Туалаги, поднявший руку для смертельного удара, был совершенно беззащитен, когда саксонский нож мелькнул на расстоянии, отделявшем его от Уилла. Он почувствовал сильный удар в бок, удар, который ошеломил его.

Затем огромная боль вспыхнула вокруг точки удара и он задался вопросом что это…

Потом ничего.

Уилл направился к Алуму. Потом он остановился. С площади снова послышались голоса. Сначала это были отдельные голоса, но потом все больше и больше сливались воедино. Он нахмурился, пытаясь разобрать слова.

Отпусти ее! Отпусти ее!

Он понял, что речь идет об Эванлин, и на мгновение почувствовал прилив надежды. Они собирались освободить его друзей. Затем резкий, бескомпромиссный голос Юсала прорезал голоса толпы.

Довольно! Хватит!

Толпа замолчала. Алум, с искаженным от боли лицом, слабым жестом велел Уиллу подняться обратно на сторожевую башню.

- Иди! Иди! Скорее! У нас нет времени!

Он закашлялся, и алая кровь запятнала его мантию. Но он продолжал указывать на сторожевую башню, и Уилл понял, что он прав. Он мог бы позаботиться об Алуме позже, но сейчас он должен был спасти своих друзей и дать сигнал Умару, чтобы тот привел остальных своих людей в атаку.

Не обращая внимания на гниющее дерево, которое стонало и раскалывалось под его движениями, он вскарабкался на башню. В то время как раньше он двигался медленно и осторожно, на этот раз он двигался с молниеносной скоростью, рассудив, что чем меньше времени он перенесет свой вес на руку или опору, тем меньше шансов, что она рухнет под ним. На самом деле несколько балок раскололись и разлетелись вдребезги после того, как он перешагнул через них и перешел к следующему. Осколки с грохотом упали на землю.

-Убей его сейчас же! - услышал он громкий приказ Юсала и каким-то образом понял, что тот говорит об Остановке.

Затем он оказался на относительно твердой платформе башни. Он сбросил лук с плеча и переложил его в левую руку. Его правая рука автоматически нащупала стрелу из колчана, натянув тетиву еще до того, как он осознал, что делает.

Со своего наблюдательного пункта он мог видеть низкие дома с плоскими крышами этой части города и площадь. За толпящимися головами нескольких сотен зрителей Холта тащили вперед и заставляли опуститься на колени рядом с плахой палача. Его спутники выстроились в шеренгу позади него. Юсал стоял в стороне-мрачная фигура в темном одеянии и с закрытым вуалью лицом. С другой стороны было чудовище. Гигантский туалаги, голый по пояс, с закрытой головой и лицом. Невероятно мускулистый, блестящий от масла, держащий в двух руках огромный меч.

Палач. Хассаун, понял Уилл.

Он увидел, как Холт опустился на колени, затем повернулся и что-то сказал Гилану, увидел жест Юсала и двух мужчин, шагнувших вперед, чтобы повернуть лицо Холта лицом вперед.

Палач шагнул вперед. Меч начал подниматься над его головой.

Уилл отвел стрелу назад, пока кончик указательного пальца правой руки не коснулся уголка рта. Его разум и чувства за доли секунды проанализировали ситуацию со стрельбой. Дальность? Чуть больше ста двадцати метров. Наконечник стрелы слегка приподнялся в его прицельной картине. Ветер? Не о чем беспокоиться.

Палач уже почти полностью вытянулся, отмеряя удар, прежде чем меч начал опускаться. Уилл знал, что этот выстрел должен быть правильным. На вторую попытку времени не будет. Он пожал плечами, отгоняя неуверенность, лишившую его уверенности, которая последовала за этой мыслью.

Бояться, что ты можешь промахнуться и почти наверняка промахнешься, учил его Холт.

Он услышал долгий вздох ожидания от толпы, освободил свой разум от беспокойства и неуверенности и позволил тетиве лука выскользнуть из его пальцев, почти по собственной воле, посылая стрелу в путь.

Глава 46

Гилан беспомощно смотрел, как массивный меч поднимается все выше и выше в двуручной руке Хассауна. Лицо молодого Рейнджера исказила гримаса бессильного ужаса. Он смотрел, как его друг и учитель вот-вот умрет, раздираемый сочетанием горя и мысли о том, что он ничего не может сделать, чтобы предотвратить это. Он попытался выкрикнуть имя Холта, но слово застряло у него в горле, и он почувствовал, как по щекам текут слезы.

