари вновь обращалась не к кому-либо конкретно, а к стенам вокруг, – раз уж ты очнулась, завтра решим, что с тобой делать будем. Не выгонять же тебя на мороз. А оставлять тебя люди боятся. Пойми, не каждый день к нам приходят южане, да еще и выглядящие, словно мертвецы. Но это будет уже завтра. А сейчас, пожалуй, я лягу спать. День был трудным.

Мари обошла комнату, подвинула меховой ковёр на полу поближе к камину и улеглась на него. Под голову она подложила шарф и шапку. Заметив немое удивление на лице Хель, она сказала:

–У меня тут всего одна кровать, да и комната всего одна. А ты моя гостья, так что пока я сплю на полу. Не жалуюсь, знаешь ли, так тоже вполне уютно.

Она отвернулась к камину. Через пару минут девушка услышала тихое похрапывание. "Решать, что со мной делать?" – слова не выходили из головы. Кое-что еще вспомнилось: она стоит посреди огромной каменной пустоши. Вокруг ни души, лишь черные камни. А в небе горят две звезды, которые словно затягиваются в какую-то чёрную дыру между ними… И голос. Ледяной, пробирающий до костей голос: "Так что, девчушка, готова ли ты заключить контракт?.."

Хель задумчиво смотрела в окно. Она вспомнила родителей. Слезы потекли по щекам, а сердце вновь заболело.

Мари проснулась еще до рассвета. Впрочем, рассвет на севере довольно позднее явление. Так или иначе, женщина погрузилась в свои дела, толком не проснувшись. Выходя из дома, она громко хлопнула дверью и разбудила Хель. Девушка подскочила, оглянулась, встала с кровати и подошла к окну: снег всё так и падал, было темно. В камине догорали последние поленья. Осмотрев комнату, Хель заметила небольшие изменения: у изголовья кровати лежали меховая куртка и шапка, а возле двери стояли меховые сапоги. Вся одежда была как раз по размеру девушки, так что она не замедлила с решением и оделась.

Она вышла из комнаты, а вернее из дома: как оказалось, домик состоял всего из одной комнаты. Рядом со входом стояла лавочка. Двор был небольшим, но со всех сторон его окружал высокий деревянный забор. Единственным входом и выходом со двора была массивная калитка. Вокруг не оказалось ничего примечательного: повсюду лежали разные небольшие кусочки металлов, в дальнем углу лежало треснутое колесо от повозки, у одной из стен росли небольшие кусты, в которых лежало дырявое ведро.

Хель вышла со двора. Деревня Сильверлиф оказалась довольно крупным поселением. Массивные деревянные дома, узкие улочки с каменными дорогами, повсюду растут высокие, широкие хвойные деревья. Люди ходят в красивых серых мехах. Детей в деревне не было видно, Хель подумала, что они еще спят. Рядом с домом, где сейчас жила Хель, расположилась кузница: невысокая каменная постройка, окруженная низеньким каменным забором. Судя по звонкому звуку из помещения, Мари уже работала. Девушка решила заглянуть внутрь. Она дважды постучала по двери, но никто не ответил, так что она просто зашла. Мари ковала меч. Лезвие у него было из чёрного, как уголь, металла, он был довольно коротким и лёгким на вид.

– Для охоты на клыкозубов. Оружие против них должно быть очень прочным и очень легким, чтобы можно было уворачиваться от их лапищ и клыков, и в тоже время можно было перерезать ему глотку одним взмахом. Железо Мёрзлых Берегов подходит для этого как нельзя лучше, – Мари повернулась к гостье, словно ждала её прихода – Стоишь на ногах, ходишь… Отлично. Старуха, то есть, наша старейшина, хочет тебя видеть. Я сейчас немного занята, чтобы нянчиться с тобой, можешь сходить к ней сама, если хочешь решить вопрос как можно скорее.

– Что если меня решат выгнать из деревни?

– Отвезем тебя в ближайший город, дадим необходимые припасы, немного денег и ты вольна идти куда пожелаешь, – Мари вернулась к своему мечу.

– А если решат оставить?

– Будешь жить у меня, отрабатывать свою еду и крышу над головой. Если не померла от таких ран, значит крепкая. Работа найдется, – женщина слегка улыбнулась.

– Хм… Выбор без выбора? Ну да ладно. Где мне найти вашу старейшину?

– Старуха живёт в самом центре деревни. Такое, двухэтажное здание из красного камня. Легко найдешь, если пойдешь по дороге на север,– Мари посмотрела в глаза Хель, словно надеясь увидеть там что-то новое.

Девушка и женщина еще какое-то время смотрели друг на друга, затем Мари опять начала возиться с мечом, а Хель вышла на улицу. Найти дом старейшины оказалось и впрямь просто: он сильно выделялся на фоне остальных. Красные каменные стены, два этажа, железная изгородь. "И к чему вся эта напыщенность?" – подумала девушка.

Девушка постучалась в двери, из-за них послышался противный старушечий голос:

– Кого принесло в такую рань?! Совсем уже! Ну раз уж пришел, заходи!

Хель вошла в дом. Внутри он выглядел еще роскошнее, чем снаружи. Но кое-что заставило девушку испытать отвращение к этой старухе еще до общения с ней: на стене, над камином, висел герб с солнцем. Старуха явно была одной из приверженцев религии веры в Свет, а прошлый опыт общения с ними у Хель был не самый приятный. Осталось надеяться, что старуха, в отличие от того друида Тарга, не будет считать девушку "фанатичкой" Тьмы. В кресле возле камина, под гербом, сидела старая женщина, одетая в роскошные белые меха. На вид ей было лет 70, кожа дряблая, глаза уставшие, но взгляд жадный.