Шло время. Продолжал призывно звучать рог. Но шевалье не появлялся. Тогда встревоженный король велел всем рассыпаться по лесу и искать пропавшего рыцаря.

Вечером, когда малиновое солнце собиралось нырнуть в потемневший лес, люди вновь собрались на поляне. Новости были неутешительные. Единственным результатом поисков была найденная в лесу лошадь, принадлежавшая исчезнувшему шевалье. Стало ясно: с Обри де Мондидье стряслась беда.

Осиротевшая свита Обри, ведя в поводу его лошадь, вернулась домой и сообщила всем горькую весть. Геркулес встретил охотников отчаянным лаем. Он то подбегал к лошади шевалье и тщательно её обнюхивал, то, не переставая лаять, бросался к воротам и всем своим видом показывал, что готов немедленно бежать на розыски своего господина. Но на дворе быстро темнело, и было решено отложить поиски до утра.

Всю ночь обитателей замка тревожил тоскливый вой Геркулеса.

А рано утром, лишь только рассвело, из ворот замка выехала кавалькада всадников. Впереди всех мчался Геркулес. Попетляв по опушке, он уверенно нырнул в лес. Всадники с трудом поспевали за псом, и если бы не его голос, давно бы его потеряли. Всё дальше и дальше углублялись придворные де Мондидье в лесную чащу, всё труднее и труднее становился их путь. Когда же начались непролазные дебри, им пришлось спешиться. Дальше они пробирались пешком, оставив лошадей на одного из слуг. В сумрачном лесу люди медленно продвигались вперёд, часто окликая пса. Вдруг раздался его тревожный лай, сменившийся душераздирающим воем, и все поспешили на эти жуткие звуки. Подойдя поближе, придворные заметили у поваленного дерева кучу валежника, а рядом с нею Геркулеса. Пёс с рычанием пытался растащить эту кучу. Люди лихорадочно разбросали сухие ветки и увидели лежавшего ничком человека. В его спине торчали две стрелы. Вытащив стрелы, придворные перевернули убитого на спину и в страхе отпрянули: перед ними лежал их мёртвый господин.

После похорон шевалье де Мондидье Геркулес стал часто убегать из дому. и никто не знал, где он пропадает. Однако вскоре выяснилось, что Макэра начал преследовать некий пёс, бриар, в котором многие признали овчарку покойного шевалье. Настойчивость, с которой пёс нападал на Макэра, удивляла: где бы шевалье ни появлялся – на улице, за городом, во дворе королевского замка, – на него с рычанием и громким лаем набрасывался Геркулес. Макэр люто возненавидел пса и старался не попадаться ему на глаза, но открыто убить его не решался, ведь Геркулес не был безродным бродяжкой, а принадлежал семье рыцаря.

Поначалу придворные беззлобно подшучивали над Макэром. Однако то упорство, с каким пёс нападал на шевалье, стало вызывать у них недоумение, переросшее затем в подозрение. Окружающие принялись задавать Макэру вопросы, которые его явно раздражали и приводили в замешательство. Например, где он пропадал во время охоты? Никто не мог припомнить, что видел в лесу Макэра – он так же, как и шевалье де Мондидье, исчез в начале охоты. Позже всплыла ещё одна улика: перед тем, как скрыться в лесной глуши, Макэр под благовидным предлогом избавился от своего окружения и остался один. Не было тайной и его истинное отношение к убитому рыцарю – все знали, что под маской благородного шевалье прячется чёрная душа завистника, для которого удачливый де Мондидье был словно кость в горле.

