На Кресте был сшитый на заказ костюм и дорогие туфли, а на мне — выцветшие джинсы и удобная футболка. Забавно то, что Кейт выглядела так же неуместно, как и я, несмотря на ее изящное платье и туфли. Хм. Я задавался вопросом, что произойдет, если я подойду к ней и попрошу ее свалить из этой дыры и съесть по бургеру вместе со мной. Она, наверное, рассмеется. Но опять же, ей, видимо, нравилось быть в центре внимания. Может, она получает удовольствие от пребывания «У Фернандо»? На нее смотрело столько мужчин. Ее обычная одежда была хреновой, и, судя по словам Джима, ей не хватало денег. Должно быть, это была ее редкая возможность проявить себя, и она ухватилась за нее.

Крест, наконец, заметил, что я смотрю, и что-то сказал ей. Кейт повернулась. Ее глаза расширились. Удивлена встрече?

Ее взгляд задержался на Мьонг и снова скользнул ко мне. Я усмехнулся. Да, мое свидание почти такое же милое, как твое, детка.

Кейт сделала знак официанту, и ее смазливый кавалер уставился на меня. Он и в самом деле пытался смотреть на меня сверху вниз. Я убрал улыбку. Дорогой доктор, ты бы этого не хотел. Поверь мне.

Он продолжал смотреть. Я смотрел в ответ. Мне было любопытно, хватит ли у него смелости прийти и что — то с этим сделать. Опять же, кто знает, может, он просто хотел исправить мой нос. О, Док, ты не захочешь видеть мое другое лицо. Я подумывал о том, чтобы продемонстрировать ему. Просто один маленький намек на клыки.

К нашему столику подошел официант, неся серебряный поднос с тарелкой на нем. Что еще?

Официант поставил блюдце передо мной. Молоко. Ха!

— Комплимент от леди за тем столом, сэр.

О, это было слишком весело. Я встретился глазами с Кейт и поднял тарелку. Пока она смотрела, я поднес блюдце к губам и осушил его. Отдаю должное! Твой ход, детка.

Она улыбнулась.

Крест теперь смотрел свирепо. Он бросил салфетку на стол. Ой-йой. Интересно, следует ли мне упасть в обморок или сбежать.

Он перевел взгляд и задержался на Мьонг. Это должно было меня спровоцировать, но вместо этого он просто уставился на нее, застигнутый врасплох, как будто только что осознал, что она здесь и она великолепна. Наверняка, он воображал, как бы она выглядела без своего обтягивающего черного платья. Твоя догадка не хуже моей, приятель. Каждый раз, когда я пытался прикоснуться к ней, она корчила такое лицо, будто собиралась храбро терпеть. Но ей не о чем волноваться. Я бы никогда не дотронулся до нее своими «большими грубыми лапами», если бы не считал, что она этого хочет. Она соглашалась, но она не хотела меня, и это убивало во мне всякое желание.

Сейчас, я понимал, мне, в самом деле, наплевать, что другой мужчина открыто пялится на девушку на моем свидании. И что это говорит о нас с Мьонг? Эти отношения никуда не ведут.

У Кейт был такой вид, словно ее взгляд предупреждал, о намерении ударить меня кулаком по лицу. Успокойся, Лютик. Я не собираюсь ставить Доктора Красавчика в неловкое положение и рушить твои шансы попасть в высшие эшелоны общества.

Я слегка подмигнул Кресту, просто чтобы позлить его.

В ответ он уставился на меня, а после что-то проговорил Кейт. Она взглянула на меня почти с сожалением, или может, я читал в этом то, чего не было. Они поднялись из-за стола. Он снова не придержал для нее стул. Серьезно?

Они вышли. Именно тогда, когда мы только начали ладить.

Куда они, черт возьми, собрались? Вероятно, он намеревался произвести на нее впечатление оперой или чем-то еще. Я снова посмотрел на Мьонг. Она улыбнулась. Какая прилежная.

Кейт уехала с Крестом. Возможно, она проведет с ним ночь. А я отправлялся домой один. Я подвез Мьонг и попытался спасти то, что осталось от моего вечера.

Когда я прорвался через парадную дверь, первое, что я почувствовал, были кровь и яд. Потом запах дыма и еще что-то солено-горькое. Как вода в аквариуме. Что, черт возьми, здесь произошло?

