- Через год.
- А что же так долго? - редактор прищурился.
- Не имеет смысла чаще.
- Проблемы со здоровьем?
Михаил ухмыльнулся.
- Как у всех.
- Артур, ну хватит, - Алина, шутя, шлепнула спутника по плечу. - Опомнился под конец.
- Да просто... - мужчина щелчком отправил окурок в бак - спортивный интерес.
- Лучше расскажи, как мы...
- Ба, какие люди! Вишенка!
Меня передернуло от этого голоса. Михаил обернулся.
- Вы кто?
- Эй, Вера. Не крути носом.
Я, наконец, тоже повернулась.
- Привет, Олег.
Олег стоял с другой стороны бака и тоже курил. Рядом с ним подпирали стену двое парней - один чуть ниже него, другой здоровый и суровый, как горилла. Все трое - из охраны поселка.
- Вот какой нежданчик. Так вы вместе теперь, а, вишенка?
Михаил нахмурился.
- Тебе чего надо?
- Надо? - Олег сделал шаг к нам, бросив сигарету прямо в снег. - Да, вот, узнать хотел, ты типа крутой или, как все профи, рожи соперникам по договоренности лупишь.
Михаил повернулся к Олегу всем корпусом.
- Ты вообще кто?
Олег на грани фола похлопал боксера по плечу.
- А какая разница, а, пацан? Девочка мне твоя нравится. А девочке нравится бабло.
Миша скинул руку Олега.
- Отвянь и катись. Доступно?
- Неа.
Вокруг нас собирались зеваки. Артур достал мобильный.
- Олег, - подала я голос. - Прекрати.
- Да ладно, цыпа. Я тебе сейчас покажу, что из себя этот поц представляет.
И Олег толкнул Михаила в плечо. Последний отступил и сжал кулаки.
- Ну, красава? - Олег пьяно осклабился. - Ударишь меня или как? Кишка тонка, франтик?
- Руки марать не хочу.
- Трус.
- Миша! - вскрикнула я и сорвалась с места.
Белоозеров метнулся к Олегу так быстро, что я едва успела встать между ними. Михаил замер, исподлобья глядя на меня.
- Не надо...
- Пошли, - бросил зло и коротко. Поймал мою ладонь и потянул прочь.
- Я же сказал! Кишка тонка! - орал вслед Олег. - Все бои купил, да, буржуй?
- Заткнись, ты, дерьма кусок. Иначе выпру отсюда рожей в снег! - рявкнул кто-то из толпы, и Олег затих.
До машины мы шли молча и очень быстро, я даже успела запыхаться. Михаил открыл передо мной дверь, а сам еще пару минут бродил по морозу.
- Кто это был? - спросил, садясь в машину.
- Охранник. Из поселка.
- И что между вами?
- Ничего. Он с первого дня клеится ко мне. Иногда шутит, пошло и неуместно. Короче, балабол.
- Иногда? - Михаил внимательно посмотрел на меня, положив ладонь на рычаг коробки передач.
- Почти всегда, - я отвела взгляд.
- Почему ты ничего не говорила? Таких шакалов надо осаживать. Крепко и надолго.
- Он всего лишь шутил. И... Жалобы его бы только разозлили.
- Жалобы? А кто сказал, что на него надо жаловаться? Вдарить по харе пару раз.
- Или ничего не делать, как сейчас.
Михаил стал мрачнее тучи.
- Не понял.
- Его надо игнорировать - вот все. Я это имела в виду. Прости, если обидела.
- Не обидела.
Белоозеров уставился на дорогу и замолчал, сжав челюсти. А я притихла, не зная, что сказать. По мне, так он поступил правильно и ровно так, как и сам говорил - не поддался на провокацию. Зато теперь я едва ли не физически ощущала его ярость. Он сжимал руль, ехал быстро, смотрел вперед зло и очень напоминал того человека, каким я его видела на ринге. С Архангелом наедине мне было не по себе.
- Куда мы едем? - тихо спросила я.
- Ко мне, - отрывисто ответил Михаил.
Он молчал, и я его не трогала. Мы подъехали к двум высоткам на берегу канала, у расцвеченного гирляднами мостика. Шлагбаум на въезде во двор поднялся по сигналу от мобильного, и Михаил так резко вырулил к подземной парковке, что нас дернуло в сторону. Мы проехали мимо шумной компании молодежи, и мой спутник, снова лихо дав руля, под визг тормозов занял свое парковочное место. Вышел он первым, но я не стала ждать, пока он подойдет ко мне - сама выскочила ему навстречу.