Вскоре по Парижу поползли слухи, что несчастного шевалье де Мондидье убил шевалье Макэр. Слухи дошли до короля. Король собрал совет и потребовал от Макэра объяснений. Подозреваемый всё отрицал. Он был уверен: улик, доказывающих его вину, нет. Тогда брат убитого предъявил высокому суду две стрелы, которые оборвали жизнь де Мондидье. Это были стрелы Макэра. Уличённый во лжи преступник побелел и покрылся холодной испариной, но после минутного замешательства заявил, что эти стрелы у него украли. Он с упорством обречённого продолжал твердить о своей невиновности. Мнения присутствующих разделились. Большинство считало вину Макэра доказанной. Остальные в этом уверены не были. Выслушав советников, король глубоко задумался. Все, затаив дыхание, ждали его решения. Наступившую тишину нарушали лишь потрескивание светильников да тяжёлое дыхание Макэра. Наконец король встал с трона и объявил свою волю: «Я тоже склонен считать шевалье Макэра виновником смерти шевалье де Мондидье. Но твёрдой уверенности у меня нет. Слишком мало доказательств. И брать на себя кровь человека, чья вина полностью не доказана, я не хочу. Дело очень запутанное. Поэтому я решил предать Макэра Божьему суду. Завтра в полдень на острове Нотр-Дам он должен в честном поединке сразиться с псом покойного шевалье. Согласно древнему обычаю, проигравший будет считаться виновным и понесёт заслуженную кару. Такова моя воля».

На следующий день с утра на остров, омываемый водами Сены, устремился простой люд: на лодках, плотах и просто вплавь. Ближе к полудню со своими семьями и приближёнными явились бароны. Последним на остров в окружении многочисленной свиты прибыл король.

Небольшую зелёную поляну – арену сражения человека с псом – обступило множество народу. Все оживлённо обсуждали предвкушаемое зрелище. Но вот прозвучали фанфары, и на высокий помост поднялся герольд. Он объявил о предстоящем поединке и назвал имена соперников. А в конце, набрав полную грудь воздуха, громко провозгласил: «Да свершится Божья воля!» Затем герольд покинул помост и, убедившись, что ни у Макэра, ни у Геркулеса никакого оружия нет, доложил королю о готовности соперников к Божьему суду. Все замерли в ожидании поединка. На одной стороне поляны стоял дрожавший от страха шевалье, на другой – рвался с поводка рычащий, оскаленный пёс. Но вот по знаку короля раздался короткий сигнал фанфар, и поединок начался!

Был он коротким. Отпущенный на свободу пёс серой молнией бросился на врага. Едва шевалье успел сделать несколько шагов и принять боевую стойку, как Геркулес мощным броском сбил его с ног. Человек и животное, сцепившись в смертельной схватке, покатились по полю. Острые клыки Геркулеса впились в левое плечо Макэра. Французы не зря прозвали бриаров «собаками-ростовщиками» – редкий зверь мог похвастаться такой мёртвой хваткой. Обросшая морда пса окрасилась кровью. Казалось, ещё чуть-чуть – и он в бешенстве перегрызёт врагу руку. И вдруг, заглушая рычание пса, раздался душераздирающий крик: «Заберите собаку! Я виновен, виновен! Спасите!» Подбежавшие воины с трудом оторвали Геркулеса от истошно вопившего шевалье.

Божий суд свершился! Макэр признался в убийстве Обри де Мондидье. Король приговорил преступника к смерти. И здесь же, на поляне, палач отрубил ему голову. Справедливость восторжествовала!

В память об этом событии на портале церкви Мондидье установили каменный щит, на котором была изображена голова бриара – преданного и отважного пса, отомстившего за гибель своего господина.

К сожалению, церковь была разрушена в годы Первой мировой войны. Но память о благородном Геркулесе жива до сих пор.

Гинефорт (искажённое «Кинофор», от греч. слов кион- «собака» и форос – «несущий»). Пёс, безвинно погибший в XIII веке во Франции от руки своего хозяина-рыцаря. Несмотря на запреты церковников, почитался простыми людьми как местночтимый святой. В конце концов церковь была вынуждена его канонизировать в образе бургундского святого Гинфорта (Кинофора).

Драматичная судьба Гинфорта перекликается с судьбой Гелерта и лежит в русле известного сюжета о трагической смерти животного-спасителя от руки человека.