– Почему пьёшь не дома? – спросил я, проигнорировав её замечание. Кассандра кинула на меня подозрительный взгляд исподлобья.

– Тебе не холодно тут у открытого окошка полуголым сидеть? – попыталась она сменить тему. Глупенькая. Она ещё не знает, что меня так просто не проведёшь!

– Мне не холодно. Спортсмены почти не мёрзнут, но я удивляюсь, как тебе не холодно! – я оценил её тоненькую кофточку из кашемира. Тепла она давала ровно ноль.

Её губы горько скривились.

– Коньяк греет и душу, и тело.

Между нами повисла пауза. Я соображал, как вытянуть из неё больше. С ней точно творилось что-то не то.

– Так почему не пойти домой? Если хочешь наклюкаться, то дом более подходящее место. Там тепло и можно сразу лечь спать. Как ты собираешься ехать в нетрезвом состоянии?

– А это не твоё дело, – отрубила она. – Я не хочу домой, вот и всё!

–Тогда, может, поедем ко мне? – слетело с моих губ прежде, чем я успел себя остановить. После этих слов наши взгляды пересеклись. Между нами заискрило, как от соприкосновения оголённых проводов. Профессор была не юной девочкой, чтобы не уловить подтекст.

– Разве я недостаточно внятно сказала, что не встречаюсь со своими студентами? – выговорила она чётко каждую букву, чтобы я ненароком не пропустил смысл. – Наверное, не стоило переходить с тобой на «ты». Плохая была затея.

Ну, как говорится, попытка не пытка. Я знал, что она так ответит. Для меня это не стало сюрпризом, и я ни на что не надеялся, когда из меня вырвалось это предложение. Но нужно было как-то загладить ситуацию.

– Ну что ты сразу так жестоко? Я просто предложил. Не заводись, – я поднял обе руки и обезоруженно улыбнулся.

Кассандра какое-то время изучала моё лицо, а потом неожиданно начала тихо хихикать в ладошку.

– Всё-таки слухи, ходящие о тебе, правда.

– Какие именно слухи? – уточнил я, чувствуя облегчение от того, что она отошла так быстро.

Профессор приподняла бровь.

– А ты сам, что ли, не в курсе?

Я тоже приподнял бровь.

– Ты имеешь в виду, что я популярен у девушек?

– А ты умеешь польстить себе! Ты слывёшь настоящим Дон Жуаном, и это наводит на определённые мысли, особенно после твоего смелого предложения посетить твоё жилище.

Кассандра снова рассмеялась. Хоть тема была для меня не самая приятная, мне стало легче от её смеха. Похоже, я отвлёк её от терзаний, из-за которых она напивалась в одиночестве. Но, с другой стороны, мне не нравилось, что она думает обо мне так плохо, даже если я по сути засранец и заслужил, чтобы обо мне плохо думали.

Взяв бутылку, я сделал ещё один глоток, прежде чем говорить дальше. Профессор не отрывала от меня своего прожигающего любопытного взгляда.

– Всё не совсем так, как кажется. Просто у меня не особо клеятся серьёзные отношения, я выгляжу надменным и эгоистичным – может, это в каком-то смысле так и есть, но … – набрав в лёгкие воздуха, я шумно выдохнул и посмотрел в окно. Уже почти совсем стемнело. На территории студенческого городка зажглись фонари, и их тусклый свет еле добирался до нас. – При этом я не морочу никому голову. Я всегда честен. Мне нравится секс. И с девушками я встречаюсь исключительно ради удовольствия. Они это знают, но в конце я всё равно оказываюсь злодеем. Не понимаю, почему они себя так ведут. Ведь я с самого начала проясняю фронты. Они часто обвиняют меня в том, что я безразличный и холодный и что мне на них наплевать, но это вовсе не так. Просто я в них не влюбляюсь, как они хотят, и не совсем умею правильно выражать свои чувства, чтобы никого не задеть. Я не умею быть милым.

Наверное, я впервые был с кем-то настолько откровенен насчёт своих чувств. Почему-то мне легко давалось говорить с Кассандрой, неважно, о чём заходила речь. С ней всё казалось таким же естественным, как она сама.

Госпожа Грин выслушала меня внимательно и с абсолютной серьёзностью. Потом она откашлялась. Это выдало её смущение. Я даже знаю, какая часть моей речи вогнала её в краску. Обсуждать со своим студентом секс было неловко… для неё, а меня это с какой-то стороны забавляло.

