А этого допустить нельзя. Он попросту не может проиграть. Он не станет стюардом и не потеряет Маюн. Решено: завтра он скажет друзьям, что каждый сам за себя. Так будет честно. Их судьба – в их собственных руках.

Но в самых дальних закоулках его сознания гнездилась еще одна мысль: как и прежде, объединиться с Титусом и Терином, сказать им, что сообща они смогут победить, а потом, когда возникнет такая необходимость, сразиться против них. Едва Аннев нарисовал себе этот план, как в животе у него похолодело.

Обуреваемый противоречивыми эмоциями, Аннев взглянул на Содара и нервно сглотнул.

– Ты прав, – произнес он. – Мне нечего доказывать.

Древний Дорстал расхаживал перед учениками туда-сюда, шурша полами своей черной мантии. Сквозь маленькое застекленное окошко в комнату просачивался тусклый утренний свет, который едва позволял рассмотреть лицо древнего, скрытое капюшоном.

На высоком столе справа от Дорстала лежали двенадцать металлических и деревянных жезлов. Слева, за столами из мореной древесины, расставленными в три ряда, сидели двенадцать юношей. Пятеро из них были одеты в чистые туники насыщенного коричневого цвета, тогда как форма всех остальных, включая Аннева, имела различные оттенки бежевого.

– …Некоторые утверждают, что магические жезлы в большинстве своем безобидны, – говорил Дорстал. – Их применяют для исцеления больных, а также в домашнем хозяйстве – для стирки белья и кипячения воды. Но в любой момент они могут быть использованы не по назначению.

Дорстал остановился перед мальчиком в грязной бежевой тунике. Сидящий в последнем ряду дородный парень в коричневом громко зевнул. Двое мальчишек в таких же коричневых туниках тихонько захихикали, давясь от смеха. Дорстал не обратил на них внимания.

– Именно поэтому собирать артефакты необходимо с предельной осторожностью, независимо от их свойств. Благодаря труду аватаров и мастеров Шаенбалу в северо-западной Дароэе почти не осталось великих и темных жезлов, но даже самый простой жезл при неосторожном обращении может вас убить.

Тут Аннев поднял руку. Дорстал отвернулся и направился к столу с артефактами. Аннев, не опуская руки, терпеливо ждал.

– Перейдем к разновидностям магических жезлов. – Дорстал вынул из кармана кусок мела и начал писать им на грифельной доске, врезанной в стену. – Великими называют жезлы огромной магической силы. – Дорстал нарисовал две звездочки, большую и поменьше, одну напротив другой. – Сам термин «великий» может иметь отношение и к внешнему виду жезла, однако в основном служит для описания его мощи, – он обвел большую звезду, – диапазона его возможностей, – соединил звездочки пунктирной линией, – или продолжительности действия. – Над большой звездой он нарисовал еще две маленьких. – Итак, одни жезлы называются великими, потому что вызванные с их помощью эффекты длятся долгое время – в некоторых случаях и вовсе бесконечно. – Он дважды стукнул мелом по большой звезде. – Другие – из-за их силы, интенсивности действия или же способности работать на внушительных расстояниях.

Дорстал перечеркнул пунктир жирной линией и повернулся к классу. Бросив быстрый взгляд на поднятую руку Аннева, он снова занялся лежащими на столе артефактами.

– Темными же называют любые жезлы, чье единственное предназначение – причинять боль, наносить физические увечья и подчинять себе волю других.

– Древний Дорстал, – подал голос Аннев.

– Что, служитель Айнневог? – рявкнул Дорстал.

Аннев опустил руку.

– Я понимаю, почему мы забираем великие и темные жезлы, – начал мальчик, тщательно подбирая слова. – Но если это самый обычный жезл, которым пользуется дровосек или прачка, зачем его отбирать? Он ведь никому не вредит, так почему мы…

Здоровяк, сидевший через стул слева от Аннева, застонал:

– Тебе-то это зачем? На задания отправляют аватаров, а ты завтра станешь стюардом!

Он наклонился за спиной сидящего между ними мальчика и перехватил взгляд Аннева.