Маленькая девочка была в истерике, плакала и кричала, что Кейт умирает. И она была почти права. Я догадывался, что с ней случилось действительно плохое дерьмо, но ее вид заставил меня остолбенеть. Кейт лежала на животе в ванной, ее бледная кожа резко контрастировала с темной кровью, которая, казалось, была повсюду. Ее спину разорвало что-то с дикой силой. В тот момент я осознал, что могу ее потерять. Я видел, как люди умирали и от меньшего.

О Крепости не могло быть и речи. Слишком далеко. Вот почему я сказал Дулиттлу ждать в юго-восточном штабе, прежде чем отправился спасать эту идиотку.

Я поднял ее с пола, велел девочке следовать за мной и спустился вниз. Кожа Кейт горела. Я положил ее на переднее сиденье джипа, усадил девочку на заднее и уехал оттуда, держа руку на запястье Кейт. Ее сердцебиение угасало, и у меня была абсурдная мысль, что, если я отпущу ее, она умрет. Я должен был как можно скорее доставить ее к врачу.

Ворвавшись в дом с Кейт на руках, я зарычал в поиске Дулиттла. В этом не было особой необходимости, так как он уже был рядом. Осторожно опустив ее на кушетку, я пристально посмотрел на него:

— Ты можешь ее спасти?

Он взглянул на нее, оценивая состояние.

— Милорд, ее раны обширны, и она так…

— Пытайся. — Перебил я его.

Он бросился к ней, и все, что я мог сделать, это стоять и смотреть, как она уходит.

Я решил пойти в кабинет. Взял с полки потрепанный экземпляр «Короля былого и грядущего» Уайта и приказал принести мне пиво. Пролистав десять страниц, я понял, что это бесполезно. Закрыв глаза, откинулся назад в кресле и стал ждать звонка.

Некоторое время спустя, зазвонил телефон, и Дулиттл сообщил мне, что, похоже, она стабилизируется. Он очистил ее организм от яда, и лихорадка спала.

Кто-то однажды сказал, что лучше быть удачливым, чем правильным. Он или она, должно быть, имели в виду Кейт. С такой сильной вспышкой, и значительными магическими способностями толкового доктора ее шансы залечить порезы на спине и нейтрализовать яд, протекающий по телу, были неплохими. Не знаю почему, но, когда он сказал мне, что она, по всей вероятности, будет жить, я выдохнул, хотя и не подозревал, что до этого задержал дыхание. Я должен был догадаться, что она слишком упряма или слишком глупа, чтобы умереть.

Настоящий вопрос был в том, с чего я так переживал? Почему меня волновало, выживет эта идиотка или умрет? Она не была частью Стаи — не полностью человек, но и не одна из нас. Каждый раз, когда она вторгалась в мою жизнь, размахивая своей зубочисткой, я понимал, что это сулит одни неприятности, которые обычно заканчивались тяжелым ранением для обоих или одного из нас. Она была высокомерной, импульсивной, не признавала мой авторитет и не уважала мое положение. Она бросила мне вызов прямо перед моими людьми. Если бы кто-нибудь другой посмел…

Но иногда она была забавной и ни разу не скучной. Боже, это стоило того, чтобы увидеть ее лицо, когда она поймет, что я снова спас ее задницу.

На самом деле, если подумать, это была довольно хорошая задница. Если так посмотреть, моя память о заднице и ее владелице казалась на удивление ясной. Я поднялся. Эти мысли до добра не доведут.

Мне нужно принять душ и хоть немного поспать. Будь я проклят, если она увидит меня усталым и потрепанным. Когда она, наконец, проснется, ощущая себя протараненной бульдозером, я буду там свежим и отдохнувшим, будто ничего меня и не волнует.

*** *** ***

Мне не о чем было беспокоиться. Прошел почти целый день, прежде чем Дулиттл позвонил и сказал, что его пациентка, похоже, приходит в себя.

— Как она будет себя чувствовать?

— Она будет испытывать сильную боль и, вероятно…

— Голод. — Предположил я.

— Вероятно. Ускоренное исцеление сжигает ресурсы тела. У нее должен быть хороший аппетит.

Я улыбнулся.

— Док, как ты думаешь, она бы могла насладиться вкусным горячим куриным супом?