Неожиданно закончила стихотворчество за сестру Пыль и, спрыгнув с ветки, с гоготом понеслась по школьному двору.

Эль тоже спрыгнула с ветки и понеслась за нею, что-то крича.

Нейт глядела на них некоторое время, а потом задумчиво бросила вслед удаляющимся лучшим подружкам:

– По-моему, они обе – дебилы.

…И пошла домой.

Наступила ближайшая суббота.

Ни мама, несмотря на обещанные санкци, ни папа, для которого санкции против дочек зачастую превращались в санкции и против него (не без причин), не отказали БДД во встрече с их дочками. Они никогда не отказывали ББД. Не отказали и в этот раз.

Мама согласилась их отпустить, «скрепя сердце» и в последний раз, а папа – с плохо скрываемым облегчением. Девчонки засобирались в гости. Собственно, засобирались – громко сказано. Сборы заключались в выслушивании маминых напутствий и предостережений и в подробных инструкциях по вручению гостинца для ББД. ББД и сам любил готовить, и надо сказать, что делал он это прекрасно, но мамина стряпня приводила его в неописуемый восторг.

Он говорил: «Только ваша мама умеет приготовить элементарное блюдо с таким изяществом! Думаю, что весь секрет приготовления кроется в травах и кореньях, но и без «ведовства» (в которое я отказываюсь верить) дело не обходится! Вот что значат навыки, полученные в детстве!»

Папа поймал замотанную в полотенце и бегущую из душа Эль. Подхватив дочь на руки, он прошептал ей на ушко:

– Следи за сестренкой, пожалуйста! Ты у меня умничка!

Эль чмокнула папу в щеку и пошла одеваться. Одевшись, она пошла получать обязательное напутствие от мамы.

Пыль, час назад успевшая и помыться и одеться, подошла к папе, обняла его за талию, подняла голову и, уперевшись в папину грудь острым подбородком, подняла на него голубые глазищи.

Папа потрепал ее по «загривку», наклонил голову и проборматал в теплую макушку дочери, не претендуя на оригинальнось:

– Следи за сестренкой, пожалуйста! Ты у меня умничка!

С этими словами он вручил Пыли довольно тяжелую книгу, которую попросил передать ББД. Это была та самая «Книга». Та, в которую они с ББД поочередно что-то записывали, что-то в ней исправляли и постоянно передавали друг другу. Пыль положила «Книгу» в ту же сумку, что и мамин гостинец. На этом сборы были закончены.

Девчонки вышли из дома. День только-только рождался, а они уже, весело болтая, миновали последний дом городка (Дом Серого Волшебника) и пошли знакомой с детства песчаной тропкой, что вела в это время дня в сторону рассвета. Пыль щурилась на солнце, которое еще не до конца вынырнуло из Моря, а Эль «трансформнула» узкую, темную полоску кварца, защищающую глаза от яркого света. Настроение у сестренок было прекрасное!

Пикник!

Да, ББД пригласил их на пикник, который решил устроить на пределе Предела! Как всегда, не обошлось без «Квеста» от их друга. Он заключался в следующем:

Девочки должны были добраться до места, не прибегая ни ко второй «мимикрической» конфигурации и уж, конечно, ни к конфигурации «Дракон». То есть никаких конфигураций. Только левитация. Именно поэтому защита глаз, которую «трансформнула» Эль, заставила картинно поморщиться «правильную» Пыль. Эль сделала вид, что не заметила осуждения, а Пыль не захотела ссориться с сестренкой и портить такое чудесное утро из-за ерунды, ограничившись осуждающим взглядом и тяжелым вздохом.

Хи-хи-хи-хи – раздалось из ромашковых зарослей.

– А вот и наши Поньйи! – воскликнула Пыль.

Действительно на тропинку в облачке пыли с веселым хи-хи-каньем выскочили старые знакомые девчонок!

– Пы-ыыль? Ты это видишь?

– Поньйи? Ну да, вижу. Я ведь их первая увидела!

– Только Поньйи?

– А кого я еще, по-твоему, вижу! Тебя в твоем бесславном будущем или суженого-ряженого, как изволит называть наших женихов мамуля?

Эль не обратила внимания на обидные слова Пыли.

– Да верхом на Поньйи, бестолочь ты эдакая! Кто это, Пыль?

– У тебя галлюцинации?

– Ой, поняла! – воскликнула Эль, звонко шлепнув себя ладошкой по лбу. – «Трансформи» себе что-нибудь! Быстрее, быстрее!

