— Это был единственный способ спасти меня от Виктора. Он требовал денег с Паши, говорил, что вы предлагаете за меня больше.

Соколов замолчал, погрузившись в свои мысли. Сначала я подумала, что попала в руки к больному психу. По-другому это объяснить я не могла. Но потом до меня начало доходить.

— Да, этот подонок вытряс мой кошелек не хуже, чем кошелек Огарёва. Хорошо, барбариска, второй вопрос, расскажи мне о своих родителях.

Я уже начала понимать, почему он это спрашивает, вот только на все сто процентов не была уверена, поэтому следует быть осторожней.

Только сейчас я поняла, кого мне напоминает этот человек. Такие же волосы, тот же взгляд, те же глаза. Только один человек называл меня дурацким прозвищем — барбариска.

— Я думаю, что о моих родителях ты расскажешь лучше, чем я, папа.

Я не была уверена, но решила пойти в ва-банк.

Николай сменился в лице, его взгляд смягчился, а на губах заиграла улыбка:

— Узнала все-таки.

Поэтому Полина мне показалась очень похожей на меня.

Чувствую я что-то? Нет! Прошло слишком много времени, я привыкла жить без отца, да и без матери, собственно.

— Что тебе нужно. — я решила перейти сразу к главному.

Николай опустил голову.

— Прости. — в комнате повисло молчание. — Позволь мне рассказать свою историю.

Не думаю, что у меня был выбор. Но, я все равно решила послушать. В голове все мысли закрутились водоворотом, было много не состыковок, на которые я хотела пролить свет.

— В свое время я женился на дочери одного очень влиятельного человека, позже у нас родилась дочь — Полина. — начал Николай, поднимаясь со стула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он заварил чай, а я незаметно отбросила статуэтку, которую до этого времени держала за спиной.

— Мы с женой не любили друг друга, и вскоре, через несколько лет брака у меня закрутился роман с одной из горничных, твоей мамой. Она забеременела тобой, и лучшего выхода, чем увезти вас из города я не придумал.

Понемногу все начало ставать на свои места. Николай протянул мне кружку с чаем, и сел обратно.

— Я приезжал часто к вам, иногда даже задерживался на несколько месяцев, пока об этом не узнал мой тесть. Он пригрозил убить вас, если я потребую развода, или продолжу видеться с вами. Поэтому меня и не было в твоем детстве. Тебе тогда исполнилось десять, когда я в последний раз приехал к тебе.

Мне было сложно поверить во все это. Но общая картинка складывалась, и была похожа на правду.

— Зачем ты похитил меня? Разве не проще было бы прийти и поговорить со мной? — спросила я, отпивая горячего чая.

Значит я была права, и Юля работает на семью Соколовых, да и глава охраны тоже.

— Я не мог. Да и тебя спасать нужно было. — он посмотрел на меня виноватым взглядом.

— От кого спасать?

— От Огарёва.

Только я начала разбираться во всем, как появлялись новые загадки. Николай не был похож на психа, да и я знала, что он правда мой отец, но что он имеет ввиду, говоря, что меня нужно спасать от Паши?

— Я присылал деньги твоей маме, мне докладывали каждый твой шаг, поэтому для меня не было сюрпризом то, что ты переехала в Москву. Я знал, что твой благоверный связался не с тем человеком, и у меня было все под контролем. Когда ты попала в притон Виктора, я собирался тебя выкупить, но тут в игре появляется Огарёв. Он предлагает сумму, в несколько раз превышающую моей, и в тот же час забирает тебя. — Николай взял меня за руку, когда я поставила чай на стол. — Маргаритка, я хотел спасти тебя.

Я боролась с желанием выхватить руку. Он это понял, поэтому сам отпустил, и продолжил свой рассказ:

— Потом я предложил еще больше, и Виктор согласился. До того момента, пока вы с Огарёвым не объявили себя мужем и женой. Еще в тот день, когда Полина ворвалась ко мне в слезах, я понял, что выкупил он тебя не как любовницу.

На лице Николая было сожаление, и я ему верила.

