Глеб достал телефон, и начал пролистывать какие-то картинки, ясно давая понять, что разговор окончен. Что ж, пусть так.

Вернувшись домой, я застал Нину и племянника. Разговаривать не хотелось абсолютно, поэтому я сразу ушел в комнату.

Телефонный звонок вырвал меня из крепкого сна, заставив моментально подорваться с кровати. Еле удается открыть глаза, и нащупать телефон на полу.

Быстро, без раздумий хватаю его и нажимаю на зеленую кнопку вызова.

— Паша…

Я напрягают от тона Глеба. Мысли моментально стают плохими. Дыхание прерывает.

— Что с Марго?! — выкрикнул я, подходя к окну.

Судя по голосу Глеба, он сейчас скажет плохую весть.

— Дело дрянь… — проговорил он подавлено.

Застываю на месте, даже дышать перестаю. Телефон едва не выпадает из моих рук.

— Марго очнулась, но пробуждение было очень сложным. Не знаю, как ей удалось подорваться с больничной койки, но она это сделала, из-за чего швы после операции разошлись.

Выдыхаю через нос, закрывая глаза, чтобы хоть как-то держать себя в руках. Но это не помогает. Пульс скачет до предела.

Не слушая больше ни слова, я срываюсь с места, и еду в больницу. Ничего не замечаю вокруг себя.

Как и ожидалось, меня не пускают к Марго. Она вновь в операционной.

Медсестра объяснила, что пришлось вколоть Марго успокоительное, потому что у неё случилась сильная истерика. Я всегда думал, что люди по-другому себя ведут, когда выходят из комы, но Марго в который раз поражает меня.

Спустя несколько долгих часов меня все же пускают к ней в палату, перед этим объяснив, что можно говорить, а что нельзя.

— Не затрагивайте резкие для неё темы, лучше вообще ничего не говорите, она все еще не пришла в себя. — проговорила медсестра, и после этого я немедля вошел в палату.

Маргарита

До боли в запястьях сжимаю простыню. Паника нарастает внутри, не позволяя здраво мыслить.

Как только я проснулась в больнице, и никого не заметила рядом кроме Глеба — испугалась. Настолько сильно, что снова едва не потеряла сознание. Живот болит нереально сильно, голова раскалывается. Паши рядом не было, но почему-то я была уверена, что он здесь.

Паниковала я до тех пор, пока из живота не начала течь кровь. Глеб держал меня, пока молодая медсестра колола мне что-то.

Боли, пока мне заново накладывали швы я уже не чувствовала. Мои мысли были заняты другим. Что с Пашей?

Я терялась в пространстве и времени. Любой шум болью отдавал в висках. Очень тошнило, и было сложно дышать. Тело захватывала слабость, обессиливая меня еще больше.

Глеб объяснил, что с Пашей все хорошо, что он караулил мою палату два дня, и скоро будет рядом.

Два дня?

До меня смутно доходили его слова.

Стоило двери распахнуться, как я вновь едва не спрыгиваю с кровати, видя Пашу и врача. Хочется подняться, подскочить на ноги, ринуться к нему, обнять, но не могу. Любое движение отдается адской болью в животе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он подходит ко мне, но не обнимает, а лишь садиться рядом на стул, в то время как доктор начал расспрашивать меня:

— Как вы себя чувствуете, Маргарита?

— Сильная слабость, очень хочется спать и трудно дышать. — сказала я самое главное.

— Это нормальное состояние при выходе из комы. Вы нас очень сильно напугали, подорвавшись с кровати.

Он продолжал что-то говорить, но я не слушала. Я смотрела на Пашу, и невольно мои уголки губ начали подниматься. Я чувствую спокойствие, осознавая, что с ним все в порядке.

В сознание врывается мысль, что все наконец-то закончилось.

— Вам следует отдохнуть. — последнее, что говорит доктор, прежде чем оставить меня с Пашей наедине.

Он взял мою руку в свою, поцеловав костяшки пальцев.

— Теперь все будет хорошо.

После этих слов я начинаю проваливаться в сон, но перед этим чувствую нежный поцелуй в висок. Поцелуй, след которого еще надолго останется в моем сознании.

