Альваро. Это не шутки, чистая правда. Он погнался за моей бабкой по мокрому рисовому полю. Она споткнулась о камень. И вот вам результат… (Показывает на себя.)

Серафина. Вам бы побольше почтения.

Альваро. К чему? К булыжнику, о который бабуля споткнулась?

Серафина. К себе, по крайней мере. Вот вы работаете. Зарабатываете на жизнь.

Альваро. Если б мне не пришлось зарабатывать, я б себя больше уважал. Баронесса, я здоровый молодой мужик, а любви так и не знал. На картинки смотрю в журналах, на девушек в рекламе. Вы понимаете, о чем я?

Серафина (переводя разговор). Вызов – десять центов. Что, линия занята?

Альваро. Да не линия, хозяин.

Серафина. А счет на месте не стоит. И между прочим, я не миллионерша. Учтите.

Альваро. Прибедняетесь. (Поднимает копилку-свинку, трясет ее.) А свинка, видно, неплохо откормлена.

Серафина. Десятицентовые и четвертаки.

Альваро. Это лучше, чем пятицентовые. (Серафина сердито отнимает у него копилку.) Ха-ха-ха! Вы думаете, я грабитель?

Серафина. Я думаю, вы порядочный нахал. Звоните своему хозяину и оставьте телефон в покое.

Альваро. Что? Что? Мистер Сикарди? Как дела у Фруктовой компании в такую жару? Ха-ха-ха! Манджакавалло! Что? Пришла жалоба? Уже? Этот лихач был… Мистер Сикарди! (Трясет рычаг, затем медленно вешает трубку.) Человек с тремя нахлебниками – без работы.

Пауза.

Серафина. Узнайте лучше, сколько минут наговорили.

Альваро. Трое на руках – и без работы.

Серафина. Что-то не идет дело… Знаете, у меня есть предложение. Откройте нижний ящик вон того шкафчика и найдите там рубашку в тонкой оберточной бумаге. Можете ее поносить, пока я куртку вашу починю. Зайдите за ней в другой раз. (Он идет к шкафчику.) Я ее сшила, а заказчик так и не пришел. (Альваро вынимает пакет.) Там есть фамилия?

Альваро. Да, сейчас…

Серафина (с жаром, но не двигаясь с места). Не называйте! Выбросьте бумажку в окно!

Альваро. Зачем?

Серафина. Бросайте, бросайте!

Альваро мнет бумагу и выбрасывает ее. Слышен отдаленный крик детей. Он разворачивает пакет и вынимает розовую шелковую рубашку. Альваро в бурном восторге от этой рубашки.

Альваро. Розовая! Чистый шелк! Такая рубашка слишком хороша для Манджакавалло! Да и все здесь слишком хорошо!

Серафина. Что может быть слишком хорошим для хорошего человека? Носите ее ради бога. (Он надевает.) Как вам шелк, приятно?

Альваро. Будто девичья рука гладит.

Пауза.

Альваро улыбается, открывая ослепительно блестящие зубы.

Серафина (поднимая сломанные очки). Это вас утешит.

Альваро. Как это чудесно – дарить друг другу подарки. Ну, вот и вы улыбнулись! Скажите, я вам нравлюсь? Ну, хоть чуть-чуть?

Серафина (медленно и ласково). Знаете, что следовало бы сделать вашим родным, когда вы были грудным младенцем? Прижать вам уши лентой. Тогда бы сейчас они не торчали в стороны. (Дотрагивается до ушей. Это легкое прикосновение выдает волнение ее сердца.)

Оба некоторое время смеются, затем в смущении отворачиваются друг от друга. Где-то блеет козел и слышен звук падающей изгороди. Кто-то из детей вбегает во двор, громко крича.

Сальваторе. Миссис делла Роза! Черный козел у вас во дворе.

Серафина бросается к окну и, резко распахнув ставни, высовывается. На этот раз она чувствует почти облегчение. Весь эпизод с погоней за козлом – своего рода гротесковая кульминация. Снаружи слышно дикое блеяние козла и звон его бубенцов.

Серафина. Помидоры! Мои помидоры!

Стрега (входя во двор с порванной веревкой). Эй, Билли! Эй, эй, Билли!

