- Один человек. Одному человеку легко остаться незамеченным, тем более что ему не нужно было ничего говорить, достаточно было просто слушать. Но мы никогда не надеялись, что туда войдут пятьдесят человек без того, чтобы кто-нибудь не заметил другой акцент. - Он решил, что пора сменить тему, и указал на одно из отверстий в скале, в задней части городка. В отличие от других, где двери были распахнуты настежь, чтобы впустить свежий утренний воздух, эта оставалась закрытой и запертой, и дюжина воинов Туалаги бездельничали вокруг нее.

Должно быть, в той кладовой держат твоих друзей.

Уилл поднес руки к глазам, прикрывая их ладонями, чтобы сфокусировать внимание, и уставился на сильно защищенную дверь.

-Я бы сказал, что вы правы, - Он задумался на несколько минут. - Интересно, есть ли какой-нибудь способ вырвать их оттуда?

Умар покачал головой. - Даже если ты доберешься до кладовой незамеченным, имея достаточно людей, чтобы одолеть охрану, тебя все равно увидят и услышат. Тогда тебе снова придется пробиваться через город.

Уилл перевел взгляд на отвесные скалы, возвышавшиеся за городом.

- А как насчет того, чтобы войти сверху? И выйти тем же путем?

Умар обдумал эту мысль. - Может сработать. Но вам понадобятся веревки. Много веревок. А у нас их нет, - заключил он.

Уилл кивнул. -Тогда лучше всего подождать, пока они выведут Холта и остальных из тюрьмы, - сказал он почти про себя.

-Есть только одна причина, по которой они могут это сделать, - сказал Умар. - Это если бы они собирались их казнить.

Уилл несколько секунд смотрел на него, прежде чем заговорить. -Что ж, это большое утешение, - сказал он.

***

Юсаль присвоил себе самый большой и удобный дом в городе. Это был дом городского старосты, и Юсал также заставил старейшину города и его семью прислуживать ему и его телохранителю. Мужчина и его жена были в ужасе от скрытого вуалью вождя кочевников, и Юсал наслаждался этим фактом. Ему нравилось вселять страх в сердца других людей. И ему нравилось унижать таких людей, как староста и его жена, разрушать их достоинство и авторитет, заставляя их выполнять за него обязанности слуг. Юсал непринужденно развалился на груде толстых подушек в главной комнате дома.

Староста только что вошел, зажигая масляные лампы и свечи в сгущающихся сумерках. Юсаль настоял на том, чтобы их было в два-три раза больше, чем необходимо. Масло и свечи были дорогими и труднодоступными в таком городе, как этот. Ему нравилось видеть смятение на лице старика, когда им пользовались в такой расточительной манере. Через несколько недель Юсал израсходует трехмесячный запас. Но вождя туалаги это не волновало. Когда кончится масло, свечи и еда, он двинется дальше.

Вошла женщина, чтобы подать ему кофе. Как он и требовал, она опустилась на колени и протянула ему чашку. Он взял его у нее из рук и смотрел на нее до тех пор, пока она не опустила глаза. Затем он приподнял синюю вуаль, закрывавшую его рот, и попробовал кофе. Подошвой ноги он оттолкнул ее, и она растянулась на грязном полу.

-Слишком слаб, - сказал он.

Отвернувшись, женщина на четвереньках выползла из комнаты. Она быстро научилась не смотреть на лицо военного вождя туалаги, когда он поднимал голубую вуаль, чтобы поесть или попить. В первый раз, когда она медленно отвела глаза, он жестоко выпорол ее.

На самом деле в кофе не было ничего плохого. Жена старосты была превосходной кухаркой, и все женщины арриди в детстве учились варить хороший кофе. Но это давало ему повод восстановить свою власть, и Юсал наслаждался этим.

Его хорошее настроение испарилось, когда главная дверь дома открылась, впуская Тошака.

По всем правилам, невоспитанный северянин должен был дождаться, пока его объявят, а затем впустить к Асейху. Юсал бросил на него свирепый взгляд, поспешно закрывая рот и нос вуалью.

-Вы должны подождать, - сказал он. - О вас должны доложить и ждать разрешения войти.

Тошак небрежно пожал плечами. -Я запомню это, - сказал он небрежным тоном, который дал понять Юсалу, что ему на это наплевать. - Скажите, - с любопытством спросил он, - вы когда-нибудь снимаете эту вуаль?