– Уж я об этом позабочусь, – прошептал парень, и в его глазах загорелся недобрый огонек.

Аннев старался держать себя в руках, но это давалось ему нелегко. Слова аватара задели его за живое. Фин не оставлял другим ни малейшего шанса, из четырнадцати состязаний он победил в четырех, еще одна победа – и в Академии установится новый рекорд.

Дорстал между тем выглядел так, как будто его только что заставили прожевать пол-лимона, но ни его сморщенное лицо, ни издевки Фина Аннева не остановили.

– Древний Дорстал, вы говорили, мы забираем магические предметы потому, что люди используют их во зло. Но как нам это понять? Почему мы заранее решаем, что все владельцы артефактов – плохие? Это ведь нечестно.

Глаза Дорстала яростно сверкнули, и Аннев вжался в стул.

– Я так думаю, – тихо уточнил он. – По-моему, мы поступаем нечестно.

– Вам и не нужно ничего понимать, служитель, – сухо ответил Дорстал. – Даже если завтра вы получите титул аватара, вашего понимания все равно не потребуется. Обязанность аватара – забирать опасные артефакты из рук опасных людей. А вопросы нравственности оставьте древним.

Любой бы сообразил, что разговор на этом закончен, но только не Аннев.

– А как же быть с жезлами исцеления? – не сдавался он. – Они ведь не представляют никакой опасности. Зачем тогда их красть?

– Уже много веков, – заявил ледяным тоном древний, – магия вне закона. Магия есть зло. Те же, кто продолжает ею заниматься, – преступники. Эти люди порочны по природе своей, а кроме того, они жаждут власти. – Дорстал сделал паузу, ожидая возражений, но Аннев молчал. – Магия опасна в любом виде и независимо от того, кто ею занимается. Наш долг – защитить от нее людей. А для этого мы собираем артефакты и прячем их в Проклятом хранилище, где их неусыпно охраняет орден древних.

Аннева так и подмывало спросить: почему на тренировках использовать магические предметы можно, а для исцеления ран – нельзя, но он решил, что не стоит испытывать судьбу. Этот спор ему все равно не выиграть, а если он не угомонится – Дорстал еще больше взбесится и, чего доброго, не допустит Аннева до завтрашнего Испытания. Дорстал, лицо которого снова приняло обычное выражение, коротко кивнул и снова повернулся к столу с жезлами.

– Итак, после того как вы раз и навсегда уяснили, что все жезлы опасны, – он сурово взглянул на Аннева, – вы должны научиться отличать магические жезлы от тех, что лишены волшебной силы. Иногда деревянная палка – это всего лишь деревянная палка. Артефактами же являются лишь те предметы, которые содержат в себе магию.

Дорстал обвел взглядом сидевших перед ним учеников.

– Вы долго обучались умению распознавать артефакты. И сегодня, в преддверии вашего последнего Испытания, мы проверим, хорошо ли вы усвоили урок. – Теперь он смотрел только на семерых мальчишек в бежевой форме. – Вы должны определить, есть ли магия в этих жезлах, – он указал рукой на стол, – и если это артефакты, то для чего они предназначены.

Дорстал ткнул скрюченным пальцем в тощего парнишку, одетого в замызганную тунику:

– Терин.

Терин неуклюже выбрался из-за стола, быстро подошел к древнему и, найдя глазами Аннева, криво усмехнулся. Дорстал, смерив черноволосого пострела надменным взглядом, произнес:

– Выбирайте жезл, Терин.

Терин несколько секунд изучал лежащие перед ним предметы, потом поднял правую руку – но она так и застыла в футе над поверхностью стола.

– Чтобы почувствовать природу жезла, Терин, его нужно взять в руки.

Кто-то на заднем ряду рассмеялся. Терин, краснея от стыда, схватил двумя пальцами тонкую палочку, вырезанную из ясеня.

– Давайте без нежностей, – фыркнул Дорстал. – Что это за аватар, который боится взять в руки артефакт?

Его слова вызвали новый приступ веселья среди учеников, но Дорстал с невозмутимым видом продолжил:

– Если хотите понять, что этот жезл собой представляет, двумя пальцами вы не отделаетесь.