Ну, это в идеале. А вот на практике? Только проверка покажет, что истинно, что ложно.

…в мистическом языке Империи ровно 343 символа с разными значениями. И вроде бы с помощью такого числа различных знаков, имея возможность скомбинировать любые пять таких, можно выразить какую угодно идею, описать самое сложное действие. Но если бы комбинаторика мистических символов была таким простым делом, посильным для любого идущего! Если бы эффективность заклинаний не зависела так критично от положения символов, их взаимовлияния и того, что Ригар называл synergia! Будь гармония матриц легко достижима, проверенные временем и поколениями магов имперские заклятья не ценились бы, как драгоценные сокровища.

И вместе с тем Мийол, пытаясь по-разному расположить пять символов в пределах одной модели заклинания, не мог не вспоминать слова приёмного отца:

— Древние заклинания, безусловно, отлично оптимизированы и проверены временем. Но помни: это не более чем заклинания, то есть подпорки волшебства. Любая магия, которую ты творил и ещё сотворишь, будет рождена не заклинанием, а твоей душой и твоей маной. Заклинание только облегчает магу контроль над его или её силой, помогает точнее направить энергию на желаемые изменения и потратить впустую как можно меньшую часть запасов из резерва. При помощи одного и того же заклинания разные маги могут получить разный эффект — и дело тут даже не в их уровнях. Ключ к любой магии — это воля, понимание и мана. Без воли нельзя привести силу в движение, без понимания нельзя достичь желаемого, мана же — кровь волшбы, цена желаемых изменений. И как по мне, современные маги излишне увлечены погоней за копированием былых достижений. А ведь любое заклинание, в том числе древние, которыми ныне принято восхищаться, кто-то когда-то придумал первым и первым же воплотил. О, если бы я сам мог повторить деяния былых гениев! …но я не могу. Слишком поздно начал, слишком малого добился. Всё, что доступно мне — научить вас искать неторные тропы, неожиданные решения, удивительные гармонии. Показать направление. И молча надеяться, что наставления старика, едва осилившего прорыв ко второму уровню, окажутся полезны. А идти по Пути Мага, уникальному для каждого идущего, вам придётся самим.

— Спасибо за уроки, отец, — тихо сказал Мийол. Перед его мысленным взором медленно вращалась модель пятисимвольного заклинания третьего уровня, которое он решил назвать Вызов Магического Союзника. И чем дольше он рассматривал эту модель, тем ярче трепетал в груди тихий восторг. Ни единого изъяна, ни единой ошибки в совмещении, ни единой неверной линии не удавалось ему углядеть в получившемся. Пусть только внешне, но его собственное, довольно быстро рассчитанное и скомпонованное творение, кажется, ничем не уступало древним чарам!

Только практика могла показать, ошибается он или же достиг блистательного успеха. А потому, не откладывая, Мийол приступил к гравированию матрицы точно по своей модели.

Даже с помощью активного Управления Памятью запись в ауру самого сложного из всех заклинаний, с какими он когда-либо имел дело, потребовала почти целого часа. Закончив с этим, молодой маг вздохнул и не без трепета активировал чары. Откладывать их испытание он не собирался. Причём, помня принцип «волшебство творит человек, а не заклинание», Мийол не отдавал на откуп случаю нюансы вызова. Ему требовался не просто какой-нибудь случайный магический союзник, а существо с набором вполне определённых качеств. С прицелом на выживание в дебрях диколесья. На этом-то наборе он и сосредоточился, превратив себя при помощи Вызова Магического Союзника в живой маяк и аккуратно подавая ману в работающую матрицу. Ведь барьеры пространства его заклинание не нарушало, нужному существу, даже успешно привлечённому чарами, требовалось потратить какое-то время, чтобы добраться до поляны около тихого лесного ручья, где сидел Мийол.