Он заметил быстрое движение, когда вошел. Он задумался о синей вуали, которую носили туалаги. Юсал был единственным, кто, казалось, никогда не снимал своего.

- Да, - ровным тоном ответил Юсал, давая понять Тошаку, что дальнейших разговоров не будет. На самом деле не было никакой конкретной причины, по которой Юсал все время носил вуаль. Одни считали, что его лицо ужасно обезображено, другие-что это не человеческое лицо. Он держал завесу, чтобы сохранить слухи и неопределенность живыми. Это добавляло ауру силы и таинственности, которая помогала людям бояться его.

Тошак отбросил эту тему, понимая, что Юсал не собирается обсуждать ее дальше. Он достал из-под жилета небольшой предмет и бросил его Асейху.

-Смотри, что у меня есть, - сказал он. - Я оставил нескольких человек обыскивать лагерь иностранцев. Они только что пришли с этим.

Юсал повертел предмет в руке. Это была маленькая коробочка с пропавшей печатью, которую несла Эванлин.

- Я подумал, что она, должно быть, взяла его с собой, и его нигде не было ни при ней, ни в ее вещах. Оставалась только одна возможность: она спрятала его до того, как они сдались. Это было довольно пустынное место, так что найти его было не так уж трудно.

Под вуалью Юсал улыбнулся с глубоким удовлетворением. Он решил, что может простить северянину его грубые манеры.

- Это превосходно. Хорошо продумано, - сказал он.

- Теперь мы можем оформить ордер,- заметил Тошак. - Это шестьдесят шесть тысяч серебряных катушек.

Тридцать три тысячи каждому,- прошептал Туалаги, смакуя слова и сумму. Но, к его удивлению, Тошак покачал головой.

-Шестьдесят шесть тысяч для вас, - сказал он. - Я ничего этого не хочу. Считайте это компенсацией.

-Компенсация? За что? - Что ты хочешь, чтобы я сделал? - спросил Юсал. Он не привык, чтобы люди передавали ему такие огромные суммы. Но Тошак решил, что дело того стоит. Он будет Оберьярлом, а это стоило вложения тридцати трех тысяч барабанов.

-Забудь о выкупе, - сказал ему Тошак. - Я хочу, чтобы все пленники были убиты.

Глаза Юсала расширились от удивления. -Все? - Скандианец утвердительно кивнул.

Юсал обдумал эту идею. Селей эл'тен будет стоить много, подумал он. Но далеко не шестьдесят шесть тысяч барабанов. А Вакир уже несколько лет был занозой в боку Юсала. Без него мир был бы куда приятнее. Замена может быть не так энергична в преследовании туалаги, когда они совершают набег.

Да, подумал он, мир без Селея эль'тена был бы лучше. Что же касается скандианцев и молодого аралуанца, то тут он не испытывал никаких угрызений совести. Но было бы жаль убивать девушку.

-Почему девушка? - спросил он. - На невольничьем рынке она стоила бы очень дорого.

- Я хочу, чтобы они все были мертвы, потому что не хочу терять концы, - ответил Тошак. - У девушки есть влиятельные друзья в Аралуэне, а аралуанцы-друзья Эрака. Рабы могут сбежать или быть проданы, и, когда я стану Оберьярлом, я не хочу, чтобы пошли слухи о том, что я стою за исчезновением Эрака. Если она мертва, шансов на это нет.

Юсал задумчиво кивнул. Это имело смысл, понял он. Шансы на то, что девушка когда-нибудь сбежит и найдет дорогу обратно в Аралуэн, были ничтожны. Но это был шанс. В таких ситуациях лучше быть уверенным. Кроме того, подумал он, массовая казнь послужит хорошим уроком для жителей Маашавы. Как и синяя вуаль, она добавит Юсалу легенды и загадочности.

-Очень хорошо, - сказал он наконец. -Но если мы собираемся убить их всех, то можем воспользоваться случаем, - пожал плечами Тошак.

-Делай, что хочешь, - сказал он. - Случай или нет, но пока они все мертвы, я счастлив.

Глава 40

– Они собираются убить их всех?- недоверчиво спросил Уилл. Они с Умаром вернулись в лагерь бедуллинов в глухом каньоне к северу от Маашавы.