– Пусть идёт. Ему нужно остыть и подумать над тем, когда стоит открывать свою варежку, а когда нет.

Дирк сел обратно.

– Не злитесь, парни. Он лезет ко всем подряд, потому что у него с подружкой не клеится. Он не говорит, что случилось, но его это гложет. Недавно они ругались по телефону.

– Если у него проблемы, это не значит, что он может срывать своё плохое настроение на друзьях! – справедливо заметил Гидо.

– Кажется, пора сходить напиться. Там всё и уладим, – предложил я.

– Без меня! Надоело! – буркнул Гидо, подхватил рюкзак, книжку и тоже испарился. Удивлённо я проводил его взглядом. Гидо терпеливый парень, и обычно он очень хорошо справляется с выкрутасами Фабиана. Но, видимо, и у него есть предел, чего Фабиан, к сожалению, не замечает.

– Этот обормот его реально достал, – подтвердил Дирк мою теорию. – Теперь не знаю, как их мирить.

Я вздохнул печально. Только этого нам не хватало – разлада в нашем дружном квартете. Но ещё сильнее меня занимал неподдельный интерес Гидо к Кассандре. Откуда он узнал, что она пишет книги? Он намеренно собирал на неё информацию или она ему сама сказала? Я не хотел спрашивать Гидо об этом. Он слишком остро реагирует на расспросы о личном. Впрочем, у него всё равно нет никаких шансов, и даже не из-за его хронической стеснительности. Если он вдруг решится признаться ей, что влюблён, она его к себе не подпустит. Так я себя убеждал. Мне не нравилась мысль, что мой друг испытывает к Кассандре серьёзные чувства – это я точно знаю.

Тем же вечером я загуглил имя Кассандры Грин и быстро нашёл её книги – их было две. Одна из них оказалась пособием по изучению английского языка. Я заказал только художественную, которую видел у Гидо. Мой английский, конечно, не так хорош, как у моего друга, но смысл я должен был уловить. Когда я получил книжку на руки, то прочитал её всего за выходные. Это был приключенческий роман – по-настоящему увлекательный, весёлый и динамичный. Но, к своему разочарованию, я не смог провести никаких параллелей с личностью Кассандры и уж тем более объяснить себе её печальные глаза и странную улыбку. Скорее, её творчество контрастировало с ней самой. Мне казалось, что авторы проецируют себя и свой опыт на героев, но, прочитав историю профессора Грин, я засомневался в своём убеждении. Я, конечно, не знаток литературы, но надеялся найти хотя бы ниточку, чтобы лучше её понять. Мне стало досадно от своей глупой самонадеянности. Пора завязывать с этими детскими играми – это стало походить на одержимость. Однако в итоге судьба сама всё расставила по местам.

Как-то раз после тренировки по баскетболу я обнаружил, что оставил сумку со сменными вещами в классе, где проходил последний семинар. По стечению обстоятельств последним уроком был английский. Пришлось бежать прямо в пропотевшей спортивной форме за своим барахлом через весь корпус в надежде, что там будет не закрыто. Я не подумал по пути завернуть за ключом в учительскую на кафедре, а возвращаться теперь было лень. Каждую вторую неделю тренировки выпадали на пятницу и проходили поздно, так как до этого спортзал занимала секция волейболисток. Девчонок, естественно, вносили в план пораньше, чтобы они возвращались домой до наступления темноты. Уже потихоньку приближалась зима, и темнело рано. Мы почти всегда последними покидали университет.

Я с силой рванул на себя дверь классной комнаты и как вкопанный застыл в дверном проёме, увидев неожиданную картину. В последних лучах заходящего солнца на подоконнике у распахнутого окна сидела профессор Грин с рюмкой в руках. Она смотрела своим грустным взглядом на яркие опадающие листья большого могучего клёна, растущего прямо за окном. Рядом с ней на парте стояла начатая бутылка коньяка, к которой она уже неплохо приложились. Ситуация меня озадачила, но я не мог не отметить, как красиво смотрится силуэт Кассандры в оранжевых тонах осени и уходящего дня. Её светлые волосы блестели ещё сильнее, и даже кожа, казалось, сияла, будто посыпанная блёстками.

Я откашлялся, и профессор сразу же посмотрела в мою сторону.

– Лео? – воскликнула она удивлённо, но непохоже, что моё появление её переполошило. Она даже не попыталась спрятать рюмку и бутылку.