Серафина (скрещивает пальцы). Опять Стрега! Она пускает козла в мой двор есть помидоры! (Пятится от окна.) И у нее дурной глаз, и у козла ее! Черт, а не козел! В ту ночь он тоже залез во двор. И я потеряла Розарио и моего мальчика! Мадонна! Мадонна!.. Убери козла с моего двора. (Отходит к статуе Мадонны, делая знак рогов пальцами.)

Козел продолжает носиться по двору.

Альваро. Спокойно, не волнуйтесь. Я сейчас поймаю козла и дам ему такого пинка, что он к вам во двор дорогу забудет!

Альваро выбегает через парадную дверь и присоединяется к погоне. Маленький мальчик ударяет друг о друга крышками от кастрюль, они звучат, как цимбалы. Все это, вместе с дикими криками детей и блеянием козла, звучит зловеще и завораживающе. Взволнованная Серафина ищет защиты между занавесками и статуей Мадонны. Она злобно передразнивает козлиное блеяние, ее лицо кривится от отвращения. Это ярость женщины, испытывающей чувственное желание и ненавидящей себя за это.

Наконец козел пойман.

Бруно. Поймали! Поймали!

Альваро. А ну, иди, дьявол! (Крепко держа козла за порванную веревку, появляется Альваро. За ним следует мальчик, весело хлопая крышками, а потом – Стрега с обрывком веревки. Седые волосы свисают ей на лицо, черные юбки, которые она поддерживает рукой, открывают голые ступни и волосатые ноги. Серафина выходит на крыльцо. И когда эти странная маленькая процессия проходит мимо нее, поднимает руку с защитительным знаком. Альваро передает козла Стреге и, тяжело дыша, идет к дому.) Ну, все, теперь надо идти. Вы были очень добры, миссис…

Серафина. Я вдова барона делла Роза. Простите, я не одета. (Он берет ее руку в свою, стоя на ступеньках крыльца. Серафина говорит очень застенчиво, еще не отдышавшись.) Я не всегда такая. Иногда я слежу за собой. А когда муж был жив, тогда к его приходу на мне всегда было чистое платье! И иногда – роза в волосах!

Альваро. Роза в волосах – как красиво!

Серафина. Но для вдовы розы кончились.

Слышны звуки музыки, играет мандолина.

Альваро. Нет, нет, вы ошибаетесь! Розы должны быть для всех! Роза – это сердце мира, она как сердце… для тела! Но знаете, что мне кажется?

Серафина. Что, Альваро?

Альваро. Вы поместили свое сердце в мраморную урну с пеплом. (Теперь вместе с музыкой слышно пение, продолжающееся до окончания сцены.) А если когда-нибудь во время бури или при проезде десятитонного грузовика мраморная урна разбилась бы? (Вдруг он указывает на небо.) Смотрите! Смотрите, баронесса!

Серафина (удивлена). Что? Я не вижу!

Альваро. Я показал на ваше сердце, оно вырвалось из урны с пеплом! (Делает воздушный жест в сторону темнеющего неба.)

Серафина. О! (Он свистит как птица и делает грациозные движения руками, как будто крыльями.) Я с вами серьезно, а вы все шутите… (Невольно улыбается ему.)

Альваро. Когда мне принести рубашку?

Серафина. А когда вы проедете мимо?

Альваро. Сегодня к ужину. Хорошо?

Серафина. Только посмотрите сначала на окна. Если ставни открыты и в окне свет, можете остановиться и зайти… за курткой, но если ставни закрыты, значит, моя Роза дома, и тогда не нужно вам заходить. Роза – моя дочь. Она уехала на пикник. Может, вернется рано, но ведь, знаете, как они всегда ждут луны – чтобы песни петь. Ну, конечно, ничего здесь нет такого, двое взрослых людей спокойно разговаривают, только ведь Розе пятнадцать – я должна быть очень осторожной. Родители должны всегда быть примером для детей.

Альваро. Я посмотрю в окно. Посмотрю! (Копирует птицу, улетающую с веселым свистом.)

Серафина. Buffone!

Альваро (кричит). Эй вы, маленькие негодяи, а ну, слезайте с машины! Кладите бананы на место!

Слышно, как его грузовик трогается и отъезжает. Серафина неподвижно стоит на крыльце, глядя в небо.