Меч поднялся еще выше. Он знал, что в любой момент она начнет свой нисходящий, рассекающий путь.

Но затем, Необъяснимым образом, он продолжал подниматься, проходя мимо вертикали, мимо точки, где палач должен был начать свой смертоносный удар.

Внезапно в толпе раздался хор удивления. Гилан нахмурился. Что делал Хассаун?

Меч продолжал подниматься и опускаться, а палач, вытянув руки над головой, медленно опрокинулся назад и с грохотом рухнул на спину. Только тогда стоявшие на помосте увидели то, что было видно толпе на площади: стрелу с серым древком, глубоко вонзившуюся в грудь палача. Огромный меч выпал, когда Хассаун ударился о доски, каменный мертвец.

- Это Уилл! - закричал Гилан, лихорадочно оглядывая толпу, чтобы увидеть, где прячется его друг.

Опустившись на колени у плахи, Хальт опустил голову, закрыл глаза и прошептал благодарственную молитву.

Вокруг них разразился настоящий ад. Юсаль с изумлением наблюдал, как его палач упал мертвым перед ним. Затем он увидел стрелу и инстинктивно понял, куда будет направлен следующий выстрел. Все еще с мечом в руке, он секунду колебался, испытывая искушение прикончить коленопреклоненную фигуру. Но он знал, что у него нет времени. Он повернул направо, чтобы убежать.

Вторая стрела была уже в пути, когда первая поразила Хассауна. Едва сделав первый выстрел, Уилл инстинктивно, как опытный стрелок, понял, что это хорошо. За меньшее время, чем требуется, чтобы сказать это, он натянул тетиву, вытащил, прицелился в закутанную в черное фигуру Юсала и отпустил.

Именно поворот направо спас Юсалу жизнь. Стрела была нацелена ему в сердце. Вместо этого, когда он отвернулся, она ударила его в мышцу левой руки. Он закричал от боли и ярости, выронив меч и схватившись за рану правой рукой. Спотыкаясь, он бросился к задней части платформы, чтобы спастись, согнувшись пополам от боли, держась за кровоточащую левую руку.

Уилл, стоявший высоко на своем наблюдательном пункте, заметил движение и понял, что промахнулся. Но сейчас у него были другие приоритеты. Юсала не было видно, но по всей платформе все еще стояли вооруженные туалаги, угрожая его друзьям. Его руки двигались в размытом движении, когда он натягивал тетиву, натягивал тетиву, стрелял, натягивал тетиву, стрелял, пока полдюжины стрел не пронеслись над площадью, и стражники начали падать с криками агонии и ужаса.

Четверо из них упали, убитые или раненые, прежде чем остальные пришли в себя. Столкнувшись с перспективой остаться на платформе, подвергаясь смертельной стрельбе невидимого лучника, они решили бежать, прыгнув с платформы на площадь внизу.

Уже началась серия отдельных сражений, когда проникшие пары солдат бедуллина и арриди сбросили плащи, выхватили оружие и ударили по ближайшим воинам туалаги. Вскоре площадь превратилась в бурлящую, борющуюся массу сражающихся воинов. Горожане Маашавы попытались бежать с места убийства, но многие из них были ранены, так как туалаги, сражаясь за свою жизнь, не зная, откуда пришло внезапное нападение, просто слепо ударили вокруг них.

На платформе осталось несколько охранников. Но ненадолго. Эрак и Свенгал совместными усилиями подняли с земли одно тело и швырнули его на троих его товарищей. Четыре тела рухнули вниз и скатились с края платформы в борющуюся внизу толпу. Гилан тем временем схватил упавшую саблю Юсала и острым как бритва лезвием разрезал путы Эванлин.

Гораций, поняв, что произошло, отреагировал со всей быстротой тренированного воина, каким он и был. Он бросился вперед, туда, где Холт с трудом выбирался из блока, поднялся на ноги и перекинул через блок связанные руки. Гораций помог ему распутаться, затем повернул его к Гилану, стоявшему в нескольких метрах от него, освобождая Эрака и Свенгала от их уз.