Другое дело, что те, кто был сильно недоволен существующими порядками вообще и стражами в частности, вооруженностью похвастаться не могли. Точнее, избытком денег, требовавшихся для покупки качественных стволов.

Тех же, кто ни в деньгах, ни в оружии недостатка не испытывал, к недовольным отнести было сложно. По крайней мере, к недовольным в такой степени, чтобы они могли сговориться и массово штурмовать ограду.

Скорее всего, большинство участников уличных банд их положение в целом устраивало. Устраивала относительно комфортная экологическая ниша, превосходство над простыми обитателями дна — безоружными. Что до оружия, то оно пригождалось для более полезных дел, где риск поменьше, зато отдача выше. Для запугивания тех же мирных горожан, например. Ну и для того, чтобы стрелять друг в дружку. Куда без этого.

В общем, массового нападения на свою штаб-квартиру стражи не ожидали, причем вполне справедливо. Что до атаки одиночки, вроде меня, даже с крутой пушкой…

Допустим, мне удастся вывести одну из них из строя с первого выстрела (второго не будет!). Но и тогда уцелевшая башня испепелит меня или изрешетит.

Обходить смысла не имело. Подобная пара башен со стволами и камерами наверняка контролировала каждую улочку, ведущую к ограде.

При таком раскладе даже хваленая плазменная пушка уже не казалась мне шибко грозным оружием, в прямом смысле способным открыть передо мной любую дверь. Разве что…

Спасительная мысль пришла в голову, когда я вспомнил слова Дяди Сета: «С рассеивающим эффектом… чем больше расстояние, тем шире разлетается плазма».

Вспомнил — и, помахав камерам рукой вроде как на прощание, зашагал вдоль по улице прочь. Как бы прочь от башен, ограды и скрывающейся за нею штаб-квартиры корпуса стражей.

Дальше, дальше, дальше. Но так, чтобы ограда с башнями оставалась на виду. Наконец, остановился. Вскинул пушку, нацеливая в сторону ограды. Палец потянулся к переключателю мощности.

Да, не надо быть физиком, чтобы понимать: распыляя пучок плазмы, я ослаблял его поражающую способность. То есть, конкретная цель, угодившая на пути пучка, пострадала бы меньше, чем, если бы я стрелял с близкого расстояния. Но мне-то требуется поразить больше одной цели. А способность поражающую можно и повысить, мощность отрегулировав. Самое верное — поднять ее до максимума.

Что я и сделал.

Ослепительно светящееся облако пронеслось вдоль улицы, одновременно разрастаясь и тускнея. Но при этом все равно оставалось ярким. Смотреть на него безболезненно получалось доли секунды.

И горе было тому случайному прохожему, что оказался бы у облака на пути.

К счастью для моей совести, такого прохожего на улице, по которой пронеслось облако плазмы, не было. А путь разросшегося облака окончился у ограды.

Что-то вспыхнуло там, в полумраке вечерних сумерек. Заискрило и громыхнуло.

Держа плазменную пушку наготове (разве что снизив мощность наполовину) я осторожно двинулся к ограде.

Увиденное в сумерках меня обрадовало. Изрядный кусок ограды просто смело, оставив огромную дыру с оплавленными краями. Одна из башен стояла погнутая, почерневшая. По металлическому корпусу пробегали искры — ни дать ни взять, последние вздохи и прощальные биения сердца умирающего.

А вот вторая башня пострадала меньше. Корпус покрылся копотью, ствол погнулся, а глазок камеры больше не мигал. Правда, это не помешало башне выплюнуть мне навстречу пулеметную очередь.

Ну, то есть, попытаться меня этой очередью достать. Что было трудно сделать с погнутым стволом и выведенной из строя камерой. Удивительно, почему вообще башня огонь открыла. Датчики движения, что ли помимо камеры в ней имелись? Вот автоматика и сработала. А может, башня управлялась дистанционно. И дежурный страж, за периметром следивший, таки попробовал до меня дотянуться. Свинцовым потоком.

Последнее, кстати, было бы хреново. Потому как если башни не автоматизированы, если через встроенные в них камеры за окрестностями наблюдают люди, о моем вторжении в штаб-квартире уже известно.