…миновал час. Потом два часа и три. Первоначальный подъём от самого факта создания нового заклинания и его успешной активации давно миновал. Ночь подходила к концу. Вскоре сквозь облачный полог, повинуясь извечному циклу, польётся слабый поначалу, но с каждой минутой всё более яркий свет. Когда его станет довольно, чтобы отличить чёрную нить от белой, — это ознаменует конец ночи и начало осветления. Когда в усиливающемся свете человеческий глаз на расстоянии в десяток шагов сумеет прочесть знаки размером с ноготь, вышитые красной нитью по чёрной ткани — это станет верной приметой того, что осветление закончилось и настал день.

Однако Мийол не собирался ждать прихода дня. В конце концов, он уже давно ничего не ел и не отдыхал. Если новое заклинание даже спустя четыре часа, израсходовав половину резерва за время своей непрерывной работы, никого не призовёт, он к демонам сотрёт свою поделку из ауры, постарается забыть о неудаче и займётся добычей еды.

— У-ух!

От резкого звука, подобного окрику в спину, Мийол передёрнулся. Испуганный, однако и обнадёженный, он развернулся лицом к неведомому ухарю, каким-то чудом не утратив контроля над заклинанием… и ничего не увидел. Человеческие глаза не очень-то хороши во мраке ночи. Даже если это глаза воина, обладающего более острым зрением, чем обычные люди. Однако снова впасть в разочарованием Мийол не успел. И снова крупно вздрогнул, когда в сплошной стене мрака словно бы загорелась пара тусклых золотистых огней.

То открыл глаза некто сидящий на ветке в пределах пяти шагов от молодого мага.

«Какой-то филин или иная подобная птица? До чего тихо подлетел, я вообще ни звука не уловил… так. Потом разберусь, чьи это буркала. Пора привести в действие Единение Крови…»

Второе импровизированное заклинание заработало — и Мийол почти тотчас же утратил контроль над Вызовом Магического Союзника. В иных обстоятельствах он счёл бы срыв заклятья причиной для стыда и сожалений… но не сейчас, нет. Ощущения, валом затопившие его из-за сработавшего Единения Крови — демонски, надо заметить, необычные ощущения! — попросту не оставляли места для чего-то иного. Для чего-то привычного, понятного… человеческого.

Кажется, прана в теле под действием чар двигалась в каких-то странных направлениях, иногда завихряясь, а иногда начиная петь.

Кажется, мана в ауре тоже текла… странно. Сама по себе, без контроля воли.

Кажется, основные узлы, связывающие тело и душу, вознамерились переползти со своих нормальных, привычных мест на новые.

А потом всё кончилось.

Но странности остались. Ох, ещё как остались!

Одной из своих половин, той, что крупная, тяжёлая и шумная, больше-чем-Мийол ощущал усталость, как после хорошо сделанной работы. Эту половину клонило в сон, маны в её резерве осталось едва четверть, матрицы заклинаний со всех трёх оболочек ауры оказались начисто стёрты… но на средней оболочке, где раньше горели знаки Связь, Кровь и Сила, вольготно распростёрся всего один — но здоровенный, как три имперских — хаотический мистический знак.

Второй из половин, малой, лёгкой и тихой, больше-чем-Мийол ощущал усталость, вполне уместную после удачной ночной охоты. Эту половину тоже клонило в сон, звуки из близких-тёмных почти полностью сменились чужими-светлыми, ленивая ясность мышления утомляла с непривычки, а накрепко впаянный в сущность хаотический знак, даже более сложный, чем тот, что на средней оболочке большой половины…

«Атрибут! Полноценный, развитый Атрибут, уровнем не ниже второго!»

…этот знак успокаивающе грел сущность крылатого хищника, показывая полный запас энергии и готовность к действию в любой миг.

Быстрый обмен образами-импульсами между половинами — и вот уже малая легко, бесшумно и опасно планирует, перебираясь с ветки ели на вытянутую, как ветка, верхнюю лапу…

«Руку. Это рука, а не лапа!»

«Разве есть какая-то разница?»

«Потом покажу, какая».

…лапу половины другой, крупной.

— По сравнению со мной ты, может, и мал, но какой же ты здоровенный! Полтора локтя роста, а размах крыльев будет, пожалуй, локтя четыре. Нет… больше четырёх!