- Миша, в чем дело?
- Все нормально, - он потер глаз. - Идем.
- Михаил! Михаил, а можно фото?
- Некогда, - отмахнувшись от парней и вообще не глянув на них, бросил мой спутник.
Мы прошли сонного консьержа, остановились у лифта. Михаил прищурился, протянул руку к кнопке.
- Черт.
- Не видишь? Опять что-то со зрением?
- Да.
- А ты ходил к врачу?
- Ходил.
Я замолчала. Если бы было, куда поехать в городе, я бы не осталась с ним ночевать. Боксер явно прибывал не в духе от того, что не врезал Олегу.
- Какой этаж? - спросила я, когда мы зашли в кабину. Михаил, закрыв глаза, прислонился к стене и запрокинул голову, звучно ударившись затылком.
- Двадцать первый.
Его квартира была огромной - студия, с панорамными окнами, выходящими на канал, и лестницей на второй этаж, с массивным диваном, телевизором в мой рост и электрокамином. Его, а не освещение, Михаил и включил в первую очередь.
В комнате, правда, и без того было довольно светло, и я остановилась возле стеллажа с наградами, грамотами и фотографиями.
- Как интересно быть тобой, - сказала я, оглядывая снимки с политиками и знаменитостями.
Михаил, отходивший к бару, вернулся с двумя бокалами шампанского и, протянув один мне, пожал плечами:
- Это все побочные эффекты. Главное - ринг.
- Когда ты вернешься к тренировкам? - я отпила шампанского. Оно было смородиновым. - Потрясающий вкус.
- Да, неплохо, - он пальцем потер бровь. - Месяца через два, я думаю.
- Так говорит врач?
- Врач говорит наблюдать, - пикнул мобильный, и Михаил отвлекся. Прищурился, читая сообщение, а потом закрыл глаза, глубоко вздохнул и внезапно со всей дури швырнул телефон об стену.
Я замерла, глядя на запчасти смартфона, разлетевшиеся по полу.
Михаил подошел к камину и, ладонями опершись о него, склонил голову.
- Твоя подруга - журналистка, верно? - глухо спросил боксер.
- Да. И Артур тоже. Что случилось?
- И Артур... - он усмехнулся. - Что ж... Прекрасно... Кто-то из них успел сделать прекрасные фото сегодняшней потасовки. Как я красиво сматываюсь от этого твоего Олега.
- И что теперь? - упавшим голосом спросила я.
- Либо плачу редактору, чтобы замял, либо жду статьи о покупных матчах и собственной трусости.
"Артур, сукин ты сын".
- Миша, мне очень жаль. Чем я могу...
Договорить я не успела. Михаил резко, с разворота, с невероятной скоростью выбросив правую руку вперед, ударил кулаком в стену. И проломил ее.
Я попятилась к двери.
Боксер выпрямился, повел плечами, прищурился, оценивая нанесенный стене ущерб и, тряхнув рукой, снова сжал кулак. Следующий удар пришелся в ту же стену, но ниже. Другой - в створку стенда, и та треснула. Ещё удар - и награды, фотографии и медали посыпались в кучу с проломленных полок. Михаил потер костяшки, выдохнул сквозь зубы и снова выбросил руку, окончательно разворотив стеллаж.
Мне стало страшно. Первым порывом было развернуться и бежать отсюда без оглядки. Не видеть этой пугающей ярости в том человеке, о котором думала только хорошее. У него будто горели глаза. Это был уже не Архангел, а демон.
Я сглотнула, попятилась, поставила бокал мимо столика, и тот разбился, но в грохоте гнева хозяина дома звук разлетающегося стекла был почти не слышен.
Ещё миг - и я бы бросила все. Но под ногами хрустнули осколки. Стало больно почти до слез, хотя я уже давно поверила в то, что не чувствую боли.
Но мы всегда ее недооцениваем.
Я сделала шаг вперед - один, второй, все по осколкам - и остановилась у него за спиной.
- Миша.
Он развернулся так же молниеносно, как и бил. Замахнулся, вскинув руку, в своем чертовом гневе ничего не разбирая и не видя. Я зажмурилась и отвернулась, предчувствуя удар. Но удара не последовало. Он осторожно погладил меня по щеке, пальцами провел от виска до подбородка, нежно и легко касаясь кожи. Меня бросило в дрожь.
