– Заглянула к Эббу: сказал, что осмотрел тебя. Говорит, мол, что ты не искаженная, хотя многие симптомы подходят. А ещё, что ты скоро умрёшь. Не переживай, думаю, на тебя это не распространяется. Будь ты искаженной и вправду, уже давно бы… Ну, ты поняла. М… Прогулялась вокруг? Как тебе местные трущобы, великолепны, не правда ли?, – Мари стояла у окна с кружкой какого-то черного напитка и жевала булочки.

– Ага, очень понравилось…– Хель пересказала своё злоключение с местными и про первое осознанное использование своей способности.

– Хм-м-м-м… О подобной магии никогда не слышала. Проходить сквозь людей… Слушай, Хель, а можешь показать мне?– Мари с интересом посмотрела на девушку.

– Показать? Давай попробую, – она сконцентрировалась на всё том же воспоминании. "Нужно нырнуть в тьму… В тьму… В тени?". Она взглянула на тень под собой. "Нырнуть в тень?". Она представила себе, что медленно проваливается в свою же тень. Закрыла глаза, задержала дыхание. Появилась боль в груди, дышать стало невозможно. Она открыла глаза – всё почерневшее. Перед ней стояла восторженная Мари и вертела головой, ища исчезнувшую девушку. Женщина отошла от окна. Хель же сделала пару шагов вперед и встала там, где секунду назад была Мари. Закрыла глаза. Боль отступила, вздох. Мари так и не заметила, что Хель уже стоит сзади неё, чем и воспользовалась девушка.

– Аа-а-а-а-й! – Мари аж подпрыгнула, когда Хель прикоснулась пальцем к её шее, -Неприятно же, ну! Она потирала шею, но всё равно осталась восторженной. – Ой. Хель, глянь на свои руки!

– А? Руки? – она посмотрела на свою правую руку – она слегка почернела, кожа на кончиках пальцев обуглилась. – Ох ты ж! Похоже, руки чернеют, когда я использую эту способность. Интересно, как быстро пройдет?

– А как долго ты можешь… Эм-м… Давай как-нибудь это назовём. Это что-то вроде невидимости, маги так могли, только вот через людей проходить у них точно не получалось. Так что это не она.

– А зачем называть-то? Я же не собираюсь кричать "Невидимость!" перед тем как её использовать!

– Ну-у-у! Хель! У любой магии есть название. Вот, к примеру, моя магия ковки называется "Живой металл", и твою нужно как-нибудь назвать, – она стукнула кулаком по ладони.

– Как насчет :"Всё чернеет и мне тяжело дышать, а ещё очень больно-невидимость"? – Хель ухмыльнулась.

– Правда настолько больно? И вообще я серьезно. Давай назовём её нормально!

– Хм. Как насчёт…– она вспомнила голос в голове, повторяющий слова, – "Шаг в тень". Как тебе?

– "Шаг в тень"? Звучит неплохо! Да, теперь эта способность будет называться "Шаг в тень". Здорово! – Она похлопала в ладошки, словно маленькая девочка, – Хель, а можешь ещё разок показать?

– Ох, ещё раз?– она была совсем уставшей, даже стоять уже было сложно, не то, что делать шаги во тьму. – Давай уже завтра, ладно? Я очень устала.

– Устала? Ты и устала? Да ладно тебе! – Она скептически подняла брови.

– Вообще-то да, я начала чувствовать усталость. И тепло. И вкус немного… – Хель задумчиво посмотрела на булочку в руках Мари.

Мари перехватила взгляд девушки и протянула ей еду. Хель сделала укус.

– Ого, сладкая!, – она с большим удовольствием слопала сладость и хищно посмотрела на женщину.

– Больше нет! С каких пор ты стала чувствовать? Ты же говорила, что ничего нет, разве не так? – Мари допила свой напиток и убрала кружку подальше от Хель.

– Вчера начало понемногу возвращаться… Не так ярко ощущается, как раньше, но уже что-то! А что ты пила? Вино? Какое-то оно слишком чёрное.

– Кофе. Напиток с моей родины. Помогает взбодриться немного, хоть и не самый вкусный. К слову, про еду, я оставила на твоей кровати ужин, если ещё хочешь. Матушка предлагает тебе работу курьером. Не желаешь попробовать? Никого убивать не нужно! Просто относишь посылки к клиентам. Иногда забираешь посылки от клиентов и приносишь Матушке. Ты как? – Мари с надеждой глянула девушке в глаза.

