— Ты пытаешься мне сказать, что ради Клемана ты помогаешь мне?

— Нет, я говорю, что помогаю, потому что у тебя самый заботливый парень на свете.

— И ты — самая подходящая кандидатура, чтобы меня подвезти после сеанса у психотерапевта.

— Ну, у Клемана тренировка и нет машины. Но он был первым в списке. И он проводил бы тебя на автобусе. Так что я была вторым кандидатом.

Жасмин опять окунулась в состояние тревоги и агрессии. Будто она только секунду назад вышла от доктора, все ещё погруженная в бардак, оставшийся от собственного прошлого. Но в кабинете врача она чувствовала себя в безопасности, пусть и формальной. Здесь она потеряла контроль. Все ближе и ближе она ощущала приближение обжигающей топи своей прострации. Ещё никогда это состояние не настигало ее так быстро. Будто по щелчку пальцев прорвало плотину. Все техники, подсказанные психотерапевтом, вылетели из головы, течение мыслей замедлилось, и девушка только удивлённо успела заметить, что она впервые при ком-то впадает в прострацию так глубоко. Она уже приготовилась захлебнуться волной всепоглощающего ужаса, как почувствовала жгучий укол в запястье. Словно сквозь вату она услышала настойчивый голос:

— Давай же, девочка, давай? Это не про тебя. Это не про тебя. Слышишь?

Жасмин немного сфокусировала взгляд и разглядела двигающиеся губы. Но вытащило её другое — яркий, интенсивный взгляд карих глаз. Постепенно голос стал четче, а боль резче.

— Жасмин. Что бы с тобой ни происходило — это не про тебя. Это про кого-то другого. Ты здесь. Ты со мной. Все это не про тебя…

— Это не про меня, — зачем-то повторила девушка бессмысленную для нее фразу, и из глаз полились слезы.

Спустя минут десять безостановочного потока воды из глаз, она смогла понять, что они уже в машине. Крыша кабрио была поднята, в салоне работал кондиционер.

— Ты как? — Катя не выглядела сочувствующей, и от этого стало как-то легче.

— Пожалуй, ты оказалась лучшей кандидатурой. Не представляю, что бы я Клеману сказала на это.

— Он не знает о твоей проблеме? Ребят, я думала, у вас нет секретов друг от друга.

— Сама не знаю, как оказалось, что единственные, кто в курсе самой личной моей тайны, знакомы со мной плюс-минус неделю.

— Так бывает. Эван написал, чтобы ты позвонила Клему, когда будешь дома. Он думает, что ты была на экскурсии в колледже. Он в квартале от офиса твоего врача. Я отвезу тебя?

— Спасибо, Катя. За мороженое, за то, что не задаешь вопросов, за Клемана тоже спасибо.

Он лежал на кровати и думал о том, как быстро изменилась его жизнь. И если в апреле он и не размышлял об учёбе на ближайший год, то сейчас он рассматривал варианты спортивной стипендии. Стоило только смириться с тем, что его будущее не будет рука об руку с Жасмин, как перед глазами открылся миллион горизонтов. А занятия с Катей навели порядок в его голове, и Клеман почти с удивлением обнаружил, что вполне возможно для него сдать экзамены на порядок выше. На телефоне загорелся экран. «Жасмин: Я дома! Устала жутко. Увидимся в лицее!» Он погасил белый свет экрана. Раньше он бы следующие минут десять придумывал, что бы ей ответить. Как написать смс, чтобы не казаться слишком навязчивым, но выразить свою заботу. Но сейчас он решил и вовсе не отвечать. Он понимал, что Жас не в настроении, потому и заглушил любое беспокойство. Если будет нужно — она сама расскажет. Ведь так ведут себя просто друзья.

Дверь открылась без стука:

— Там к тебе какая-то крутая девушка на ещё более крутой тачке. — Взгляд брата был пытливым до безобразия.

— Это Катя! — Клеман был уже на полпути к двери.

Дойдя до неё, он широким жестом пригласил гостью в дом, но не успел спросить о цели визита. Вопросы прозвучали одномоментно:

— Ну и кто она? — естественно, любопытство брата требовало сатисфакции.

— Какими судьб… — губы Клемана накрыл нежный поцелуй. Язык девушки выпрашивал ласки, медленно двигаясь в приоткрытом рту, огибая язык, приглашая глубже… Парень не сдержал поощрительного стона и секундой позже услышал вторящий ему. Но не Катин.

