«Да и ладно, – подумала Юлия – была бы честь предложена».

Грекам же она написала вежливый ответ, что, мол, обязательно кто-нибудь из коллег приедет и что в скором времени они узнают кто именно.

Юлии казалось, что не поедет никто. Конец семестра, настроение у всех предотпускное, думать о том, чтобы формулировать тему доклада, продумывать текст, оформлять визу и тратиться на билет, который не точно, но возможно компенсирует принимающая сторона только по приезде, вряд ли кто захотел бы. Лишних средств у коллег, как и у нее самой, в тот год не водилось.

Однако не тут-то было. Оргкомитет греческой конференции проявил недюжинное упорство. Снова и снова приходили короткие, но вполне содержательные письма на домашний электронный адрес Юлии. «Мы были бы вам очень признательны, доктор Кляксина, если бы вы лично удостоили нашу конференцию своим участием, – писал представитель оргкомитета с незнакомыми ей именем и фамилией. – Оргкомитет готов компенсировать транспортные расходы не только вам, но и еще одному коллеге, если тот или та согласится представить доклад на конференции. Заранее благодарны за сотрудничество и надеемся на ваш, доктор Кляксина, благосклонный ответ и помощь».

Ну что было ей делать? Она распечатала всю переписку и, выбрав удачный момент, постучала в дверь заведующего кафедрой.

Павел Петрович Постников был не просто доктором филологических наук, профессором, он был ученым. Это становилось понятно из всего, что он делал и говорил, из того, как он общался со студентами и коллегами, и, конечно, из его собственных работ и исследований его учеников, каждое из которых было глубоким, созвучным времени и написанным интересно и понятно, что, однако, не делало его более популярным, чем было допустимо.

– Юлия Владимировна, прошу, присаживайтесь, рассказывайте, что случилось и чем я могу быть вам полезен.

– Павел Петрович, я знаю, что у вас и минутки свободной нет, но… вот, я принесла переписку с греками – я, помните, два года назад делала доклад на их конференции.

– Как же, помню. Они прислали сборник материалов со статьей-то?

– Да, прислали, не обманули.

– Молодцы. А что им нужно сегодня?

– Вот, приглашение от них. – Юлия положила перед профессором Постниковым файл с несколькими страницами переписки.

Повисла пауза. Постников внимательно читал, покусывая дужку очков и периодически поднимая взгляд на Юлию.

– Ну что же… Даты у них удобные, в Кастории я прежде не бывал. Там, если не ошибаюсь, традиционно покупают шубы. – Павел Петрович подмигнул Юлии. – Ольга Федоровна, супруга моя, уж несколько раз произносила этот топоним в моем присутствии.

И снова наступила осень, и вновь Юлия летела в Грецию, но теперь не одна, а в компании профессора Постникова.

В зоне прилета их встретила приятная дама средних лет, которую Юлия вспомнила сразу. Они обнялись и расцеловались как хорошие знакомые. Павел Петрович, а он прибыл в шляпе и с тростью, явно произвел на встречавшую их Марию впечатление, она вся расцвела и как-то даже чуть разрумянилась, когда он взял ее под руку по дороге к ее автомобилю, на котором Мария должна была Постникова и Юлию доставить к месту событий.

В машине Павел Петрович выразил желание сидеть впереди, и Юлия удобно устроилась на заднем сиденье. Она слышала, как Мария объясняет что-то Постникову, рассказывает ему то об Ассоциации, членом которой она сама была, то о Кастории, куда они направлялись.

По приезде выяснилось, что их уже ждут в таверне, где все доехавшие участники и объявившиеся докладчики должны были ужинать и знакомиться в непринужденной, теплой и вполне дружеской обстановке – под музыку, песни и танцы.

Окрестности таверны оказались живописными и довольно холмистыми. На склоне одного из таких холмов, куда вели характерные греческие улочки с домами и садами, стояло добротное здание, архитектурно решенное в национальном стиле. Гости поднимались по широким каменным ступеням к центральному входу, украшенному резными деревянными деталями. Сюда-то Мария и привезла Павла Петровича с Юлией, и они все вместе поспешили войти, потому что, судя по доносившимся до них звукам и ароматам, поняли, что ужин вот-вот начнется.