– ББД же просил, чтоб никаких трансформаций и конфигураций! Не буду! Я ББД не подведу!

Эль аж затряслась от возбуждения:

– А-а-а-а-а, тупица! Папа спрашивал, в какой конфигурации мы шли в прошлый раз! Все дело в ней! Да быстрее ты, копуша!

Пыль наконец перестала упрямиться и трансформировала полоску кварца перед глазами.

Наконец и она увидела это! Верхом на Поньйи восседали…

Эльфы! Те, о которых так увлеченно рассказывал папа. Эльфы с запретных берегов.

На них были надеты прозрачные доспехи, состоящие из множества пластин, прилегающих друг к другу под замысловатыми углами. Лучи солнца, преломляясь на поверхности многочисленных угловатых граней, распадались на радужные полосы. Зрелище было фантастическим! Под доспехами девочкам были видны фигурки эльфов в обтягивающих зеленых камзолах и панталонах, скрепленных многочисленными шнурками и серебряными пряжками.

– Ух ты! Красавцы какие! – воскликнули одновременно двойняшки.

– Ага, только они какие-то маленькие, ты не находишь, Пыль?

– Эль, папа же нам рассказывал, что они могут меняться в размере.

– А, ну да. Помню. ББД тоже нам что-то такое про Эльфов говорил. Оказывается, они еще могут быть невидимыми! Смотри, Пыль, их доспехи напоминают льдинки с Плато Звенящей Тишины!

– Ага! Очень похоже! – подтвердила Пыль.

Тем временем Поньйи, которыми седоки управляли без видимых усилий, выстроились в линию, и наконец появились Поньйи-Вожак и его наездник.

Встав на дыбы, вожак громкохи-хикнул, потом пустился вдоль строя галопом. Доскакав до конца строя, всадник резко осадил Вожака, развернулся и уже неспешным шагом проделал путь вдоль строя, придирчиво оглядывая свой маленький (во всех смыслах) отряд. Закончив свой путь, наездник опять развернул своего забавно гарцующего скакуна и, доехав до середины строя, остановился.

Эльф выпрямил спину, коротко поклонился девочкам и заговорил, явно обращаясь к ним, но… они ничего не услышали. По выражению лиц двойняшек он очень быстро понял, что его видят, но не слышат, почесал в затылке, а затем недвусмысленно показал пальцами на свои уши. После этого жестом ладони призвал своих спутников сохранять спокойствие и терпение и застыл в ожидании.

И Эль, и Пыль сообразили одномоментно и довольно быстро. У Эль появились беличьи ушки с кисточками, а Пыль, чуть помедля, «трансформнула» аналогичные. Эльф склонился к голове своего Поньйи и что-то шепнул ему в то ухо, что было чуть длиннее. Поньйи хи-хикнул и… пожал плечами (это, конечно, звучит странно, но движение Вожака Поньйи было столь красноречиво, что, даже учитывая тот факт, что он был пусть нелепой и маленькой, но лошадью, движение это, кроме как пожатием плечами, истолковать было невозможно).

Поньйи снова хи-хикнул, а Эльф улыбнулся и наконец начал долгожданную речь:

– Имею ли я, полное имя которого Рибхукшан Плодородный, – Эльф высоко вздернул подбородок и продолжил: – Имею ли я счастье видеть перед собой юных дочерей, рожденных в браке вашего отца, достопочтимого Гуннбьйорна Ульфсона Третьего, потомка великого морехода Гуннбьйорна Ульфсона Первого и великой Валькирии Регинлейв?

Эльф сделал паузу и, не дождавшись ответа, продолжил:

– Равно как и дочерей вашей матери, что носит имя Йо Нельгды, полное имя чьей матери, Найт-Нюи-Ночь, временно утеряно в вечности, но вскоре будет или уже накануне было выяснено! Нюи, что была супругой великого воина и земледельца Взворыки Свет Ослябя, чего полного имени мы сегодня тоже не имеем чести знать и помнить, но вспомним завтра и непременно озвучим вчера!

Эльф поочередно посмотрел на Пыль и Эль. Он ждал ответа.

Девочки словно онемели. Наступила тишина. Вожак фыркнул, Рибхукшан Плодородный еще раз вопросительно посмотрел на Эль и Пыль. Наконец Эльфу надоело затянувшееся молчание, и он решил начать сначала.