— Чёрт! Братишка! Я и не предполагал, что ты будешь так горячо выглядеть с подружкой! И ты мне должен двадцатку!

Катя не отрывалась от него ещё добрую минуту, а после отстранилась и на невысказанный вопрос ответила шёпотом:

— Я соскучилась!

— Ну, — прогремел Клеман, поворачиваясь к брату, — и за что я тебе должен?!

— За совет! Если бы не я, ты бы так и дружил все с теми же тремя! — И на изогнутую в вопросе бровь Кати добавил: — Жасмин, — он загибал пальцы на руке, пока Клеман закрывал дверь за гостьей, — Лайлой, и своей правой рукой, — он показал всю пятерню и свернул её в кулак. Катя прыснула со смеху, сказав что-то вроде: «А пацан-то прав…», и только это спасло его от ужасной участи. Но все же он смотался в свою комнату от греха подальше.

— Прости… Он просто немного… — Клеман пытался смущённо подобрать слова.

— Эй, ты же знаешь, меня таким не смутить, — Катя успокаивающе погладила его по плечу. — А вот, что меня действительно смутило, так это то, что твой брат считает тебя горячим.

— Что?! — Клем аж подскочил от этой новости.

— Эй! Я просто повторила то, что он сказал. Не убивай гонца!!! — Катя подняла руки в защитном жесте. Парень обнял её со спины и положил подбородок на плечо. Она притерлась к нему и закрыла глаза.

Ему было так уютно, что мысли о брате с его язвительными комментариями отошли на второй — кого мы обманываем — на десятый план. Ему было тепло, и это было так похоже на идеальный момент. Он погрузился в эмоции и позволил им унести себя подальше от реальности. Он столько раз представлял себе, как обнимает так Жасмин, и как по его груди разливается трепет от того, что вся нежность, которую он никому не смел подарить, спускается мягким плащом, укутывая им любимую. Внезапно он понял, что этот момент тоже идеальный. Не с Жасмин, не с порхающими бабочками в животе, не с молчаливым признанием в любви. Но это тоже идеальный момент.

— Идеальный? Пожалуй… — Ну вот. Теперь он не замечает, как говорит свои мысли вслух. Пальцы Кати проследили предплечья Клемана, мягко касаясь, поглаживая его руки от запястий до локтей. Благодаря за объятья, за ласку, за ощущения. К своему удивлению Катя была вынуждена признать, что рядом с этим простаком-спортсменом она чувствует себя счастливой. И это так странно…

— Хочешь остаться? — Клеман был немного в шоке от самого себя, когда этот вопрос прозвучал из его уст.

Катя почувствовала некоторое его замешательство. Но сама того не ожидая, согласилась:

— Хочу…

Она понимала, что ступает на зыбкую почву, и нет, — она не занималась самообманом — эта ситуация только выглядела романтично, будто они и правда любящая пара, будто у них настоящие отношения. Но ей так захотелось поддаться этой иллюзии, сыграть эту сцену… Как сцену знакомства в доме Жасмин — красивая пара на официальном приеме. Она только надеялась, что Клеман тоже понимает, что они пытаются разделить одну иллюзию на двоих. Что эта ночь не разрушит их отношений. Но, в конце концов, они уже обсудили этот вопрос. Ей стоит верить в него, иначе она рискует снова его обидеть. Она развернулась в объятиях и посмотрела ему в глаза.

— Хочу.

Катя с Лайлой ждали ребят за столом, пока Клеман с двумя подносами пробирался к ним сквозь толпу, а Жасмин застряла в библиотеке. Генри снова не было, зато у студентов BTS начались консультации перед экзаменами, поэтому девушка Клемана присоединилась к ним за обедом, и Лайле не пришлось ждать в одиночестве.

— Никогда всерьёз не задумывалась о карьере журналиста, до того момента, как мсье Наварра поручил нам с Генри проект…

— Почему? Ты дотошная, когда дело касается того, что тебе интересно… И ты в меру наглая, чтобы сделать карьеру в этой сфере!

— Ну, спасибо, если это был комплимент.

— Даже не сомневайся. — Катя взмахнула рукой, подзывая потерявшегося Клемана.