В зале гости сидели за деревянными столами на деревянных скамьях, официанты сновали взад-вперед, разносили блюда с едой и ставили на столы кувшины с вином. Помещение было большим, людей в нем было тоже немало, и, когда вновь прибывшие вошли, к ним сразу же подошел кто-то, видимо, из организаторов, поприветствовал и предложил пройти к стоявшему у стены столу, за которым уже сидело трое человек.

Все расселись, представились друг другу, прозвучали какие-то дежурные фразы, и не успели еще поднять первый бокал за встречу, как вдруг Юлия, сидевшая спиной к залу, почувствовала, что там началось какое-то движение, причем очень бурное, словно люди пересаживались, отодвигали столы и стулья и, возможно, даже перепрыгивали через них, устремляясь к какой-то одним им известной цели. Она обернулась, и то, что она увидела, ее не удивило, а скорее поразило.

Из противоположного конца зала, перелезая через лавки, извиняясь перед сидящими за доставляемое неудобство, буквально протискиваясь между столами, периодически передвигая или переставляя предметы мебели, преграждавшие ему путь, в ее сторону энергично продвигался человек. Одет он был в темно-синюю рубашку с открытым воротом и замшевую куртку шоколадно-коричневого цвета. Ошибиться было невозможно, это был Алекс.

Юлия подумала, что, возможно, ей следовало бы подняться со своего места и поздороваться с ним, но она не успела этого сделать, потому что Алекс уже был около нее. Он присел на корточки рядом с лавкой, на которой она сидела, и заговорил быстро и, как ей показалось, с восторженным придыханием:

– Привет, как вы? Как долетели, как вообще дела? Я вон там сижу с коллегами, когда входите вы! Нет, я, конечно, знал, что вы приедете, но увидеть вас было просто шоком! Ну улыбнитесь, я так соскучился по вашей солнечной улыбке!

Не дожидаясь ответа Юлии, он встал, обвел всех ободряющим взглядом и произнес без паузы, слегка повысив голос и обращаясь к сидевшему напротив Юлии Постникову:

– Добрый вечер, коллеги, приветствую вас, профессор, приятно познакомиться. – Алекс протянул Павлу Петровичу руку для рукопожатия.

Павел Петрович, только что откусивший от куриной ножки, которую он держал за косточку рукой, принялся одновременно усиленно жевать и вытирать руки салфеткой, чтобы иметь возможность ответить Алексу. Наконец он справился с поставленной задачей, хотя для этого ему пришлось привстать и перегнуться через стол, придерживая левой рукой галстук, чтобы тот не попал в блюдо с греческим салатом.

– Меня зовут Алексис Александропулос, приятного аппетита и добро пожаловать в Грецию! – как ни в чем не бывало продолжил Алекс.

Затем, уже отходя от их стола, он легонько сжал ее локоть и негромко сказал ей прямо в ухо «Пока, мы еще увидимся» с таким очевидным придыханием, что Юлии показалось, будто он ее поцеловал.

Как и два года назад, оргкомитет тщательно спланировал существование конференции во времени и пространстве. Встреч, прогулок, экскурсий, просто бесед за чашкой кофе и, разумеется, пленарных и секционных заседаний было много, все дни оказались очень насыщенными.

Павел Петрович был в восторге, он выступил на первом пленарном заседании, участвовал в двух «круглых столах», и ему удалось съездить с Марией куда-то на фабрику, откуда он вернулся довольным и с объемным бумажным пакетом, в котором, как потом выяснилось, был заветный полушубок из чернобурки для Ольги Федоровны.

Юлия была рада обществу Павла Петровича, к которому относилась с глубоким уважением и искренним, теплым чувством благодарности – он знал ее со студенческих лет и сейчас, когда она завершала работу над докторской диссертацией, был ее научным консультантом. Ее собственный доклад был принят просто прекрасно, Павел Петрович ее похвалил и сказал, что за последние несколько лет она очень выросла и что ее заслуженным успехом он был горд.