5 месяцев спустя…

— Ничего не получается! — пропищала Маша, в очередной раз выбрасывая в мусорную корзину подгорелый корж для торта.

С самого утра я приехала к подруге, чтобы помочь с подготовкой ко дню рождения Глеба. Сама бы она вряд ли справилась, у Машы уже заметно округлился живот.

— Успокойся и сядь! — я остановила её на ходу, усадив за стол, и принялась замешивать новое тесто. — У нас еще много времени.

С самого утра Паша увез друга в аэропорт, чтобы встретить Яну и Нину с сыном. Поэтому у нас с Машей было достаточно времени на приготовление сюрприза, так что, можно даже не спешить.

За эти месяцы произошло много всего. Виктора, и всех причастных к криминалу посадили, в том числе и Богдана. Я присутствовала в суде, и признаюсь честно, надеялась увидеть на лице Богдана хоть малую часть сожаления. Нам дали поговорить перед его арестом, и, мне искренне его жаль. Но считаю, что он получил по заслугам, как и Виктор, поэтому, это была наша последняя встреча.

С Пашей нам пришлось заново выстраивать отношения, ведь мы пропустили букетно-конфетный период, став сразу мужем и женой. Хотя, для меня это всегда останется простой формальностью. Главное, что мы любим друг друга, но, Паша все рано настаивает на свадьбе. Без умолку говорит, как хочет увидеть меня в белом платье.

Пока я замешивала новое тесто на торт, Маша побежала накрывать на стол. Сегодня она узнала пол ребенка, и хочет сообщить его Глебу за столом. Поэтому сильно волнуется, даже мне не сказала. Хотя, я итак знаю, что у них будет сын, слышала её разговор с доктором.

Это самые долгие отношения Маши. Пусть и не идеальные, и они часто ссорятся, но за счет того, что Глеб старше и у него больше опыта, все конфликты быстро заканчиваются. Я вижу, как глаза моей подруги светятся от счастья, когда она рядом с Глебом. Но есть одна небольшая проблемка, она так и не рассказала родителям, что в положении.

Но по словам Паши, терпение Глеба на пределе, и очень скоро он сам им расскажет, а за одно и попросит благословения. Но это наш маленький секрет, о котором я не рассказала Маше. Ведь знаю, как она мечтала о красивом предложении.

Я также вернулась к учебе, вот только Паша все же настоял на заочной форме обучения.

— Кстати вчера видела Полину! — я вздрогнула, когда Маша подбежала сзади. — У неё живот не меньше моего.

Полина, моя старшая сестра. Можно же её так называть? Николай сумел отмазать дочь, и замять это дело. Все эти месяцы мы не виделись, но я знаю, что он развелся с женой, как только она узнала обо мне. Кто отец ребенка я не знаю, но очень надеюсь, что не Виктор. У меня были такие подозрения, ведь они были связаны раньше.

Как только торт был готов, а стол накрыт, Маша облегченно выдохнула, упав на диван. Но стоило нам услышать звук открывающейся двери, как Маша уже стояла на ногах, поправляя волосы.

Я удивляюсь ей. Маша даже с не маленьким животиком может порхать на каблуках, при этом комфортно себя чувствовать. Разве беременные не должны уставать?

— С днем рождения! — хором прокричали мы с Машей, как только Глеб и Паша вошли в квартиру.

Следом зашли Яна с Ниной и малышом Тёмой.

Глеб строго настрого запретил дарить ему подарки и обнимать. Он вообще не особо любит справлять день рождение, но ослушавшись его, мы все набросились на него с объятиями.

Просидев до самой ночи, ми заняли одну из гостевых комнат, так как были не в состоянии садиться за руль.

Как же мне хочется, чтобы мы чаще собирались такой вот компанией. Никаких угроз, ссор или выяснений отношений. Только мы, наши друзья, и веселье.

Но была еще одна небольшая проблема. Или точнее сказать большая. Я знаю, как Паша хочет детей, но на прямую пока насчет этого не решалась говорить. Но это все потом, я знаю, что у нас в любом случае будут дети. Современная медицина делает чудеса, главное верить.