— Доченька, если бы я только мог забрать тебя раньше. Еще в детстве, от матери…

Я не рассказывала ему о своих сложных отношениях с мамой, значит он и правда за мной все это время следил.

— Почему? — спросила я, чем ввела Николая в ступор. — Почему все это время ты не общался со мной? Даже тогда, когда я сама переехала в Москву. Ты же мог, но не делал этого.

Я не виню его за то, что он не забрал меня, я понимаю, что он не мог. Но он же мог со мной просто общаться, после того, как я приехала в Москву.

— А ты бы мне поверила? Если бы я заявился к тебе в кафе, где ты работала и рассказал всю эту историю?

Он прав, я бы не поверила.

— К тому же, об этом могли узнали, и принять тебя за мою любовницу, а тогда не поздоровилось бы нам обоим. В брачном договоре с моей женой сказано, если у меня появится любовница, все деньги и недвижимость переходит в непосредственное владение к моей жене. Мы подписали этот договор тогда, когда мой тесть узнал о тебе и твоей маме. Он приказал забыть о вас, иначе вам не поздоровится.

— Хорошо.

А что собственно я могла ответить? Это сложно принять.

— Так значит вот почему Паша никак не мог найти второго покупателя. Ты тщательно скрывался, чтобы об этом никто не узнал. — произнесла я, скорее для себя самой.

Николай опустил глаза и продолжил:

— Ты права. Но у меня есть оправдание тому, почему я хотел тебя выкупить. А Огарёв, он простой псих.

— Не говори так о нем.

В голове каша, все слишком запутанно. Я усмехнулась, когда прокручивала всю ситуацию у себя в голове. Паша спасал меня от второго покупателя, обосновав это тем, что ни один здоровый человек не будет тратить такие деньги на девушку, да еще и действуя инкогнито, хотя сам потратил на меня внушительную сумму.

— Барбариска, он принуждал тебя к чему-то?

— Не называй меня так, больше не называй.

Это было мое детское прозвище, и стоило ему меня так назвать, как воспоминания о детстве возвращались. Тогда все было хорошо, у меня была мать и отец, которые меня любили. Жаль, что в десять лет все изменилось.

— Прости. — Николай взялся за голову, я видела, что ему тоже сложно.

— Паша ни к чему меня не принуждал.

Мне сложно сейчас с ним говорить. Обо всем сложно. Я понимала, что Виктор скоро сядет в тюрьму, и второй покупатель найден, а значит, все кончено. Паша меня отпускает, пусть мне и не нужна эта свобода.

Слезы показались на глазах, но я быстро их смахнула.

— Маргаритка, я думал, что Огарёв удерживает тебя насильно в доме, поэтому и похитил. Поэтому и предлагал большую сумму Виктору.

Сейчас я была готова, чтобы Паша держал меня насильно, но говорить этого конечно не собиралась. Я понимала, что любовь к нему не может иметь продолжения, и не понимала, где так облажалась, в какой момент в него влюбилась.

Николай обнял меня, и я вновь расплакалась.

Знаете, то странное чувство, когда ты всю жизнь старалась улыбаться, ждала, что все наладиться, верила окружающим людям, какой бы странной их правда не была, но ты продолжала им верить. Научилась жить без родных, заново строить себя.

И вроде бы все хорошо, но все равно кажется, что что-то не так.

В Москву я приехала наивной девочкой, построила себя заново, обрела друзей, а именно — Машу. Лучшая подруга, которая была для меня как сестра. Жениха, который во всем поддерживал и пылинки с меня сдувал, работу, высшее образование… Как все это стерлось в один прекрасный момент. Богдан оказался еще тем подонком, с работы пришлось уволиться, а за университет я и вовсе забыла. Осталась только Маша, но и та, не может быть со мной все время.

Потом я обрела Пашу, человека, который изменил меня. Показал, что такое настоящая любовь, и в тот же миг показал, какой беспощадной она может быть. Правду говорят, что вместе с эйфорией приходит боль. Но к сожалению, к ней я не была готова.