– Но я же совсем не знаю город! Как мне найти, куда нести посылки?

– О, всё просто. Я дам тебе карту города, за пару дней всё запомнишь. Это не так трудно, как ты думаешь. Да и платят неплохо. Много интересных мест увидишь. Клиенты не из трущоб, кстати говоря. С местными не встретишься, – Мари ухмыльнулась.

– Тебе-то смешно, ага, а меня чуть не… Ладно, ладно. Всё равно не хочу сидеть у вас на шее, а курьером не так уж и плохо поработать. Может, узнаю какие новости, когда буду по городу бродить. Когда можно начинать?

Мари начала расстилать кровать:

– Послезавтра. Завтра я скажу Матушке, что ты согласна, а потом просто зайдешь к ней, она всё расскажет.

– А как у тебя всё прошло с ней? Рада, что ты вернулась целой!.

– Прошло… своеобразно. Главное, что она разрешила мне продолжить своё дело, а не лишила головы.

– А что за дело? – Хель уселась в изножье кровати и с интересом взглянула на Мари.

– Ну… Разная грязная работа. Ну ты понимаешь, – она отвела взгляд.

– Грязная работа, да? Ничего опасного, Мари? О, кстати, почему она зовёт тебя Аванти?

– Так меня раньше звали. Всё будет хорошо, Хель. Знаешь, мне завтра очень рано вставать, я бы прилегла подремать, если ты не против… -Мари кивнула на кровать, где сидела Хель.

– О, да, конечно. Кстати, а где Абдул?

– Он у наших старых знакомых. Тоже немного занят. В ближайшие пару дней не вернется, можешь не переживать, – женщина опять ухмыльнулась, но затем вернула уставшее лицо, – Ладно, Хель, я спать буду.

– Ага, – девушка вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. "В ванную что ли сходить? Раз Абдула нет, может и расслаблюсь".

Зайдя в ванную и раздевшись, она посмотрела в зеркало. Ничего в её внешности не изменилось, разве что руки вернулись в обычное состояние. Налив полную ванну (она узнала, как называется этот таз) горячей воды, она улеглась в неё и задумалась: "Что, если мне и вправду осталось жить не долго? Странно всё это… Я почти забыла о своей семье, хоть и прожила с ними 24 года. Мои родители умерли, а я ничего не чувствую… Равнодушие, холод. И как-то быстро я привязалась к Мари. Или Аванти. Я ведь почти ничего о ней не знаю, а о её брате и того меньше. Кроме того, что он тот ещё извращенец. Правильно ли я поступаю?".

Закончив с купанием, она вернулась в свою комнату. Мари не соврала – на кровати лежал её ужин: какие-то сушеные фрукты или овощи, вяленое мясо и большой кусок хлеба. С удовольствием съев всё сразу, она довольная легла в кровать и уснула.

Проснувшись, она обнаружила что Мари уже нет. На двери опять была прибита тем же ножиком записка и карта города: "Сегодня не вернусь, дом на тебе. Развлекайся". Умывшись и одевшись, она отправилась изучать другие районы Дампфа. В центре города расположилась огромная башня, к которой причалил дирижабль. Трущобы были в северной части, рядом с портом. Южная часть была самой богатой: здесь было много банков, ресторанчиков и разных магазинов. На западе же обосновался вокзал: здание невероятных размеров, из которого выходило несколько железнодорожных путей. Сегодня там стоял паровоз, на который садилось очень много людей. На окраине, на высоком холме, был ещё один район, но путь туда преграждали высокие ворота, через которые её отказались пропускать. В целом, город выглядел довольно таки оживленным. На Хель постоянно кто-нибудь смотрел, а иногда от неё даже шарахались, если она подходила слишком близко. "Принимают за больную, наверное. Или думают, что одна из трущобных нищенок. Что же, ладно". Вот только ей не давал покоя тот факт, что стоит отойти на 100 метров от богатого района, как входишь в совершенно другой мир: бедный, грязный, отвратительный и болезненный. Хель заметила, что большинство людей из трущоб болеют какой-то странной болезнью: они бледнеют, кашляют кровью, у некоторых не хватает сил даже встать с земли. А добавив к этому постоянный голод и холод, получается, что все они обречены на ужасную и мучительную смерть.