– Прости. Не ожидал в такое время встретить тут кого-то.

– Взаимно. Ты что-то забыл? – поинтересовалась она, рассматривая меня с ног до головы. Я поёжился. Она впервые буравила меня таким бесстыдным взглядом – наверное, потому, что была под алкоголем. Собственно, я был не против. Вышло что-то вроде реванша. Я и трезвый пялился на неё не менее бесстыдно, да ещё и долго, но она никогда не делала мне замечаний. Мне казалось, если ей станет неприятен мой взгляд, она скажет об этом, а если нет, то я могу спокойно наблюдать за ней и дальше, пока мне не надоест.

– Да, – ответил я поспешно и ринулся к своему месту в классе. – Сумку тут случайно оставил, поэтому даже переодеться не смог, – я извиняюще улыбнулся и закинул сумку на плечо.

– Понятно. Так вот почему ты полуголый, – произнесла она скучающим тоном и снова повернулась к открытому окну. Как-то уж очень быстро она налюбовалась моими мышцами.

– Полуголый? – переспросил я, словно ослышался, и оглядел свою форму. Так вот почему она так странно таращилась. Я непривычно одет. Она глазела на меня вовсе не ради получения зрительного кайфа.

– А скажешь, нет?

С какой-то стороны она права. На мне были короткие шорты и майка без рукавов, поэтому и ноги, и руки были открыты. На тренировках мы сильно потеем, поэтому все парни в команде одеваются очень легко.

Я усмехнулся.

– Возможно, и что с того? Запрета ходить в спортивной форме никто не вносил. А вот ты что тут делаешь? Насколько я знаю, распивать алкогольные напитки в университете запрещено правилами.

Кассандра снова устремила на меня свой взор и демонстративно осушила рюмку. Дерзкая… немного необычно наблюдать такую её сторону. В универе при студентах она ведёт себя как образцовый преподаватель, говорит и выглядит соответствующие, а сейчас даже верхние пуговички на её идеально отглаженной блузке были расстёгнуты. Я подошёл ближе и не упустил шанса бросить короткий взгляд в её вырез. Глубоко уходящая ложбинка между грудей так и манила к себе. Обхватить бы её сочные персики обеими руками, а потом зарыться носом в мягкую упругость и глубоко вдыхать аромат её кожи. По моему телу пробежали мурашки. Опять меня понесло не в ту степь.

– Что, хочешь пожаловаться на меня начальству? – произнесла она равнодушно, вырывая меня из моих диких фантазий.

– Считаешь меня таким мерзавцем, профессор? Хотя, возможно, я мог бы использовать это против тебя, если захочется, – я снова бросил сумку и нагло подошёл ещё ближе. Взяв бутылку с парты, я откупорил её и отпил глоток без разрешения. Это был хороший коньяк. Я поморщился. Кассандра продолжала за мной наблюдать, но не возражала против моих действий.

– У тебя ещё молоко на губах не обсохло, чтобы меня шантажировать, – бросила она, грозно сдвинув брови.

– Не волнуйся. Я так не сделаю, просто хотелось попробовать тебя чуток позлить, – я мог этого и не произносить, она и так не восприняла мои слова как угрозу, просто ответила на всякий случай.

Я присел на край парты возле окна, чтобы лучше видеть её лицо.

– Ты позлил, доволен? А теперь не пора ли тебе домой? – спросила она, когда поняла, что я не собираюсь уходить. Этот обманчиво вежливый вопрос означал недвусмысленное требование проваливать.

– Нет, – ответил я нахально. – Кажется, тебе не помешает компания.

– Если бы мне нужна была компания, я бы не сидела тут одна, – прошипела Кассандра с раздражением и снова подлила себе коньяка.

– Тогда почему ты меня сразу не выгнала, если тебе неприятно моё общество?

На меня абсолютно не действовали её трюки, и я не чувствовал неловкости. Почему-то у меня возникло ощущение, что сейчас я оказался в нужном месте в нужное время. Эта встреча была неслучайна.

– Ты меня раздражаешь! – выпалила Кассандра и надула губы. Если бы она не была подшофе, вряд ли вела бы себя так резко и надменно. Но мне не было обидно. Скорее, наоборот. Сейчас у меня появился шанс узнать о ней больше, потому что она потеряла бдительность. Её раздражение говорило о том, что я задевал нечто, что она старательно прятала в себе.