Это значит — гуд бай, эффект внезапности. Еще немного, и в цитадели стражей поднимется боевая тревога. И куча вооруженных людей кинется мне навстречу.

Ну да не стоит паниковать раньше времени. С кучей… если это будет действительно куча беспорядочная, можно даже одним выстрелом сладить.

А вот чего не стоило делать, так это ставшее драгоценным время — терять.

Следующий мой выстрел заставил обрушиться оставшуюся из башен. А сам я, с плазменной пушкой наготове, проскользнул в дыру.

Первый рубеж обороны был взят.

Полдесятка человек в шлемах и бронежилетах бежали мне навстречу по площади-стоянке. Бежали, лавируя между расставленными на ней и целый лабиринт образующими «воробьями». И стреляли в мою сторону из своих трубок.

Стреляли не очень прицельно. А может, просто трубки не отличались меткостью и дальнобойностью.

Выяснять причину, по которой свора стражей не могла в меня попасть, не хотелось.

А когда между нами осталось несколько метров, я спрятался за одним из патрульных корабликов. Увидел сквозь прозрачный колпак, что стражи разделяются. И, развернув пушку в сторону одной из групп (где было большинство — три бойца) встретил их пучком плазмы. Заодно выяснил, что от плазмы их бронежилеты со шлемами не очень-то защищают.

Перепрыгнув через дымящиеся останки, я обогнул «воробья», не дав оставшимся двум стражам ударить мне в тыл.

Прошмыгнул за следующий кораблик. И оттуда выстрелил в «воробья», служившего мне предыдущим укрытием.

Прозрачный колпак снесло с кораблика не хуже, чем топор палача сносит голову смертника. Само суденышко охватил огонь. И я надеялся, что пару стражей, если не смело колпаком, то уж точно они должны были пострадать от близости к огню. Потому что пламя взвилось нехилое. Достойное погребального костра какого-нибудь варварского вождя.

А я кинулся к следующему «воробью». И к следующему. И к следующему. Пригибаясь и используя летающие кораблики как укрытие, я понемногу приближался к зданию штаб-квартиры.

Поблизости застрекотал пулемет. Пули выбивали на бетонном покрытии щербинки; защелкали по обшивке ближайшего ко мне летающего суденышка.

Успев поднять голову, я заметил в нескольких метрах надо мной небольшой летательный аппарат с пулеметным стволом на корпусе. Размером машинка была примерно с табуретку. И могла быть только беспилотником. Меньшим братцем железного «Змея Горыныча» изничтоженного мною в далеких северных землях.

Почему нет. У Горыныча вроде тоже были свои змееныши.

А значит, и эту фитюльку тем более стоило отправить к Морглокху… ну или на свалку металлолома.

Пустив очередь, беспилотник с пулеметом сделал паузу — не то перезаряжал пулемет, не то дал остыть. За это время я успел проскочить к следующему «воробью». А когда беспилотник двинулся следом — угостил его небольшим пучком плазмы.

С электрическим треском и искрясь, маленький летающий пулеметчик шлепнулся на бетонную плиту.

Я миновал еще несколько «воробьев», отделявших меня от здания, когда сверху обрушились несколько световых стрелок. Наподобие лазерных лучей, только коротких.

Большинство оставляли следы копоти на обшивке и колпаке ближайшего ко мне патрульного кораблика. Зато одна ударила в бетон в каком-то миллиметре от моего правого ботинка. И я успел почувствовать, насколько эта дрянь горяча. Как будто чуть в костер не наступил, но вовремя одумался.

Осталось с ужасом представлять, насколько поджарюсь несчастный я в случае прямого попадания. Ну, или обезвредить гада-стрелка.

Стрелок снова оказался беспилотным летательным аппаратом. Примерно той же конструкции, что и пулеметчик, но с другим вооружением.

Еще он отличался большей маневренностью. А может, человек, дистанционно управлявший им, делал это с большей ловкостью. Так или иначе, но от пущенного в него плазменного пучка беспилотник лихо увернулся. И снова принялся палить, вынуждая почти по-пластунски удирать к следующему «воробью». Следующему укрытию.