– Довольно-таки резкое заявление. Уверена, я не первая, кто тебе это говорит, но девушки редко встречаются с парнями только ради секса. Им хочется отношений и внимания. Да и не скромничай. Ты можешь быть милым, если, конечно, хочешь или заинтересован в собеседнике. У тебя своеобразная манера общения, и ты до безобразия прямолинеен, но шарма у тебя это не отнимает, и я не думаю, что ты умышленно пытаешься обидеть кого-то своими словами. Но это не значит, что ты иногда не перегибаешь палку. Именно поэтому тебе очень сложно ответить. Непонятно, что у тебя в голове происходит.

Я заморгал. Надо же, а она проницательная! А ещё она сто процентов думала обо мне и, похоже, не один раз. Уж больно развёрнутый анализ моей личности вышел.

– Ты всё правильно подметила, но вы, женщины, слишком всё усложняете и много анализируете. Наверное, я и правда говорю некоторые вещи слишком прямо и резко, но потайного смысла в моих словах нет. Искать подтекст бесполезно. В этом плане я крайне просто устроен.

– Это ты сейчас к чему сказал?

Я криво усмехнулся.

– Ты сама знаешь. Ты же умная.

Я заметил, что её дыхание участилось и она напряглась.

– Да ты настоящий дьявол-искуситель, Лео Вебер! Но твоим подружкам я не завидую.

Кассандра прищурилась и смерила меня острым взглядом, а потом выпила ещё одну рюмку коньяка.

– Вот и ты туда же. Никакой я не дьявол-искуситель. Я вообще обычный, даже скучный, а язык мой – враг мой. Будь я пострашнее и поскромнее, наверное, до сих пор бы девственником ходил. Девушки покупаются на моё красивое лицо и офигенное телосложение, вот и всё. Но потом оказывается, что содержимое не соответствует упаковке, и мне выдвигаются суровые ультиматумы, ведь я не оправдываю ожиданий. Разве это справедливо? Можно же просто развлекаться без заморочек. Я объясняю, что любить и хорошо проводить вместе время – это не одно и то же. Секс бывает и без любви, причём весьма неплохой. Ты не подумай, я не циник, мне бы хотелось по-настоящему влюбиться, но я ничего не могу поделать, когда этого не происходит. Зачем мне лгать о своих чувствах? Разве от этого будет кому-то легче?

Кассандра крепко задумалась. Она взвешивала свой ответ. Такая сосредоточенная, она казалась мне невероятно красивой. В ней словно крылась какая-то тайна, и это очень притягивало.

– Лгать необязательно, но преподнести свои взгляды можно по-разному – а слушая тебя, я уверена, что ты рубишь так, что щепки летят. В тебе ноль деликатности, и твои речи далеки от романтики, которую обожают почти все девушки в твоём возрасте, – она сделала паузу и добавила: – Женщинам постарше романтика тоже нравится. Впрочем, хороший секс иногда искупает её отсутствие.

Я не сдержал смешка. Её способность к иронии в такой ситуации мне однозначно импонировала.

– Я не умею лить мёд в уши. Петь серенады под балконом – не моё, но это же не делает меня автоматически подонком.

– Это вовсе не обязательно. Почему бы тебе просто не постараться быть более мягким и понимающим, раз тебе не нравится, что тебя презирают после разрыва? Это же не сложно. Подбирай тщательнее слова, и тогда в конце будет проще.

– Значит, я, по-твоему, грубый?

Кассандра улыбнулась по-доброму.

– Заметь, не я это сказала, а ты.

– Я уязвлён! – протянул я, делая театрально неутешную мину.

– Что-то мне не верится, – хохотнула она снова.

– А что насчёт тебя, профессор? – перешёл я в наступление. Мы достаточно обсудили мои недостатки.

– Меня? – удивилась она.

– Да. Какая ты?

– Откуда же мне знать? Наверно, умная, – ответила она шутливо. Я не мог не улыбнуться вместе с ней.

– Да уж! Профессор лингвистики, ещё и писатель – тут не возразишь. Но, знаешь, я много наблюдал за тобой и даже прочитал твой роман, и всё же так до конца и не понял, что ты за человек.

От моего неожиданного откровения профессор выпучила на меня глаза.